Послание к Римлянам
Шрифт:
И последние два имени завершают перечень поручений из Коринфа: Приветствует вас Ераст, городской казнохранитель, и брат Кварт (236). О Кварте ничего не известно, хотя Ф. Ф. Брюс задается вопросом, не будет ли «слишком смелой» попытка увидеть в нем младшего брата Тертия, поскольку tertius значит «третий», a quartus — «четвертый» [763] . Однако К. Э. Б. Крэнфилд квалифицирует эту версию Брюса как «проявление богатого воображения». С другой стороны, Ераст, имя которого переводится «oikonomos города», видимо, был ответственным местным государственным чиновником. Может быть, он был aedile — чиновник, ответственный за общественные работы, и это его имя выбито латинскими буквами на мраморной мостовой первого века среди развалин древнего Коринфа. Но не совсем ясно, как он мог быть одним из странствующих вместе с Павлом помощников, который одновременно был отослан «в Македонию» (Деян. 19:22) и «остался в Коринфе» (2 Тим. 4:20).
763
Брюс. С. 266.
3. Доксология Павла (25—27) [764]
Хвала и поклонение, которые Павел возносит Богу, — это яркое и логически оправданное завершение Послания к Римлянам. В нем Апостол сводит все центральные темы, увязывая их друг с другом [765] .
Хотя синтаксис этого отрывка довольно сложен, в нем содержатся глубочайшие истины о Боге и благовестии. Отрывок состоит из четырех частей, сосредоточенных соответственно на могуществе Бога, Благой вести Христа, евангелизации народов и хвале Божьей мудрости.
764
Рассуждение автора основано на английском переводе. В русском синодальном переводе эти стихи отсутствуют. — Прим. пер.
765
Конец Послания к Римлянам, в общем, и его доксология, в частности, связаны с рядом спорных текстуальных особенностей. Согласно свидетельству рукописей, в то время в ходу были два издания Послания — длинное и короткое. Ориген писал, что Маркион, еретик II века, известный своей враждебностью к Ветхому Завету и иудаизму, был автором более короткого издания, в котором отсутствовали две последние главы. Другие богословы считают, что сам Павел руководил публикацией двух изданий, в одном из которых списки приветствий и поручений присутствовали, а во втором — нет, доксология же (стихи 25–27) и текст о благодати (стихи 20 и 27) были расположены в разных местах. Более детальные сведения об этом представлены в стандартных толкованиях, например, в «Текстовом комментарии» доктора Метцгера Брюса (с. 533 и дал., 540). Несмотря на текстовые расхождения, подлинность главы 16 не вызывает сомнения, а сама тема доксологии в конце Послания прекрасно вписывается в один ряд со вступлением в его начале. Неопровержимые доказательства неотъемлемости главы 16 в тексте Послания см.: Донфрид. Краткий очерк о Послании к Римлянам, 16. — Donfried, 'A Short Note on Romans 16', pp. 44ff., 119f.
Во–первых, Павел свидетельствует о могуществе Бога: Могущему же (dynameno имеет dynamis) утвердить вас… Хотя этот перевод точно следует греческому тексту, все же он несколько неуклюж для вступления. Поэтому перевод ИБ, начинающийся с существительного, более удачен: «Слава тому, Кто может…!» Не случайно Послание к Римлянам начинается и завершается утверждением Божьего могущества — мыслью, пронизывающей все Послание. Если благовестие есть сила Божья даровать спасение (1:16), то оно же — сила Божья к созиданию. Sterizo (устанавливать) — почти технический термин, обозначающий укрепление новых обращенных и утверждение молодых церквей. Лука употребляет его в Деяниях Апостолов (скорее родственный глагол episterizo), когда рассказывает о Павле и его сотрудниках–миссионерах, которые по несколько раз навещали основанные ими церкви с целью «утвердить» их (напр.: Деян. 14:21 и дал.; 15:41; 18:23). Сам Павел употребляет этот же глагол в своих Посланиях, когда ведет речь об укреплении христиан, воспитании в них упорства и воли будь то в вере (во избежание заблуждений), в святости (для противостояния соблазнам) или для поддержания мужества (в гонениях и преследованиях) (напр.: Рим. 1:11; 1 Кор. 1:8; 2 Кор. 1:21; Кол. 2:7; 1 Фес. 3:2, 13; 2 Фес. 2:17; 3:7). Таким образом, начальная фраза доксологической части главы побуждает читателя к признанию силы Бога в утверждении многонациональной Римской церкви, о которой мечтал Павел, в укреплении ее членов в истине, святости и единстве.
Во–вторых, Павел говорит здесь о благовествовании Иисуса Христа. Ибо Бог способен утвердить вас, пишет он, …по [то есть «согласно»] благовествованию моему и проповеди Иисуса Христа, по откровению тайны, о которой от вечных времен было умолчано (25), но которая ныне явлена… (26а). В греческом тексте здесь три однородных конструкции: «по моему благовествованию», «по проповеди Иисуса Христа» и «по откровению тайны», из которых первые две почти идентичны, поскольку благовествование Павла фактически было проповедью (kerygma) Христа. Павел говорит, что сила Бога утвердить церковь — это часть его апостольского благовестил и проповеди. Это не может не напомнить нам о первых трех стихах Послания, в которых он свидетельствовал о себе как об «избранном к благовестию Божию… о Сыне» Божьем. Или о стихах, в которых Благая весть Бога называется «благовествованием моим» (ср.: 2:16), ибо оно было открыто и доверено ему Богом. Поэтому «благовестив о Сыне» он называет «проповедью Иисуса Христа».
Третья короткая часть (по откровению тайны) обнажает тот факт, что Павлово благовестие есть истина, данная в откровении. Это «тайна», иначе говоря истина или группа истин, скрытых в течение долгого времени, но которые ныне явлены. Павел не расшифровывает эту «тайну», однако он делает это во всех других местах Послания. Тайна Бога, до сих пор скрытая, но теперь явленная всем, — это Иисус Христос во всей Своей полноте (Кол. 2:2) и особенно Христос для язычников и в язычниках (Кол. 1:27), вследствие чего язычники сейчас имеют равную с Израилем долю Божьего обетования (Еф. 3:6 и дал.; 6:19 и дал.). Тайна эта включает в себя также Благую весть для иудеев (а не только для язычников), то есть весть о том, что однажды «весь Израиль спасется» (11:25 и дал.). Эта тайна вобрала в себя также неудержимое стремление к будущей славе (1 Кор. 2:7 и дал.), когда Бог соберет все сущее в этом мире под власть одного господина— Христа (Еф. 1:9 и дал.). Итак, тайна начинается с Христа, продолжается в Нем и заканчивается Им.
В–третьих, Павел говорит о евангелизации народов. Важно понять, что здесь утверждаются три истины, относящиеся к этой тайне, и выражаются они тремя отглагольными формами: «скрытая», «открывшаяся» и «явленная». Есть какая–то несправедливость в том, что тайна так долго утаивалась, однако сейчас она открыта через жизнь, смерть, воскресение и вознесение Иисуса. И, наконец, Благая весть должна быть явлена всему миру, и это уже происходит: она «…ныне явлена, и чрез писания пророческие, по повелению вечного Бога, возвещена всем народам для покорения их вере…» (14:25).
Рассмотрим подробнее четыре важные особенности этого вселенского процесса возвращения всем народам тайны Благой вести, в связи с чем всплывают в памяти самые первые открывающие Послание стихи (1:1–5). Обе эти части — вступительная и заключительная (доксологическая) — основаны на Писании, на поручении Бога вести евангелизацию, наставляя все народы послушанию в вере.
Первая особенность: тайна возвещается через писания пророческие, то есть Ветхий Завет. Но как может Бог открывать Свою тайну через ветхозаветные писания сегодня, если они существуют уже многие века? Ответ, видимо, таков: вслед за происшедшими на Кресте событиями во исполнение дела спасения Бог дал Своему народу новое христологическое понимание Ветхого Завета как свидетельства о Христе (ср.: 1:2; 3:21). В дальнейшем и вследствие этого Благая весть начала распространяться через апостольские проповеди о том, что «Сей Христос есть Иисус» (ср.: Деян. 17:1 и дал.).
Вторая особенность: фраза по повелению вечного Бога имеет прямое отношение к всеохватности миссии благовествования, поскольку за воскресшим Христом, вручившим эту миссию Своим Апостолам, стоял вечный Бог, несокрушимый замысел Которого состоит в спасении и объединении во Христе иудеев и язычников.
Третье: следующая по порядку в греческом тексте фраза для покорения… вере (буквальный перевод: «чтобы уверовали и покорились Ему»). Она идентична 1:5. Правильная реакция на проповедь Евангелия — это вера, на чем Павел настаивает на протяжении всего текста, однако эта вера сама по себе смиренна и порождает смиренную жизнь.
Четвертое: «возвещение» Божьей тайны всем народам для их уверования и покорения Богу. Доступ к Благой вести открыт всем, Бог не положил здесь никаких ограничений.
Итак, мы имеем развернутую картину, включающую четыре направления благовествования: возвещение Евангелия через Священное Писание, по повелению Бога, для покорения в вере всех народов — это положения, в точности соответствующие начальным стихам Послания. Вступительные же тексты, в свою очередь, также свидетельствуют о прямой связи Благой вести с Писанием, о том, что она по Божьей благодати и через апостольство была вручена Павлу и другим, и о том, что она дана Богом всем народам для покорения в вере.
И, наконец, Апостол завершает свое Послание чудесным прославлением: Единому премудрому Богу, чрез Иисуса Христа, слава во веки! Аминь!"(27). Мудрость Бога явлена в Самом Христе, «…в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол. 2:3; ср.: 1 Кол. 1:30), и прежде всего в Его Кресте, который, будучи глупостью в глазах человеческих, есть великая мудрость в глазах Бога (1 Кор. 1:23). Явлена она (мудрость Бога) в решении Бога спасти мир не его собственной мудростью, но простотой проповеди Евангелия (1 Кор. 1:21), в чуде возникновения многонациональной, разнокультурной церкви (Еф. 3:10), в Его конечном замысле объединить все во Христе (Еф. 1:8 и дал.). И неудивительно, что из уст Павла уже однажды излился поток хвалы Божьей мудрости: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия!» (11:33). И тем более неудивительно, что и в самом конце он вновь прославляет Бога. На самом деле, искупленный Божий народ будет проводить вечность, воздавая Творцу «честь и славу и благодарение», прославляя Его «премудрость», «силу и крепость» (Откр. 7:12). Это значит, что они будут прославлять силу и мудрость Бога, явленную в их спасении.