Посейдон
Шрифт:
В тот момент, когда Гален решает вмешаться, напряженность покидает плечи Эммы.
— О, — говорит она мягко. Она выступает из своих сандалий и становится на прохладный синий край бетонного резервуара.
— Эмма, — Гален предупреждает ее, хоть и не зная, отчего. Он и доктор Миллиган обмениваются взглядами.
— Я в порядке, Гален, — говорит она, не оглядываясь. Она болтает ногами в воде, в медленном, успокаивающем ритме. Два больших дельфина подплывают к ней сразу же, подталкивая ее ноги и создавая вокруг них волны. Но остается самый маленький дельфин,
— Он не доверяет нам. Людям, я имею в виду.
— Хм, — говорит доктор Миллиган. — Что заставляет вас так думать?
— Его поведение — Эмма наклоняет голову. — Видите, как он держит свой нос под водой? Двое других высовывают целые головы из воды. Но не он, как будто он думает о том, как бы скрыться. И его глаза. Они не такие живые, как у других. Они выглядят тусклыми, не сфокусированными. Не безразличыми, нет, — она посылает ногой волну в его сторону, но он даже не вздрагивает. — Нет, ему определенно любопытно, кто я такая. Он просто ... ну, ему грустно, я думаю.
— Знаете, я думаю, что вы правы, — говорит доктор Миллиган, выражение его лица колеблется где-то между восхищением и сомнением. — Я не уверен, если вы помните, но его не был здесь этим летом, когда вы нас посетили. Он был найден на берегу Панама-Сити несколько недель назад. Он единственный из всех не рожден в неволе. Мы назвали его Лаки*. Думаю, он не согласился бы.
(*Лаки (англ. lucky) — счастливчик)
Эмма кивает.
— Ему не нравится здесь. Почему его поймали?
К этому моменту, Лаки уже расслабился настолько, чтобы держатся в пределах досягаемости Эммы. Она протягивает руку к нему, но не для того, чтобы погладить его, а приглашая коснуться ее первым. Через несколько нерешительных секунд, он прижимается носом в ее ладонь.
— Мы не знаем. Он не был болен или травмирован, и он относительно молод. Как он отделился от своей стаи, мы не знаем.
— Я думаю, люди были причастны к тому, что он попал на берег, — говорит она. Гален удивлен горечью в ее голосе. — Он когда-нибудь вернется домой? — спрашивает Эмма, не отрываясь. То, как она ласкает голову Лаки, напоминает Галену о том, как его мать расчесывала пальцами волосы Рейны, укладывая ее спать. Простое прикосновение было колыбельной само по себе. Похоже, Лаки считает также.
— Скорее всего, нет, моя дорогая. Но я посмотрю, что я смогу сделать, — говорит доктор Миллиган.
Эмма отвечает ему печальной улыбкой.
— Это было бы хорошо.
Гален прекращает качать головой. Если бы доктор Миллиган чувствовал, то что чувствует он, когда она так улыбается, то Лаки был бы свободен в мгновение ока.
После нескольких минут, доктор Миллиган говорит:
— Моя дорогая, не хочу вас отрывать, но нам время идти в смотровую комнату.
* * *
— Что
Он бросает иглу в мусорное ведро и копается в верхнем ящике шкафа из нержавеющей стали.
— Ага. Этого должно быть достаточно.
Глаза Эммы округляются, как долларовые монеты. Ее ноги вжимаются в металлический стол, на котором она сидит.
— Это не игла — это проволока какая-то!
Гален сдерживает порыв взять ее руку в свою.
— Он уже испробовал ее на мне. Это не больно, как ущипнуть.
Она переводит взгляд своих огромных фиолетовых глаз на него.
— Ты позволил ему взять твою кровь? Зачем?
Он пожимает плечами.
— Это своего рода обмен. Я даю ему образцы для исследований, а он информирует меня, чем занимаются его коллеги.
— Что ты имеешь в виду, говоря о его "коллегах"?
Гален садится на тумбе напротив нее.
— Доктор Миллиган — известный морской биолог. Он отслеживает новости, которые могли бы затронуть наш вид. Ну, знаешь, новые разведывательные устройства, охотники за сокровищами, все в таком духе.
— Чтобы тебя защитить? Или убедится, что ты первым доберешься до сокровищ?
Гален усмехается.
— И то, и другое.
— Кто-нибудь еще видел....Ай!
Она отводит испытывающий взгляд с Галена на свою руку, где доктор Миллиган берет пробу крови и при этом виновато улыбается. Эмма зыркает на Галена.
— Как ущипнуть, говоришь?
— Это было для всеобщего блага, мой морской ангел. Худшая часть позади. Тебе ведь все еще нужна его помощь, не так ли? — резонные доводы Галена не приносят ему одобрения.
—Я не твой "морской ангел". Я согласилась пройти эти тесты, и не собираюсь теперь струсить! Ай!
— Простите, еще одна пробирка, — извиняется доктор Миллиган.
Эмма кивает.
Закончив с забором крови, доктор Миллиган передает ей ватный тампон, чтобы прижать его к ранке, на которой уже успела образоваться корочка.
— У Галена кровь тоже быстро сворачивается. Вам, наверное, даже не придется ее держать.
Он ставит полдюжины пробирок в сепаратор и щелкает выключателем. Извлекая с полки маленькую белую коробочку, он говорит:
— Эмма, вы не возражаете, если я измерю ваше кровяное давление?
Она качает головой, но спрашивает:
— Откуда у вас аппарат для измерения кровяного давления в больнице для животных?
Он усмехается.
— Потому, что мой доктор сказал мне следить за своим.
Доктор Миллиган хлопает Эмму по колену.
— Так, не скрещивайте ноги, чтобы у меня вышел верный результат, — Эмма так и делает, а затем протягивает руку. Доктор Миллиган качает головой.
— Нет, моя дорогая, я всегда получаю лучшие показания, измеряя давление на ваших голенях. Я обнаружил, что главная артерия хвоста разделяется на две, когда Гален принимает человеческую форму, по одной артерии на каждую ногу.