Порожденная грехом 1
Шрифт:
Я отрицательно покачал головой.
— Надеюсь, что Витиелло очень скоро начнет нас пытать. Нет ничего хуже, чем находиться в одной комнате с вами, двумя мудаками.
— Он убьет меня последним, так что я увижу, как ты умрешь медленно и мучительно, — сказал Эрл с мерзкой ухмылкой.
— Грей? Ты его видел?
— Трус сбежал. Он мертв для меня. В любом случае, он долго не протянет один. Витиелло вскоре его поймает.
—
Тяжелая дверь застонала.
— Вот дерьмо, — сказал Коди. — Пожалуйста, Боже, сохрани меня.
Я послал в его сторону веселый взгляд.
— Ты действительно думаешь, что Бог будет благосклонен к тебе?
В помещение вошли Амо и Лука Витиелло. Один взгляд на них, и я понял, что не умру сегодня, даже если буду умолять.
В меня стреляли, кололи, жгли, я переломал бесчисленное количество костей в несчастных случаях.
Я не боялся боли или смерти, но я знал, что у Витиелло есть способы заставить даже закаленных мужчин заплакать по своей мамочке.
— С Марселлой все в порядке? — я спросил.
Эрл фыркнул.
Амо подошел ко мне и ударил кулаком в ребра и живот.
— Никогда больше не упоминай о ней.
Я кашлянул, затем ухмыльнулся.
— Так ты теперь заменяешь отца в качестве главного палача?
— Нет, — сказал Лука низким голосом, который мог бы заставить меня наложить в штаны, если бы я не слышал его раньше. — Я позабочусь и разберусь с каждым из вас. Но у нас достаточно времени, чтобы Амо и мой брат тоже получили свою возможность.
Амо подошел к столу с инструментами, которых я раньше не замечал.
— О боже, — захныкал Коди, когда Амо поднял зубцы.
Я собрался с духом, молясь, чтобы у меня хватило сил не молить о пощаде.
Может, у меня хватит смелости откусить себе язык. Закрыв глаза, я вспомнил Марселлу. Образ, достойный моих последних мгновений.
Я редко прикладывала столько усилий к тому, чтобы появиться на вечеринке или светском мероприятии, как сейчас, наблюдая, как Эрл Уайт умирает жестокой смертью. Я купила черные кожаные брюки и красную шелковую блузку после разрыва с Джованни, но у меня так и не было возможности надеть ни то, ни другое. Сегодня тот самый день.
Мои руки дрожали, когда я надела свои черные лакированные лабутены. Я согнула пальцы, желая, чтобы они перестали дрожать. Сделав глубокий вдох, я открыла дверь и направилась к выходу.
Мама ждала меня в вестибюле. Ее глаза наполнились непролитыми слезами и беспокойством.
— Ты уверена?
Она не пыталась отговорить меня от встречи с моими похитителями, но я видела, что ей почти плохо от беспокойства. И все же я нуждалась в этом, чтобы действительно примириться со всем, произошедшим. Валерио был у тети Лилианы, так что он не станет свидетелем нашей суматохи. Держу пари, он и наш двоюродный брат Флавио не говорили бы ни о чем другом, кроме похищения и того, что в любом случае случится с моими похитителями. Наши родители всегда думали, что мы ничего не замечаем и что они могут защитить нас.
— Безусловно. Я хочу быть там. Хочу показать им, прежде чем они умрут, что я сильнее, чем раньше.
— Так и есть. Я так горжусь тобой, Марси. Ты настоящий воин. В тебе сила твоего отца.
— И твоя. Я знаю истории о том, как ты рисковала своей жизнью ради отца, как ты отправилась на вражескую территорию, чтобы помочь своему младшему брату. Твоя свирепость более утонченна, чем у папы, но она все равно есть.
Мама с трудом сглотнула, но слезы все равно полились.
— Покажи им свое истинное лицо.
Я кивнула с твердой улыбкой, прежде чем направиться на улицу.
Дядя Маттео ждал меня в своей машине на подъездной дорожке, и я опустилась на пассажирское сиденье рядом с ним. У него также был байк, на котором он обычно приезжал к нам домой, без Джианны и Изабеллы. Это единственное, что у них с Мэддоксом общее. И даже Амо, который изредка участвовал в гонках по грязи. Я поймала себя на том, что представляю, как они могли бы однажды отправиться вместе на прогулку на байках, и мне сразу же захотелось влепить себе пощечину. Эти люди смертельные враги. Ничего не изменится.
Маттео вгляделся в мое лицо. Хотела бы я, чтобы макияж мог скрыть мое смятение, как это было с пятнами, но Маттео, вероятно, мог ясно их видеть.
— Ты готова? — осторожно спросил Маттео.
Он, как и многие другие, не колеблясь рисковал своей жизнью ради меня. Я могла только представить, как Изабелла боялась за своего отца, как, должно быть, волновалась тетя Джианна. Мне было трудно выразить ту благодарность, которую я испытывала к ним, а также к солдатам, которых я даже не знала.
— Да. Это моя битва, и я не уклонюсь от нее, — твердо произнесла я.
Маттео усмехнулся.
— Это моя крутая племянница.
Я улыбнулась, но постепенно в моей голове возник еще один вопрос, который я еще не успела полностью обдумать.
— Сколько людей погибло в попытке спасти меня?
Маттео внимательно посмотрел на меня.
— Ты должна поговорить об этом со своим отцом.