Посланник
Шрифт:
Ирина засмеялась.
– Да, сынок, ты по жесткости отца своего напрочь обошел. Понятно - чья кровь.
– Ты, мама, не согласна?
– Согласна. И с тобой и с отцом согласна. Но, как говорится, ваши бы слова, да Богу в уши. Не желаете чайку попить?
– Спросила Ирина и, не дожидаясь ответа, пошла на кухню.
– Пойду, приготовлю.
Когда мать ушла, Дмитрий посмотрел на отца, словно ждал момента ухода.
– Папа, ты многое сделал для страны, для всей планеты. Меня родил, мир на земле обеспечил. Можно и отдохнуть. Но я знаю - ты без дела сидеть не станешь. Поэтому го-товь предложения, а я генетикой займусь.
Читал недавно нашу классику - как написано здорово, красиво, вдохновенно! Ис-торические книги пролистал, и обидно за страну стало - вырождается она понемногу.
– Это почему ты такой вывод сделал?
– Удивленно спросил отец.
– Раньше, папа, в царские времена, тоже была любовь. Ее никто не отменял и не отменит, она есть сейчас. Всякое и тогда случалось, но пошлости и разврата в таком объе-ме, как сейчас не было. Вступлению в брак предшествовали вопросы здравого смысла: кто жених и невеста, чьих кровей, чьего рода, нет ли в роду пьяниц, наркоманов, проституток, воров, двоеженцев, любовников, любовниц, уголовников, разведённых? После этого люди решали - быть им вместе или не быть. Это не праздные вопросы, папа, это вопросы генетики. Они тогда о генетике и не слышали - кто-то руководил действиями свыше. Это сейчас легко обнаруживаются разрушения генофондов, порождаемые родителями, имеющими неидентичные друг с другом генетические потенциалы. Родословная пары с разными генетическими потенциалами вымрет через семь поколения от болезней. Сейчас свободная любовь, никто не смотрит на родословные и даже не знает их. Медицина развивается, а человечество начинает чахнуть и с каждым поколением этот процесс станет прогрессировать. Например, брак китайца с русской женщиной уже в третьем поколении начнет давать сбои в умственном развитии и особенно в здоровье. В седьмом поколении этот род зачахнет. Это доказывается волновой генетикой, отец. Я разработаю препарат, который мы введем в основные составляющие компоненты прививок, что позволит использовать его эффективно в количественном отношении. У детей с такими прививками немного изменятся определенные геномы. Они станут умнее, здоровее, их род станет крепчать. Такие люди не станут думать о войнах и только о себе. Живя в обществе нельзя быть от него свободным. Через ряд поколений оружие станет не нужным. Но пока, папа, препарат станем применять без огласки. Пусть крепнет Россия, а от нее и весь мир в целом.
Прошел месяц. Михайловы вылетели в Москву с предложениями. Сложно, ох как сложно принимать решения русскому медведю, любителю поворчать, пораскачиваться и потом, когда припрет окончательно, так грохнуть, что никакая противоборствующая сила не выдержит. Это не ломать и не перестраивать, тем более, если ничего не построил.
LХХI
Прошедшие месяцы всегда остаются в памяти по-разному. Какие-то дни тянулись медленно, какие-то летели быстро, но в памяти остается лишь соль, суть тех дней или ме-сяцев, лет. Можно вспомнить и подробнее, но в обыденности помнится главное.
Быстро или медленно завершилась зима - для кого как. Но конец весны настора-живал последние годы всех жителей России. Немного наклонилась земная ось, и времена года сдвинулись по времени на пару недель от весны к осени.
Вся семья Михайловых отдыхала в уличной беседке. Ставили большой электри-ческий самовар, пили чай с разными сладостями.
– А Президент так ничего и не ответил вам, - Ирина повернула голову в сторону мужа и сына.
– Были у него осенью, а сейчас конец мая.
Николай пристально посмотрел на жену, не понимая, с чего она вдруг завела этот разговор.
– Ира, Мешков выслушал наши предложения. Что он мог нам сказать заранее? В политике, экономике быстро ничего не делается. Решения могут приниматься быстро, но результат виден через время. Не все так просто, как кажется обывателю, нам с тобой, на-пример. Сейчас существует некий баланс сил и чтобы его сдвинуть, необходима опреде-ленная подготовка. Я полагаю, что такую подготовку и проводит в настоящее время Вла-димир Сергеевич, наш Президент. По крайней мере, считаю, что мы с Димой все же не зря съездили к нему. Ты лучше скажи: к чему ты этот разговор завела?
Михайлов старший отпил несколько глотков из кружки. Все-таки отличную за-варку готовил Петр Валерьевич, его тесть. Добавлял в запарник измельченную смесь вы-сушенных листьев брусники, чабреца и смородины.
– Не знаю, Коля. Как-то на душе не спокойно. Конец весны, лето скоро. Опять что-нибудь с сыном придумайте. Я же вас знаю - почти год тихо прошел, без особых но-ваций, это не для вас, мои милые мужички.
Оба Михайловых улыбнулись враз.
– Ты знаешь, мама, - в разговор вмешался Дмитрий, - я полагаю, что Мешкову сейчас просто не до наших предложений. Ему и Премьер-министру и так тяжеловато при-ходится. Корабли с силовой тягой исчерпали себя, устарели технически. А сколько сил и средств было задействовано в космической экономике? Много, очень много. Все это не-обходимо перераспределить, освободившуюся рабочую силу занять, задействовать в дру-гих сферах производства. Ты же знаешь, что не только мы готовились к полету на Марс в один конец. А сейчас россияне уже побывали на всех планетах Солнечной системы. Аме-риканцы тоже пытаются создать подобные корабли, но у них ничего не получается и не получится в ближайшие десятилетия или даже столетие.
Мы осваиваем Солнечную систему, проникаем в недра планет и изучаем содер-жимое. Это неисчерпаемый запас полезных ископаемых и он очень нужен Земле. Наш цилиндрический корабль в сутки может вывозить с Марса, например, десятки тонн золота или других ископаемых. Освоение планет - это объективная реальность, мама. Но мы-то не должны стоять на месте. Вперед, к звездам - вот наша цель!
Ирина улыбнулась грустно.
– Я так и знала, материнское сердце не обманешь. А ты почему молчишь, Коля?
– Не понимаю, Ира, что тебя беспокоит?
– спросил Николай.
– Как же ты не понимаешь?
– с грустной опустошенностью переспросила она.
– Опять работа дни и ночи напролет. Что там ждет нас у звезд, какая опасность? Я же бес-покоюсь.
Михайлов подошел и обнял жену.
– Не волнуйся, дорогая. Опасностей никаких нет и работать ночами никто не со-бирается. Ты просто насмотрелась фильмов. Никто нас не гонит, мы ни с кем не соревну-емся, а, значит, и работать станем в обычном, не авральном режиме. Дима правильно ска-зал - вперед, к звездам, Солнечная система уже пройденный этап для нас с сыном. Но как шагнуть к этим звездам: мы пока не знаем. Вот и станем думать.
– А ваши космолеты на что?
– удивленно спросила Ирина.
– Мамочка, наши космолеты для полетов к звездам не годятся.
– Ответил на во-прос Дмитрий.
– Почему не годятся? Они за три минуты до Марса долетают.
– Мама, ближайшая к нам звезда Проксима Центавра находится далеко. На нашем космолете до нее лететь четыре года и два месяца в один конец. Звезды - это не планеты Солнечной системы. Это звезды, мама. Они очень и очень далеко от нас. Можно, конечно, отправить корабль и он вернется через девять лет. Но это не выход. Расстояния в космосе не измеряется километрами, они измеряются световыми годами или парсеками. Один год, примерно, ноль три парсека.
– А как это - световой год?
– Световой год, мама, это не календарь. Это расстояние, которое пройдет луч све-та за один год со скоростью триста тысяч километров в секунду. Если измерять привыч-ными нам километрами, то до Проксимы Центавра получится около сорока триллионов километров. И это ближайшая к нам звезда. До Сириуса нашему космолету потребуется в обе стороны семнадцать лет. И это тоже одна из ближних звезд. До яркой звезды созвез-дия Лебедя пришлось бы лететь сто девяносто лет в один конец. Поэтому, мама, наши ко-рабли межпланетные, но к звездам им лететь очень долго. Можно слетать и к созвездию Лебедя, время в полете идет намного медленнее. Вернуться таким же, не постаревшим, но на Земле пройдет почти четыре века. Кто нас здесь будет ждать? Что произойдет на Земле за это время, кто знает? Нет, мы не можем так поступать с пилотами. Нужны другие ко-рабли, которые могут бороздить звездное пространство и возвращаться в настоящем, не будущем времени.