Порвали парус
Шрифт:
Она сказала тихо:
– Да. Старшее поколение в шоке.
– Искренность принесла множество неудобств, - согласился я, - но здорово облегчила существование. Меньше конфликтов, драк, войн, самоубийств из-за ревности, глупых ссор… Сейчас немыслимы обычные для прежнего мира ситуации, когда блестящий математик Галуа вынужден был принять вызов на дуэль и был убит в свои двадцать лет! Так же были убиты Пушкин, Лермонтов и масса других гуманитариев, но их не жалко, а вот когда гибли ученые…
Она сказала со
– Ты искренен, но ты в разведке, а там это может привести к катастрофе. Думаешь, почему я поспешила увести тебя, как только ты появился?..
– Потому что такой нарядный, - предположил я.
– Потому что на тебя не просто начали обращать внимание, - ответила она серьезно, - а уже расставили сети. И ты бы попался, как человек умный, но недостаточно ориентирующийся в незнакомом для тебя мире.
Я сказал сокрушенно:
– Эх, только размечтался…
– Работа не всегда бывает тяжелой, - сообщила она с улыбкой. – Я получила удовольствие, мне с тобой было приятно общаться на всех уровнях. Ты и умен, и вообще хорош… И кофе у тебя замечательный.
Я смотрел, как она собрала пустые чашки и, повинуясь женскому инстинкту, переставила в раковину.
– Пока я был в ванной, - сказал я, - ты звонила…
– Слышал?
– Только голос, - сообщил я. – Такой веселый…
– Потому что говорила с подругой, - сказала она. – Самой болтливой в мире. Я спросила, догадается ли она, из чьей постели звоню?
– Ох, - сказал я с опаской. – Это мне реклама или предостережение?
– Второе, - пояснила она. – Не тебе, а другим. Обо мне идет слух, что если ухвачу кого-то, то из моих нежных рук с острыми костями вырваться трудно. Так что с этой стороны ты защищен. Насчет других… увы, позаботься сам.
Я вздохнул.
– Даже не знаю, поблагодарить или удушить прямо сейчас и закопать труп в огороде? Питекантроп во мне воет, представляя упущенные возможности.
– Да ладно, при твоих скромных запросах у тебя хватает женщин. Ты их всех называешь одним именем?
– У меня хорошая память, - похвастался я. – Но, конечно, чтобы не сбиваться, всех называю «милая», «лапушка» и так далее. Так проще и безопаснее.
– Ничего страшного, - заверила она. – Бытует мнение, что все ученые – рассеянные. Это повышает самооценку простому народу, хоть в чем-то да выше профессоров.
– Вот видишь, милая, - сказал я, - какая ты у меня умная лапушка!
Она понимающе улыбнулась, в самом деле прекрасная, гордая и полная той дикой силы, что привела Рюрика на земли славян, а Ролло на земли Франции.
Хотя, конечно, как человек не просто живущий, но еще и мыслящий, что встречается все реже, я прекрасно понимаю насколько все эти древние представления о великих или не великих предках моего рода сейчас смешны. Раньше человек чувствовал себя веточкой на могучем дереве, гордился славными именами и старался изо всех сил не опозорить честь рода, но теперь вот наконец-то свободен, каждый из нас – личность…
Сейчас модно вообще не знать своего биологического отца, это уже окончательная победа над дикостью. Каждый из нас – вселенная, автономная вселенная, а не веточка на могучем дереве!
Однако же, чем ближе подходит к концу жизнь, тем человек больше находит утешение в том, что жизнь продолжается и без него, мир будет меняться и дальше к лучшему. И что жизнь вообще-то продолжается, хотя совсем недавно, когда был моложе, уверенно считал, что с моей жизнью в самом деле заканчивается все.
Но вот стоит представить, что Солнце вдруг вспыхнет раньше, чем предполагается, и тогда все планеты нашей системы просто испарятся. Человечество исчезнет целиком… вот это как раз и ввергает в настоящий ужас.
То-есть, смиряясь с собственной смертью, мы все же подсознательно верим, что не умираем целиком, а часть нас продолжает жить в человечестве. А вот если и человечество погибнет, тогда да, окончательно погибнем и мы.
И единственное, что может спасти, это даже не поселения на Марсе, он тоже испарится в доли секунды, если вспыхнет Солнце, вообще все планеты сгорят, вплоть до Плутона, а переход в сингулярность, когда сможешь жить в космосе точно так же, как живешь на поверхности нашей планеты.
Население планеты об этом не знает, что хорошо, а правительства строят долгосрочные планы на сто лет вперед, хотя уже через десять-пятнадцать лет мир будет совсем-совсем другим…
Я тряхнул головой, стараясь выбросить лишние мысли. Это все так, сингулярность придет, но сейчас я, способный приближать мир к сингулярности, должен выполнять отвратительную черную работу по защите человечества от всяких маньяков, отчаявшихся влюбленных и просто придурков, заполучивших возможности, которых не было даже у величайших тиранов прошлых веков.
Глава 6
Из автомобиля, что припарковался чуть раньше, вышел майор Ковальский, я его часто видел в коридорах Управления, тихий и малозаметный служака, исполнительный, но старающийся не попадаться на глаза, идеальный шпион, вот только работает всего лишь в отделе кадров, редко покидая свой кабинет и почти не показываясь за стенами здания ГРУ.
Своему авто я дал команду отыскать место на стоянке, а сам двинулся за Корольковым, что-то в нем не так, а я хоть и не оперативник, но повышенная сенситивность сказала четко и громко: присмотрись, он сильно взволнован, очень агрессивен и вообще как-то неадекватен, что почти незаметно, но все же заметно..