Порожденная Грехом (2)
Шрифт:
Трое мужчин последовали за Лукой на кухню, все они были примерно моего возраста, как я полагаю.
Я рассказал им все, что знал о бывших тайниках Тартара, но не стал скрывать, когда речь зашла о Гуннаре и моем брате. Я мог работать с Лукой ради Марселлы, но теперь, когда она в безопасности, я не стал бы подвергать брата еще большей опасности, чем он уже был.
Трое мужчин рядом с Лукой смотрели на меня с подозрением, но ни один из них не был особенно недружелюбным. Я все равно им не доверял. Возможно, это привычка. В этот
***
После двухчасовой встречи трое солдат уехали на одном из лимузинов, но Лука остался.
— Полагаю, ты останешься, чтобы присматривать за Марселлой? — догадался я, не пытаясь скрыть свое раздражение.
Марселле было девятнадцать, а не девять, и Лука явно предпочитал не замечать этого факта.
— Гроул присмотрит за ней. Я могу доверять своим людям. Я здесь только для того, чтобы сказать тебе, что ты выполнишь несколько заданий с моими людьми, когда твои раны заживут.
— Спасибо за заботу. Я достаточно здоров.
Лука проигнорировал мое замечание и встал. Он уже спускался по подъездной дорожке, когда подъехала еще одна машина. На этот раз из нее вышла Марселла.
Как и в прошлый раз, когда я видел ее в приюте, она была в джинсах и простой футболке, выглядя как обычная девушка. Если такую девушку, как Марселла, вообще можно назвать обычной. Она всегда выделялась, что бы ни делала.
Лука и Марселла обменялись несколькими словами, после чего он, к счастью, удалился. Я вышел из дома и направился к ней, предвкушая встречу. Ее лицо засветилось, когда она заметила меня, но напряжение не ушло.
Позади меня раздались шаги, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Гроул идет за мной.
Мне плевать. Я устал держаться на расстоянии от девушки, которая преследовала мои сны.
Обхватив Марселлу руками, я поднял ее с земли и страстно поцеловал. Она удивленно прижалась к моим губам, но не отстранилась. Когда мы наконец оторвались, Гроул стоял всего в нескольких шагах от нас.
Он бросил на меня взгляд, а затем послал Марселле вопросительный взгляд.
— Разве ему разрешено находиться так близко к тебе?
Большую часть времени он мне действительно нравился, но в такие моменты хотелось надрать его татуированную задницу.
— Я хочу, чтобы он был рядом, — сказала Марселла, выражение ее лица приобрело упрямый блеск.
Словно для того, чтобы донести свою точку зрения, она прижалась к моему боку, осмелев Гроула поспорить с ней. Он не стал, но я видел, что ему это не понравилось. Для него имело значение только решение ее отца.
— Расслабься, Гроул. Мы с Марселлой и раньше оставались одни, и я могу защитить ее. Никто не причинит ей вреда, пока она со мной.
Я обхватил рукой узкую талию Марселлы и подмигнул ей.
—
— Ты знаешь, что Лука дал мне четкие приказы, — пробормотал Гроул, не обязательно враждебно.
— Отец доверяет мне.
— Я пришел с миром, Гроул. Может, ты покажешь нам, где находятся собаки, которых я спас? Я бы хотел поздороваться с ними.
Подозрительность Гроула сразу же сменилась интересом.
— Им уже лучше, но та, у которой на боку инфицированная рана, все еще борется, и обе недоедают, но медленно набирают вес.
Марселла бросила на меня знающий взгляд. Она была достаточно умна, чтобы понять, что я упомянул о собаках, располагая к себе Гроула. Он был слишком большим любителем животных, чтобы упустить возможность поговорить о двух спасенных зверях.
— Следуйте за мной. Я пока держу их подальше от других собак. Они разбушевались, когда увидели других, — сказал Гроул.
Очевидно, что Гроул был готов отдать мне должное, но я не был уверен, что остальные люди Луки и особенно семья Марселлы сделают то же самое. Тем не менее, я рассматривал сегодняшний день как шаг в правильном направлении.
Я соединил руки с Марселлой, и в кои-то веки она позволила публичное проявление привязанности, хотя на самом деле это было не так уж и публично.
Более крупный ротвейлер лежал на огромной собачьей подушке, его бок был перевязан. Другая собака рысью подошла к нам и с любопытством начала рассматривать. Ни одна из них не выглядела ни в малейшей степени агрессивной. Я погладил ее через барьер, прежде чем мы с Марселлой перешли в другую клетку, где Гроул держал Сантану. Она подскочила к клетке, заметив Марселлу.
— Она скучала по тебе.
Марселла улыбнулась и открыла клетку, выпуская Сантану. Собака коротко обнюхала меня, но затем снова заплясала вокруг ног Марселлы. Марселла взяла поводок и посадила на него Сантану.
— Как насчет того, чтобы немного прогуляться с ней? Она должна привыкнуть к поводку, — сказала Марселла.
Сантана покачала головой и вгрызлась в поводок, явно не в восторге от него.
— В прошлом, когда ее сажали на поводок, это всегда означало, что ее водили на собачьи бои. Наверное, поэтому она так ненавидит это, — сказал я.
Лицо Марселлы смягчилось от жалости.
— Я никогда не думала об этом, но уверена, что ты прав.
Мы двинулись по узкой тропинке в лес за приютом. К моему облегчению, Гроул не последовал за нами.
— Наконец-то, — сказал я.
Марселла посмотрела на нас сзади, потом на меня.
— Я знаю, это раздражает, что мой отец всегда заставляет людей идти за нами, но в конце концов он поймет, что тебе можно доверять.
Наконец мы пришли на поляну, где Марселла отпустила собаку с поводка, чтобы та могла немного побегать.