Посланник небес

Жариков Владимир Михайлович

– Господин капитан, шторм надвигается, сэр! Надо бы убрать бом-брамселя, сэр!

– Погоди, рано еще. И нечего мне тут указывать, я прикажу, когда это потребуется, черт побери!

Тем не менее, качка становилась все сильнее. Быстро смеркалось, а налетевшие тучи стремительно приближали наступление темноты. Начался дождь.

– Зарифить паруса! Убрать кливера! – крикнул матросам Гриффитс.

Волны уже доставали до палубы. Порывистый ветер хлопал парусами и чуть ли не сдувал матросов с вант, да и на скользких реях было нелегко удержаться. Внезапно прозвучал хлопок, словно пушечный выстрел, и звук

рвущейся ткани.

– Крюйс-марсель сорвало! – крикнул кто-то.

Полотнище паруса огромной белой птицей исчезло в сумерках. Вслед за этим раздался еще один резкий хлопок, грохот и треск.

– Упала топ грот-брам-стеньга! – закричали матросы.

– Скотный двор! – выругался Гриффитс. – Только этого не хватало!

Обломок верхней части грот-мачты повис на канатах.

Пассажиры укрылись в своих каютах – лежа ничком проще переносится морская болезнь. «Кассиопея», переваливаясь с вала на вал, раскачивалась из стороны в сторону, чуть не касаясь реями волн. А волны катались по палубе, грозя смыть за борт каждого, кто на ней окажется. Молнии причудливыми зигзагами вспыхивали на черном небе, высвечивая на мгновения огромные валы с грохочущими пенными гребнями, которые словно горы обступили корабль со всех сторон. Ветер свистел в снастях, рвал такелаж и хлопал зарифленными парусами. Эта ночь для команды «Кассиопеи» выдалась не из скучных.

Буря не унималась еще трое суток. Все это время корабль швыряло как сорванный с дерева листок. Гриффитс, Уолтерс и Мэтью по очереди лично стояли у штурвала, стараясь удерживать фрегат носом к волне. Морякам к такому разгулу стихии было не привыкать, а вот для пассажиров, особенно для женщин, это была настоящая пытка. Впрочем, на третий день практически всем удалось справиться со своим вестибулярным аппаратом, Холлис даже несколько раз выходил на палубу.

Дамы во время шторма своих кают не покидали. Однако Мэри на вторые сутки уже не мучилась от морской болезни и могла лежа на своей койке читать книгу. Ее не трогали страдания несчастной соседки по каюте. Мертвецки бледная Олуэн металась по своей постели, пытаясь найти позу, которая принесла бы облегчение, но у нее не получалось. Ее постоянно рвало.

– О Боже! – неустанно причитала она. – Когда все это кончится!?

– Когда мы пойдем ко дну, дорогая, – сердито буркнула Мэри, ей надоело выслушивать один и тот же риторический вопрос подруги.

– Ты шутишь? – Олуэн стерла предплечьем холодный пот со лба. – Этого не может быть. Гриффитс – опытный моряк, он сумеет спасти нас.

– Гриффитс недотепа и пьяница. К тому же глупый романтик.

– Неправда. Ты так говоришь потому, что не любишь его.

– Зато ты от него без ума.

– Ах, я для него пустое место, он меня просто не замечает… О, господи, как мне плохо!

– Да, милая, не нужно так сильно влюбляться.

– Я не об этом…

Олуэн поднялась с койки и, качаясь, отошла в угол. Там она склонилась над ведром, ее тошнило. Мэри брезгливо отвернулась к стене и уткнулась в свою книгу.

Постепенно циклон удалялся, ветер ослабевал, кончился дождь, да и качка потихоньку начинала утихать. Преследующее судно все это время то показывалось где-то вдали, то снова пропадало. Иногда оно, словно призрак, возникало чуть ли не в нескольких кабельтовых за кормой. Суеверные матросы уже стали поговаривать о «Летучем голландце», эту мысль довольно-таки усердно муссировал и падкий до предрассудков Мэтью.

Глава 5

Шторм прекратился лишь к утру на четвертые сутки. Резко стих ветер, а через некоторое время успокоились волны. Над океаном поднялся густой белый туман. Матросы зажгли ходовые огни. Каждые пять минут тревожно звонил судовой колокол. Хоть шторм и кончился, но аврал продолжался – буря прибавила хлопот команде. В трюмах было полно воды, сломана верхняя стеньга грот-мачты, не хватало трех парусов.

– Лечь в дрейф! – отдал приказ Гриффитс. – Все к помпам! И на починку рангоута! Погасить топ-огни! Эй, на рынде, кончай трезвонить!

– Господин капитан, – удивился случайно оказавшийся рядом боцман МакКейн. – Что вы, сэр! В таком тумане! А ну как врежется кто с ходу?

– За нами четвертый день гонится английское военное судно! Ты что, не помнишь, болван?! Нас могут обнаружить! Или на виселицу захотел?

– Так, может, пойдем на всех парусах? – на палубе появился Оскар Холлис.

– Нет, нельзя. Проклятый туман, не видно ни черта! Вдруг наскочим на риф? Или сами протараним какую-нибудь галошу?

– Да и черт бы с ней!

– С ней-то черт, а с нами кто? Архангел Гавриил? Эй, боцман! Почему матросы без дела слоняются по палубе?! Немедленно взять запасные паруса и восстановить потерянные во время шторма! Почему до сих пор этого не сделали, черти вас раздери! Почему стеньга не восстановлена?!

В действительности же, гнев капитана был необоснован. Без дела никто не слонялся, все, кроме пассажиров, были заняты ликвидацией урона, нанесенного кораблю стихией. Десять марсовых матросов занимались ремонтом мачты, остальные подшивали паруса, чинили такелаж и откачивали воду из трюмов.

К полудню туман рассеялся. И стало видно, что преследующая «Кассиопею» английская шхуна находится не далее, как в трех кабельтовых позади.

– Подкрались, скоты! – произнеся эту фразу, Гриффитс добавил к ней грубое матросское ругательство.

– Да, на самом деле военный корабль, – констатировал Мэтью. – Пронюхали, что мы испанца потопили и решили нас наказать. Ведь нападать на испанские корабли сейчас не приветствуется, союзники, все-таки…

– Быть может, это английский капер? – предположил Уолтерс. – Но ведь и над нами тоже английский флаг, почему они нас преследуют?

– Отбиваться будем? Или договоримся? – скорее не спрашивал, а размышлял вслух Холлис.

– А ну их к черту! Нас не догонят! – Гриффитс пулей взбежал на квартердек. – Эй, висельники! Все паруса ставим! Живо! Боцман! Ремонт закончен?!

– Сэр! Еще нет, сэр! – отозвался боцман. – Грот-брамсель и крюйс-марсель не готовы, сэр!

– Моржовый ус тебе в зад! И кишки кальмара туда же! Делайте быстрее, скоты, пока на вас пеньковые галстуки не затянули!

Отсутствие двух парусов не позволяло идти полным ходом. На завершение ремонта потребовался еще час, за это время преследователи сократили разрыв до расстояния прицельной пушечной стрельбы. Несколько ядер, выпущенных из носовых орудий, плюхнулись за кормой «Кассиопеи», одно зацепило борт, но не причинило повреждений.