После Куликовской битвы
Шрифт:
А тебе не въступатися в нашу отчину, в Елеч и во вся Елецкая места.
А Меча нам ведати вопче» [541] .
Образовавшийся в результате «купли» новый московско-рязанский рубеж начинался от впадения в Оку правого притока, р. Смедвы и шел вверх по ее течению до впадения в Смедву правого притока, р. Песочны («Песоченки» докончания), от верховьев которой далее шел к левому берегу среднего течения другого правого притока Оки, р. Осетр и о туда следовал далее на юг, к верховьям правого притока Осетра, р. Кудосны («Кудесны» докончания); от верховьев Кудосны рубеж поворачивал на юго – восток и шел вдоль pp. Сухой и Мокрой Табол («Табал» докончания), верхних левых притоков Дона до их устья («на низ») [542] .
541
ДДГ. С. 285–290.
542
ДДГ. С. 285. Цитируется московская грамота. Рязанский противень (Там же. С. 288–289) содержит только несущественные отличия в написании топонимов и гидронимов («Тешылов» вместо «Тешилов», «Таболы» вместо «Табалы»), а также соответствующие замены в местоимениях («моего» и «мое» на «твоего» и «твое и наоборот).
У московской «купли», само собой, был не только описанный в документе восточный рубеж, но и западный, надо думать, совпадавший с западной границей Рязанского княжества по ситуации до заключения договора 1483 г.
Кроме «купли» документ, как помним, утверждает за московским князем права на «Елеч» и «вся Елецкая места», бывшие земли Елецкого княжества, отошедшие Рязани еще во втором десятилетии XV в., в обмен на расположенное севернее на том же правом берегу Дона «Романцево с уездом» [543] . Оба ойконима в предыдущих московско-рязанских договорах не встречаются, равно как и р. Меча, несомненно современная Красивая Меча, которую московский и рязанский князья договариваются «ведати вопче». Под этим совместным ведением как правило понимают совместное владение Мечей [544] , однако совершенно неясно, как это реально могло выглядеть.
543
См. гл. 6 настоящего издания.
544
Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. 3. М., 1989. С. 41; Загоровский В. П. История вхождения Центрального Черноземья в состав Российского государства в XVI в. Воронеж, 1991. С. 26; Лаптенков В. В. Елецкие древности. Воронеж, 1998. С. 31; Горский А. А. Московские «примыслы» конца XIII–XV вв. вне Северо-Восточной Руси. С. 170, 182; Тропин Н. А. Южные территории Рязанской земли в XIII–XV вв.: формирование и развитие региона // Русь в XII–XV вв.: взаимодействие Севера и Юга. М., 2005. С. 251.
Реки как таковые в юридических и хозяйственных документах русского средневековья, похоже, никогда не являлись предметом собственно владения. Им могли быть, и были рыбные ловли, бобровые гоны, переправы, волоки, участки берегов с мельничными плотинами, и пр. [545] , т. е. такие природные объекты, связанные с реками, которые способны были приносить материальную пользу их владельцам.
Документальная фиксация прав собственности в канцелярской практике XIV–XV вв. производилась в терминах «владение» и «держание» [546] с соответствующими производными глагольными формами «владеть» и «держать», «ведать» же означало «управлять», «заведовать», «отвечать за что-либо» [547] . В близком к последнему значении «ведать», начиная со второй половины XV в., употреблялось в княжеских договорных грамотах наряду с более древним «знать» как положение, утверждавшее исключительное право «старейшей» из договаривающихся сторон на сношения с Ордой [548] . Очевидно, обязательство сторон «ведати вопче» Мечу московско-рязанского договора 1483 г. надо понимать не как совместное владение, а как общую ответственность, слежение договаривающимися сторонами за ситуацией на водном рубеже.
545
АСЭИ. Т. 1. М., 1952. С. 47–48,77, 79, 274 и др.; АФЗХ. Ч. 1. М., 1956. С. 193; Ч. 2. М., 1956. С. 484; Ч. 3. М., 1961. С. 49–50 и др.
546
Черепнин Л. В. Вотчинное право на Руси в XIV–XV вв. // Проблемы социально-экономической истории России. Сб. статей. М., 1971. С. 17–18.
547
Сл. РЯ XI–XVII вв. Вып.2. С. 44.
548
«А Орда тобе… ведати самому, а мне Орды не знати» (ДДГ. С. 122). Ср: «оуправляти и ведати», «знати и ведати» (ДДГ. С. 124, 126–127, 166, 209, 214); Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. М., 1958. Т. 1. Стб. 482 («ведетися – знать»).
Меча, как известно, служила границей Рязанского и Елецкого княжеств в пору существования последнего [549] . Московский «Елеч и вся Елецкая места», таким образом, оказывались южнее Мечи, подлежавшей совместному «ведению». Судя по всему, новое приобретение великого князя московского Ивана III служило своего рода буферной зоной перед охраняемым рубежом и, к моменту заключения договора, вряд ли было населено.
«Купля» московско-рязанского договора 1483 г. была второй покупкой Москвой земель на правобережье Оки. Докончание 1381 г. великого князя московского Дмитрия Ивановича с двоюродным братом и союзником, серпуховским князем Владимиром Андреевичем и великого князя рязанского Олега Ивановича отмечает «куплю» Москвой Мещеры, запрещая рязанскому князю «вступатися в тот розъезд» [550] . Термин «розъезд» означает, что московско-рязанская граница здесь была размежевана на местности [551] независимо от того, что в данном случае подразумевается под «куплей» [552] . Московско-рязанский договор 1483 г. о факте «розъезда» ничего не сообщает, «рубежом» же восточная граница московской «купли» именуется, как отмечалось выше, только в завещании Ивана III.
549
Тропин Н. А. Елецкая земля в XII–XVI вв. (по письменным источникам) // История и культура Ельца и Елецкого уезда. Материалы краеведческой конференции. Елец, 1992. С.37; Лаптенков В. В. Елецкие древности. С. 24; Амелъкин А. О. Границы государств в Подонье в последней четверти XIV в. // Восточная Европа в древности и средневековье. Контакты, зоны контактов и контактные зоны. М., 1999. С. 87–88; Горский А. А. Московские «примыслы» конца XIII–XV вв. вне Северо-Восточной Руси. С. 169.
550
Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV в. С. 343.
551
Каштанов СМ. Из истории русского средневекового источника. Акты Х-XV вв. М., 1996. С. 106.
552
Высказывалось мнение о «купле» Мещеры не как об акте купли-продажи, а как о передаче территории в качестве приданого по браку: Аверьянов А. К. Купли Ивана Калиты. С. 22–33.
Покупка владений в уделах князей-Рюриковичей не была чем-то особенным в хозяйственной и политической практике московских Калитовичей. «Примыслы» и «купли» служили «надежным средством проникновения в уделы, готовили их окончательное присоединение к основным территориям Великого княжества Московского» [553] . Кроме политической выгоды последние, особенно со второй половины XV в., когда явственно начинает складываться шкала цен на земельные угодья [554] , несомненно, приносили и материальную пользу новым владельцам.
553
Зимин А. А. Витязь на распутье. Феодальная война в России в XV в. М., 1991. С. 51.
554
Черепнин Л. В. Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. М.1960. С. 179–180.
Приобретение Москвы в Рязанском княжестве, закрепленное докончанием 1483 г., – единственная «купля», а не «примысел» в истории складывания государственной территории Великого княжества Московского в XV в. Приобретение отличается не только масштабами (территориально «купля» – едва ли не половина Рязанского княжества [555] ), но и целым рядом формулярных особенностей ее фиксации в тексте догончания.
В духовных грамотах князей московского дома «купли» присутствуют постоянно – села, деревни и починки [556] , волости [557] , не говоря уже о более мелких приобретениях. В княжеских договорах – докончаниях «купли» упоминаются гораздо реже [558] . Однако ни в одном из вышеприведенных случаев не указаны рубежи «купель», как это сделано в московско-рязанском договоре 1483 г.
555
Загоровский В. П. История вхождения Центрального Черноземья в состав Российского государства в XVI в. С. 26.
556
ДДГ. С. 13–14, 24–25, 33–35, 56, 58, 176–177, 196.
557
ДДГ. С. 196, 250, 301.
558
ДДГ. С. 12, 29–30, 327.
Другая особенность «купли» заключалась в том, что великий князь московский Иван III приобретал территорию, большая часть которой пустовала, за исключением севера, примыкавшего к Оке. Именно здесь располагались отошедшие Москве бывшие рязанские Тешилов [559] и Растовец [560] и локализуемый на притоке Оки – Осетре, Венев [561] . Южнее Осетра граница «купли» описана в докончании без маркировки ее какими-то зримыми и обитаемыми «местами» и даже просто географическими объектами. Если, например, буквально следовать тексту и проводить новую московско-рязанскую границу «прямо» от верховьев Кудосны к верховьям Табол, то она должна была бы непременно пересечь верхнее течение р. Прони. Тем не менее, в тексте договора река не упоминается, что вынудило в свое время Д. И. Иловайского нанести на карту Рязанского княжества границу «купли» не «прямо», как сказано в докончании, а в форме изящной дуги, огибающей верховья Прони с запада [562] .
559
Тихомиров М. Н. «Список русских городов дальних и ближних» // Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979. С. 95, 120–121. Тешиловская волость XVI в. располагалась на границе Алексинского и Каширского уездов (Деболъский В. Н. Духовные и договорные грамоты московских князей, как историко-географический источник. СПб., 1902. Т. 2. С. 36).
560
Д. И. Иловайский поместил Растовец в верховьях правого притока Оки р. Смедвы (Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. С. 155. Прим. 27; Карта), одноименная волость XVI в. отмечена на Осетре ниже Венева (Деболъский В. Н. Духовные и договорные грамоты московских князей, как историко-географический источник. С. 36). Впрочем, две реки Растовки, одна в бассейне Угры, другая Упы зафиксированы как на правобережье Оки (Смолицкая Г. П. Гидронимия бассейна Оки (список рек и озер). М., 1976. С. 41, 45, 48, 80), так и на левом берегу (Там же. С. 96, 126), а населенный пункт – вдалеке от Оки, в Переяславском уезде (ДДГ. С. 7, 9, 23, 372, 375).
561
Тихомиров М. Н. «Список русских городов дальних и ближних». С. 118.
562
Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. Карта.
Таким же безлюдным было и другое московское приобретение договора 1483 г., «Елеч» и «вся Елецкая места». Они запустели еще в первой четверти XV столетия [563] , и считать упоминания Ельца в договоре 1483 г. и в духовных грамотах великого князя Ивана III и его внука, царя Ивана Грозного аргументом в пользу заселенности территории [564] нет никаких оснований. Побудительные мотивы интереса Москвы к дальней южной «украине» лежали, скорее всего, в иной сфере, оборонительной, о чем речь пойдет ниже.
563
Лаптенков В. В. Елецкие древности. С. 31–32; Горский А. А. Московские «примыслы» конца XIII–XV вв. С. 163.
564
Тропин Н. А. Елецкая земля в XII–XVI вв. (по письменным источникам) // История и культура Ельца и Елецкого уезда. Материалы краеведческой конференции. С. 37.
Возвращаясь к записи договорной грамоты 1483 г. о «купле», отметим также такую ее формулярную особенность, как взаимное заверение сторон «не въступатися» за вновь образованный рубеж и «ни подъискивати под нами, под великими князми, ни под нашими детми ни твоим детем никоторою хитростию». На самом деле, если в докончаниях встречаются взаимные обязательства князей «не искати» владений друг друга (правда, без упоминания «хитрости») [565] , то в купчих, коль скоро речь идет о «купле», подобные клятвы неизвестны, да и смысл их неясен. Норма, направленная на укрепление прав покупателя на отчуждаемое владение, обычно закреплялась формулами «ввеки», «впрок», «ввек без выкупа» и пр. [566] Наличие письменного акта купли-продажи автоматически разрешает все споры о праве собственности на «куплю» не только для покупателя и продавца, но и для их наследников, естественно, в пользу первых.
565
ДДГ. С. 23, 26, 100.
566
Черепнин Л. В. Вотчинное право на Руси XIV–XV вв. С. 18.