Посланник Князя Тьмы

Гацура Геннадий

– Я ничего не слышала об этом. В последнее время Адольф избегал разговоров со мной и не делился со мной своими подозрениями.

– Вы ревновали его?

– Вы знаете, Адольф был увлекающейся натурой. У него уже были подобные романы, но каждый раз, когда дело подходило к свадьбе, он охладевал и своей возлюбленной. Возможно, это у него своеобразная боязнь старого холостяка. Да и он очень любил Роберта.

– Это вашего с ним внебрачного сына?

– Да.

– Ну что ж, спасибо, вы свободны. Если что-нибудь вспомните важное для следствия,

немедленно сообщите мне или моему помощнику.

За экономкой закрылась дверь.

– Почему вы решили, что она была любовницей Яншевского и что он обещал на ней жениться? – спросил молодой человек, откидываясь на стуле и доставая из кармана трубку.

– Ну, здесь все очень просто. Калныня симпатичная женщина, а если ей скинуть лет десять, столько, сколько она работает у Яншевского, то можно представить, какая это была красавица. Живя под одной крышей с такой девушкой, ни один мужчина, а особенно такой бабник, каким был покойный, пожалуй, не упустил бы возможности попытаться вступить с ней в интимную связь. Экономка не замужем, и никогда не была, но не похожа на старую деву, даже более того. У кухарки я узнал, что лет шесть назад она исчезла на год, а затем вновь появилась и стала продолжать работать уже экономкой. Каждую пятницу, около четырех часов пополудни, она куда-то уезжает и возвращается только в субботу к обеду. Сравнив это с расписанием движения поездов, я решил, что она ездит к своим родителям. Осталось только узнать, зачем она туда ездит?

– К жениху?

– Ивар, какая женщина, прожившая столько лет в городе, в господском доме, захочет выйти за какого-нибудь мужика с хутора.

– А может, она ездит к больным родителям?

– Ты же слышал, я первым делом спросил о здоровье ее родителей, и она ответила, что у сельских жителей оно намного лучше, чем у городских. Сколько раз тебе говорить, чтоб не дымил в моем присутствии.

Молодой человек сунул трубку в карман и сердито сказал:

– На Западе все сыщики ходят с трубками или сигарами.

– То на Западе. На чем я остановился?

– На здоровье сельских жителей.

– Ах, да. Так вот, Калныня ездила к своему ребенку, сыну покойного Яншевского. Если они после рождения ребенка продолжали спокойно жить под одной крышей, значит хозяин обещал жениться на ней. Вот и все.

– Быстрей всего, это она и убила его, чтобы стать полной хозяйкой в доме.

– Проткнула его мечом? – усмехнулся следователь.

– Подослала кого-нибудь.

– А куда же он потом делся, ведь дверь была закрыта изнутри?

– Я уже говорил, что, возможно, там есть подземный ход. Или, скорее всего, в тот момент, когда взломали дверь, он все еще находился в кабинете.

– Ну и где он прятался?

– А хотя бы в корпусе напольных часов. Экономка знала об этом и специально запретила заходить в кабинет. Затем убийца дождался, когда она отошлет челядь, и вышел.

– Помните, когда я осматривал часы, то сверил их ход со своим хронометром?

– Да, было такое, – согласился Ивар Блумс.

– Так вот, если б внутрь часов залез человек, они обязательно остановились, там просто нет места для раскачивающегося маятника и прячущегося человека.

– Преступник после того, как вылез, подвел их.

– Э, молодой человек, у подобных напольных часов довольно сложный механизм. Для того чтобы перевести стрелки вперед, нужно, прежде всего, снять ртутный компенсационный маятник, а сделать это не так-то просто… – Стук прервал Гутманиса. – Войдите.

В слегка приоткрывшуюся дверь кабинета прошмыгнул невысокого роста мужчина с хитрыми и очень живыми глазками. Одной ручкой он прижимал к животу котелок, а второй пытался пригладить светлый непокорный чубчик.

– Господин следователь, ваше поручение выполнено.

– Присаживайтесь, рассказывайте.

– Ничего, я постою. Девица сразу же из полиции направилась прямиком в порт, нашла судно "Меркурий" и спросила матроса… – Мужчина вытащил из рукава белый манжет и взглянул на него. – Яниса Сиполса. Они отошли в сторону, но мужчина даже не стал слушать девицу, а сразу же начал ругаться, затем дал ей пощечину и опять поднялся на судно. Мне не удалось приблизиться к ним настолько, чтобы полностью понять, о чем он говорил, но кое-что я все же уловил. Он упоминал фамилию господина Яншевского.

– Спасибо.

Агент, пятясь, выскользнул за дверь.

– Ну, Ивар, придется тебе разузнать, что представляет из себя этот Янис Сиполс, допросить его и, если потребуют обстоятельства, задержать. Я же отправлюсь к госпоже миллионерше. Ладно, ладно, хватит ухмыляться. Это будет не просто допрос, не забудь, она же невеста убитого, здесь нужен такт…

Дом стоял в глубине ухоженного сада.

Карл Гутманис толкнул небольшую калитку, и ему навстречу бросился огромный дог.

– Не бойтесь, он не кусается. Здравствуйте, вы к кому?

– Добрый день. Я следователь по особо важным делам. Мне хотелось бы видеть госпожу Лилию Буке.

– Хозяйку? – девушка взяла собаку за ошейник. – Проходите в дом. Сейчас я о вас доложу.

Вся гостиная была заставлена фарфоровыми фигурками. В основном здесь присутствовали дамы и кавалеры, а также пастушки и пастухи. На стене висело несколько "ню".

– Прошу, госпожа ждет вас, – сказала, появившись в дверях, девушка, она уже успела надеть белый передник.

Лилия Буке, молодая женщина примерно двадцати восьми лет, приняла Гутманиса в своем будуаре. Она возлежала в розовом платье в окружении подушечек на небольшой кушетке и поглаживала дога.

– Входите, господин следователь. Располагайтесь, как дома.

– Добрый день, – сыщик присел на небольшой стульчик.

– Можете курить.

– Я не курю.

– Вы, вероятно, по поводу смерти Адольфа? Не стесняйтесь, можете спрашивать. Это же ваша работа. – Женщина потрепала по загривку собаку и улыбнулась.