Порванные нити
Шрифт:
– Дело не возбудил, потому что к этому не было оснований. Ты читала внимательно? Это бытовое отравление грибами всех участников ужина. Просто у главного негодяя желудок оказался слабее.
– Но если отравились все, почему умер только один? – не унималась я.
– Съел больше грибов? – съязвил он. – Не было оснований для открытия дела. Все. Дальше сама.
Киря поднялся, давая понять, что наш разговор окончен.
Я вышла из прокуратуры в самом отвратительном настроении. За сегодняшнее утро я ухитрилась рассориться с двумя самыми близкими мне людьми и ни на сантиметр не стать ближе к Анне.
К главе управы я решила записаться под видом журналиста. Если он предпочитает блондинок, то вывести его на откровенный разговор не составит труда. Как показывал мой опыт, мужчины, говорящие о себе, редко могут вовремя себя одернуть и рассказывают все, лишь бы предстать перед красивой женщиной во всем великолепии.
На смену злости пришел азарт. Мне нужна была девичья фамилия Анны, чтобы начать поиски ее семьи и людей, знавших девушку. Юрий ничем не смог мне помочь в этом вопросе. Вообще, для бывшего родственника и заинтересованного лица он на удивление мало знал о невестке: ни где она училась, ни где жила до замужества. Ничего. Только то, что она была женой брата и работала в Центральной библиотеке Тарасова. У мужчины не сохранилось даже ее фотографии.
Фамилию Анны до замужества я узнаю в местном ЗАГСе, все равно мне его не миновать, хотя бы потому, что Зинаида Павловна Минц была его заведующей во время женитьбы старшего сына.
Вот так я составила для себя план действий, незамедлительно перейдя к его выполнению.
Глава 4
Красивый бывший особняк купца первой гильдии Меркурьева был укрыт лесами. Объявления о его реставрации то и дело просачивались в местную прессу с самого прошлого года. Историческое здание отдали ЗАГСу еще в шестидесятых. Теперь центральный вход был закрыт, и желающим узаконить отношения приходилось подниматься по черной лестнице со двора.
Я прошла просторным коридором вдоль анфилады залов, теперь отданных под мероприятия. Поднявшись на этаж выше, я обнаружила двери приемной, возле которой тоже было многолюдно. Несмотря на это, атмосфера была торжественной. Видимо, сказывались высокие потолки и ковры на паркете. Старая архитектура располагала к созерцанию и неспешности. Воздух в таких зданиях всегда был особенный, с ароматом краски, выдержанного дерева и старых книг.
Протиснувшись сквозь небольшую очередь, я осторожно открыла дверь. Внутри просторного кабинета стояло два письменных стола, обращенных друг к другу. Высокие окна были одеты в светлые портьеры, которые, впрочем, вид имели подстреленный и не доходили до подоконника. Обязательные цветы в керамических кашпо довершали казенный вид этого важного во всех смыслах городского учреждения.
– Здравствуйте! – начала я, смело направляясь к женщине, сидевшей справа за столом. – Вы не могли бы помочь? Мне необходимо поговорить с кем-то, кто работал здесь в девяностые годы. Меня зовут Татьяна Иванова, и я частный детектив.
– И чего только не бывает. – Меня оглядели с плохо скрываемым любопытством.
– Люд, а кто у нас из старых? – женщина обратилась к
– Хромова? – послышался неуверенный ответ.
– Да. Вам нужно сейчас спуститься на первый этаж, – секретарь снова обратилась ко мне, – в отдел регистраций. Спросите начальницу, Хромову Татьяну Васильевну. Возможно, вам нужна она. По крайней мере, она работает здесь очень давно.
– Спасибо, – бросила я уже на ходу.
В самом деле, за столько лет наверняка тут сменился весь служебный состав. Хотя я все еще не теряла надежды обнаружить старожилов. Спустившись на первый этаж, я быстро прошмыгнула мимо столов регистрации, еще при входе заметив табличку с нужным мне именем.
– Татьяна Васильевна? – после короткого стука я приоткрыла дверь. – Здравствуйте! В приемной мне сказали, что вы можете мне помочь.
– Добрый день! Чем помочь? Кто вы? – строго спросила она.
– Скажите, пожалуйста, вы знали Зинаиду Павловну Минц? – Я присела на стул для посетителей, не дожидаясь приглашения.
– Да, – чуть помедлив, ответила она. – Вы так и не сказали, кто вы.
– Я Татьяна Иванова, частный детектив, – привычный недоверчивый взгляд на мое удостоверение, – меня нанял младший сын Зинаиды Павловны, Юрий.
– Юрочка? – Лицо женщины расплылось в улыбке. – Как он? Я его не видела с тех пор, как он окончил школу.
– Хорошо, насколько я могу судить, – заметила я, – он попросил меня найти вдову его брата Анну.
Татьяна Васильевна с непониманием уставилась на меня:
– Так, а при чем здесь я?
– Во-первых, вы знали Зинаиду Павловну и ее семью. Любая информация для меня на вес золота. Юрий почти ничего не помнит про свою невестку. Мне необходимо хотя бы узнать девичью фамилию Анны, чтобы откуда-то начать поиск. Понимаете?
Женщина кивнула, поведя печами. Что-то в ее взгляде выдавало, что ей не совсем приятна тема предстоящего разговора, но и отказываться сразу Татьяна Васильевна не спешила.
– Расскажите мне о Зинаиде Павловне. Как вы с ней познакомились? – решила помочь я.
– Ой, Зинаида Павловна была потрясающей женщиной! – горячо начала она. – Была мамочкой нам всем! Я не преувеличиваю, поверьте, – Татьяна Васильевна оперлась о ручки кресла, приняв удобное положение, – я пришла сюда в девяностом году. Зеленая совсем, после училища. Она меня сразу под свое крыло взяла. Всему научила. За нами всеми она следила очень внимательно – чтобы все обедали вовремя, зимой не разрешала бегать в капроновых колготках, все ругала нас, если видела без шапок. Понимаете? Вот такой она человек была, неравнодушный.
Я лишний раз убедилась, что верить в однозначность оценки кого-либо не стоит. Многогранность каждого человека настолько велика, что лишь немногим удается узнать нас по-настоящему.
– А потом сразу Союз рухнул, – продолжала женщина, – так она нашим девчонкам, кто с детьми маленькими, ухитрялась квартиры доставать. Ходила в администрацию и выбивала квоты на очередь.
– Я слышала, что у нее был тяжелый характер, это правда?
– А как иначе? – удивилась Татьяна Васильевна. – Она же заведующей столько лет была. Тут же не только свадьбы, тут регистрация всех, и кто родился, и кто умер, справочная информация. Дома, опять же, два пацана, муж болел долго, и все на ней.