Посланник Тьмы

Теттенсор Е.л.

– Предположительно, это не было их целью – столкнуть две души в одном теле, – сказал Мерден задумчиво. – Это не дало бы ничего. Одно приходит на ум – они пытались полностью воскресить душу мертвого ребенка и подавить душу хозяина тела. Я никогда не слышал о подобных вещах, но теоретически это возможно. Если бы они преуспели... – Он покачал головой. – Ужасающе и неэтично, но впечатляюще по-своему. Возможно, они не так уж неопытны в конце концов.

Ленуар содрогнулся:

– Это не имеет смысла. Как нам известно, похитители не знали детей. Они взяли три тела,

все не связанные родственными связями, и родители ничего не знали об этом. Зачем воскрешать незнакомого ребенка?

– Это любопытно, – согласился Мерден. Его лицо расплылось и у него появилось две головы.

Комната наклонилась.

Пол исчез.

Ленуар спал.

* * *

Бархат. Дорогой, роскошный, с отблесками от огня из камина. Бархат и атлас, фарфор и чёрное дерево – всё вращалось вокруг, блестело. Зрение и слух не помогали разобраться в происходящем: блестели драгоценности, а откуда-то доносился звонкий смех. На стенах плясали тени – красивые, но смутно напоминающие об опасности. Видения мелькали перед глазами слишком быстро, чтобы что-то понять. Они сливались в одно пятно, как краски в раковине.

«Где мы?»

Замешательство. Мысли Ленуара утекали сквозь пальцы. Он не мог удержать их.

«Я не знаю.»

«Да, ты знаешь». Голос густой и теплый, как мед. Он заполнил разум Ленуара. Он чувствовал его мягкое давление внутри черепа. «Концентрируйся», – скомандовал он.

Лучи света попали на грани хрустального бокала, и в появившейся радуге отразилось лицо. И эти глаза – золотистые, ясные.

Глаза леди Зеры.

Она протягивала ему что-то. Абсент. Он мерцал на дне стакана, ярко зеленый яд. Замешательство уступило место страху.

«Хорошо. Сфокусируйся на своем страхе. Что это?»

Зелёные глаза. Мраморная кожа. Чёрные волосы. Молодой человек стоит посреди улицы, тьма сгустилась за ним подобно армии. Он бесстрастен. Безжалостен. Уличные фонари отбрасывают тени на брусчатку, а те изгибаются, сворачиваются и змеёй обвивают руку красивого юноши с зелёными глазами.

Где-то далеко, в бескрайних просторах, слышится крик.

* * *

Ленуар очнулся лежащим рядом с камином, дрожащим от холода. А может от страха? Он не был уверен. Во рту был гадкий привкус, а голова болезненно пульсировала.

Появился Мерден с чашкой в руках:

– Выпейте.

Ленуар заколебался, пытаясь мутным взором разглядеть, что было на дне.

– Это вода, – уверил его Мерден, и Ленуар взял кружку.

Мерден ушёл в другую комнату, пока Ленуар приходил в себя. Инспектор понятия не имел, сколько был без сознания, и получилось ли у Мердена прочитать его видения. Последнее, что он помнил, было обсуждение его текущего дела, но детали разговора он помнил смутно. Ленуар решил, что со временем память вернётся, но сейчас мысли были спутанными.

Когда Мерден вернулся в комнату, он продолжал заниматься своими делами, будто инспектора здесь не было. Возможно, Ленуар должен был быть благодарен ему за то, что тот дал время прийти в себя, но вместо этого его раздражало загадочное молчание прорицателя.

– Ну так что? – проворчал он. – У вас получилось?

– Да, – немногословно ответил Мерден.

«Ну вот опять!» – подумал недовольно Ленуар.

– Будьте так добры, расскажите же мне, что произошло.

Мерден невозмутимо взглянул на него:

– Слишком много сарказма. Это, знаете ли, не лучшая привычка.

– У меня много неприятных привычек, но больше всего меня сейчас волнует привычка быть преследуемым тем призраком.

Мерден так тяжело вздохнул, что Ленуар испугался:

– Всё так, как я и думал. Призрак, охотящийся на вас, знаком мне. Он встречается во многих преданиях адали. Это Посланник тьмы, защитник мертвых, и если он посчитал вас своей целью, в живых вам оставаться недолго.

Ленуар придвинулся ближе к огню, прижавшись спиной к нагревшимся камням.

– Я и так знал, что отмечен смертью. Призрак дал мне это ясно понять.

– Вероятно, вы знаете и почему вы ею отмечены. –Это было не осуждение, а простая констатация факта.– Дух карает за преступления по отношению к мёртвым. Поэтому адали с таким уважением относятся к своим умершим, ведь осквернение их вызовет ярость призрака. Он известен среди моего народа столько, сколько существуют наши традиции.

– Что вы можете о нём рассказать? – Ленуар задавал вопросы скорее по привычке, чем обдуманно. В действительности он не ждал многого от похода сюда, но если уж пришёл, надо попробовать узнать всё.

– Немногое, кроме того, что вы и сами уже знаете. Он придерживается теней и может перемещаться в них практически мгновенно, если вокруг достаточно темно. Солнечный свет – его враг, но и он не может полностью уничтожить призрака. Он бессмертен, хоть и был когда-то человеком.

Эта фраза вырвала Ленуара из оцепенения, он удивлённо моргнул.

– Что? Он был обычным человеком?

– Да. Он умер молодым. Его звали Винсент. В легенде говорится только то, что бессмертие – это его проклятие, наказание за какой-то ужасный проступок при жизни. Он действительно должен быть ужасным, чтобы получить наказание в виде вечного рабства и мести тем, кто плохо поступил с мёртвыми. В легенде говорится, что у него нет больше собственной воли, во всяком случае, он не может её проявить. Он подчинён неизвестной силе, приказывающей идти, куда его направляют, и убивать тех, кто отмечен.

– Возможно, эта высшая сила – Бог, – произнёс Ленуар, устремив взгляд на огонь. Мысли сплетались, как языки пламени.

– А ваш Бог способен на подобную ярость? Интересно, каким грехом можно заслужить такую кару?

– Звучит, будто вы ему сочувствуете.

Мерден задумался:

– Наверное, да. Быть вечно рабом, единственной целью которого является убивать и вселять страх? Разве это не самая гнусная из всех мыслимых пыток?

Ленуар искоса глянул на него:

– Вы уж простите, сэр, но мне тяжело проявить к нему хоть каплю симпатии. То, что он делает, для меня слишком.