Пощады, маэстрина!

Завойчинская Милена

 А я, Мария Каменева, была вместо Мариэллы. И хотя тоже была бы не против, но... Всегда эти пресловутые «но». Поэтому улыбаемся и плывем по волнам преподавания, заставляя студентов грызть гранит науки, а малышку Софи — прорезыватель для растущих зубов.

 У меня к Артуру Грессу вопросов пока не было, но я читала труды мэтрессы Бродес. Не все понимала, кое-что мне вообще было недоступно в силу иной направленности магического дара. Но общее понимание о некромантии у меня все равно складывалось. Не знаю, правда, зачем мне

это. Но раз сказал призрак, что там есть что-то про дыры в ауре, значит, читаем. Рано или поздно доберусь.

 Многие рецепты выписывала. Мне они пока без надобности, так как направлены исключительно на восстановление магов смерти, но надо сохранить. Опять же, какие-то мудреные алхимические жидкости для артефактов, направленных на защиту от нежити и атаку на нее же.

 Моя толстая-толстая книга рецептов и полезных заклинаний наполнялась. Сначала-то была тетрадка, но поняв, что ее не хватит, я купила огроменный том в бычьей коже. Букинист сказал, что обычно их приобретают ведьмы, когда заводят свой собственный гримуар. И его можно зачаровать, чтобы никто, кроме меня, не мог сунуть туда свой любопытный нос.

 Неплохая фича встроена в прошивку. Как ставить местный магический пароль к доступу, я пока не знала, но разберусь со временем. У меня вон дите подрастает, студенты вокруг бродят, нечего им делать в моем гримуаре.

 Звучит-то как, а? Чистый восторг! Маша и ее гримуар. Аж саму смех разбирает.

Глава 22

 День летел за днем, а потом неожиданно для нас всех подошло время переаттестации, которую было решено провести в последние учебные часы осени. Календарь тут странный, к слову. Зима, весна и лето — по три месяца. А вот осень — четыре. Так как именно осенью сбор урожая, подготовка к зимнему сезону, и она затяжная из-за климата.

 Зато потом наступает первый месяц зимы, который традиционно отмечается Белым Балом. Когда все должны непременно в белых нарядах танцевать и радоваться удачному завершению теплых сезонов и приходу снега, который укроет землю пуховым одеялом.

 Дальше все ждут сначала праздника в честь Дня поклонения богам, а после — Нового года в первый день весны. Потом тоже идут свои праздники и мероприятия, но больше светские.

 Так вот, жили мы потихонечку, я гоняла студиозов, они стенали, ныли, но учили, а потом вдруг неожиданно, раз — и аттестация.

 Должна порадоваться и отметить заслуги ребят. Сдали с первой же попытки абсолютно все, но, разумеется, с разными баллами. Учитывая общее количество материала, который они должны были пересдать, мы совершили невозможное.

 А вот меня к приему итогов вообще не допустили. Месье Гресс вызвал меня к себе прямо накануне и сообщил об этом.

 — Но почему? Ведь именно я готовила их, — озадачилась я, поскольку до последнего была уверена, что тоже буду в составе комиссии.

 — Как раз по этой причине. Они вам достались с не самыми лучшими знаниями, и вы сделали все, что могли, за такой короткий срок. Но

проверять их будут магистры. Я пригласил несколько человек из других академий, в которых ваш предмет является профильным. Мне нужна независимая объективная экспертиза. А вы невольно будете предвзяты.

 — Ну ладно, как скажете. Хотя ребята расстроятся, они на меня рассчитывают.

 — Вот и я о том же. Пусть сдают сами, не прикрываясь вашим расположением. И еще... — Он помялся немного, но все же озвучил: — Маэстрина Монкар, лучше бы вам вообще не появляться в главном корпусе послезавтра. И в столовой. Будут посторонние люди, которым лучше не знать о... — неловко замолчал он, не договорив.

 — О младенце? Не демонстрировать ее? — понятливо уточнила я.

 — Да! — с облегчением, хотя и несколько виновато, подтвердил Артур. — Поймите правильно, мы с вами в сложной ситуации, ведь вас принял на работу мой предшественник. А я... Только не обижайтесь! Вы прекрасно справляетесь и, как бы это ни было странно, но ваша девочка вписалась и никому не мешает. Но... условности.

 — Хорошо, — покладисто согласилась я. Ну а чего спорить, если он прав. Мир тут своеобразный, свой уклад и быт. Это вам не развитые цивилизованные страны Земли с эмансипацией и равноправием. — Только мне придется запастись продуктами для нас обеих и взять пару книг в библиотеке.

 — Отдыхайте. Считайте, у вас внеплановый выходной в уединении. А нашим почтенным коллегам скажем, что я попросил вас не появляться, дабы учащиеся не нервничали и не пытались напоследок хоть что-то успеть у вас уточнить. Пусть будет, что строгий ректор изолировал их и хочет, чтобы они себя показали.

 Сообщила я новость студентам, расстроила, утешила словами и напутствовала:

 — Да пребудут с вами премудрые таракашки!

 — Маэстрина! — взорвались смехом они. — Почему таракашки-то? Вы же говорили, чтобы мы были как белки.

 — Это вы сами будьте как белки. А таракашки в головах у вас живут, судя по той дичи, что вы периодически творите. Да-да, я все знаю, про ваши выходки и отработку за них в архиве. То-то ректор рад рабочей силе. Так вот, пусть эти ваши таракашки хотя бы будут премудрыми!

 Правда, мои ребята меня все равно не бросили. По мере того как они освобождались, кто-то прибегал и скребся в окно. Первыми прискакали Алента, Алекс и Энтони. Постучались тихонько в створку, дождались, пока я выгляну, и радостно сообщили, что они все сдали.

 — Молодцы. А почему так быстро? Вас в какой последовательности опрашивают?

 — Со второго курса начали. Они меньше всего успели пройти, их легче проверить. Потом наш, третий. К вечеру и пятый опросят.

 — Ясно. Минуту, я оденусь, а то холодно к вам так выглядывать.

 — Стойте! Маэстрина, мы вам вкусного принесли из столовой. А то нам сказали, что ректор вам запретил даже нос показывать, чтобы не травмировать наши нежные души и чтобы мы не пытались на вас повлиять.

 Ребята переглянулись и засмеялись своей шутке.