Порт-Артур. Том 2
Шрифт:
– Ваше превосходительство, как вы сюда попали? Здесь вас могут ранить, – с тревогой сказал он.
– Мы привыкли делить груды и опасности со своими подчиненными. Что у вас делается? – отозвался Кондратенко.
– Отсиживаемся, ждем, пока стихнет стрельба, чтобы исправить повреждения и вынести тяжелораненых.
Кондратенко начал обходить укрепление. Снаружи на брустверах находились лишь часовые, остальные укрылись в блиндажах. Заглядывая в каждый блиндаж, генерал громко здоровался с солдатами и весело шутил. Вдруг вблизи разорвался снаряд,
Из ближайшего блиндажа выскочили два солдата и, схватив своего начальника дивизии за рукав, попросту втолкнули его внутрь блиндажа.
– Да разве ж можно, ваше превосходительство. Роман Исидорович! – с укоризной проговорил один из стрелков.
В тесном блиндаже присев на скатанной шинели, Кондратенко вступил в беседу со стрелками.
– Как вы здесь харчитесь? – спросил он.
– Вечером с темнотой подвозят кухни, а вот с водой у нас плохо: жара, пить хочется, а воды мало, да она и протухает скоро, – сетовали солдаты.
– Японца-то ке боитесь?
– Никак нет. Нам бы еще пару пулеметов, тогда ему в наше Гнездо вовек не забраться, – убежденно ответили стрелки.
Генерал быстро делал заметки у себя в книжке.
Воспользовавшись прекращением бомбардировки, он двинулся дальше, а солдаты принялись за исправление разрушенных брустверов и очистку окопов. Матросы хлопотали у поврежденных орудий. Тут же давал указания Белый.
К нему подошел Кондратенко, и оба генерала направились в тыл.
– Теперь куда, Роман Исидорович? – спросил Белый, садясь верхом.
– Поищем Смирнова, он где-то на Скалистом кряже. Быть может, там и Стессель.
– Едва ли. Они вместе никогда не бывают.
– Да, странное у нас положение в Артуре. Фактически два коменданта, а кроме того, еще особый командующий фронтом, и все они между собой воюют. Изволь-ка тут маневрировать между тремя превосходительствами, – задумчиво проговорил Кондратенко.
– Я давно уже решил выслушивать приказания всех, а действовать по-своему или по согласованию с вами, – отозвался Белый.
– Какой, по-вашему, участок будет атакован?
– Самое слабое место в Артуре-это левый фланг. Если японцы прорвутся от Голубиной бухты к Ляотешаню, то Артуру будет мат в два хода. Но они, по-видимому, хотят открытой силой ворваться в город, форсировав линию между фортами номер два и номер три. Тут у них расположены осадные батареи и дороги к ним из Дальнего. Тут промежуток прикрывают всего два старые полевого типа редута – номер один и номер два.
Генералы доехали до соседнего хребта, носившего название Скалистого кряжа За чим были расположены резервы и полевые батареи в запряжках.
Увидя генералов, к ним подошел командир Седьмого стрелкового артиллерийского дивизиона полковник Мехмандаров, широкоплечий человек с густой черной бородой.
– Мы, ваше превосходительство, с самого утра торчим здесь неизвестно зачем. Воды нет Жара, пыль. Оводы беспокоят лошадей, – доложил полковник.
– Кто вас сюда направил?
– Гэнэрал
– Вы не знаете, где он сам?
– Дальше, на хребте. Сидит за большим камнем, все что-то пишет, ни на что не обращает внимания, – досадливо проговорил Мехмандаров.
– Я сейчас переговорю с ним, – обещал Кондратенко.
После получасовых розысков Белый и Кондратенко нашли Смирнова вместе с его начальником штаба, тучным, высоким полковником Хвостовым. Генерал диктовал ему длиннейший приказ.
– Как хорошо, что вы приехали, – радостно встретил он прибывших. – Я разработал десять возможных вариантов штурма крепости и мероприятия против него. Вот послушайте! – И Смирнов, достав пачку исписанных листов, начал читать:
– «Вариант номер один. Штурмуются форты номер два и номер три. Частям Двадцать пятого стрелкового полка занять… – Дальше шло подробнейшее перечисление вплоть до взводов, кому и куда двигаться в точно указанное до минут время. – Теперь об артиллерии послушайте, Василий Федорович! – И Смирнов начал перечислять, какие батареи и куда должны были стрелять, какими снарядами, на каком прицеле. – Теперь вариант номер два, – с увлечением продолжал комендант.
Белый сердито сопел.
Кондратенко нервно пощипывал бородку, посматривал то на Белого, то на Хвостова. Прошло не меньше часа, пока чтение кончилось.
– Ну как, Роман Исидорович, я, кажется, ничего не упустил? – обратился к генералу Смирнов.
– Едва ли возможно предусмотреть все, ваше превосходительство. А затем это распоряжение надо согласовать с генералом Стесселем.
– Он, наверно, отклонит мое предложение… – грустно заявил Смирнов.
«И хорошо сделает», – не мог не подумать Кондратенко.
Смирнов продолжал:
– Отклонит… Не потому, что оно плохо, а как исходящее от меня. Не могли бы вы, Роман Исидорович, от своего имени доложить ему мои наметки?
– Стессель сразу же догадается, что оно исходит не от меня, – сказал Кондратенко вслух, а про себя подумал: «Так как я такой галиматьи никогда не предложил бы».
Генералы помолчали.
– Ваше превосходительство, большинство батарей сильно повреждены и не смогут поддержать стрелков при штурме, – проговорил Белый. – Необходимо просить помощи у флота.
– Помимо Стесселя к морякам обращаться неудобно. Он же наверняка запротестует.
– Я беру на себя доложить ему об этом, – поддержал Белого Кондратенко.
Подъехал Мехмандаров и вновь попросил разрешения отвести батареи на водопой.
– А то уже две лошади пали от жары, – добавил он.
– Нет, нет. Этим вы нарушаете мой вариант номер три отбития японской атаки. Подождите до вечера, – приказал Смирнов.
– К этому времени у меня не останется лошадей в запряжках.
– Полевая артиллерия сейчас нам не нужна. Приготовлений к атаке нигде не видно. Дивизион, по-моему, можно отпустить, – заметил Кондратенко.