После него
Шрифт:
— Тебе нравится она?
— Очень.
— Хорошо, я рада, что она тебе нравится, потому что ты ей очень нравишься. — Я смотрела на Аполло, но действительно не понимала, в чём его проблема. — Ты думаешь, она водит тебя за нос? — попыталась угадать.
— Нет.
— Тогда в чём проблема?
— Я сделал ей подарок.
— На Рождество? — Он кивнул, улыбаясь. — Ты не уверен, что ей понравится?
— Может, я немного переборщил.
— Переборщил? Ты же не подарил ей кольцо, — хихикнула я. Джесс, напротив, остался
— Она сказала, что ей нравятся бабочки.
— А, ладно, на кольце есть бабочка, и ты подумал, что это подходящий подарок, понимаю проблему. Ты прав, Тедди любит бабочек, и ей понравится кольцо. Я имею в виду, это же просто кольцо, ты не хочешь на ней жениться, верно?
— Верно!
— На твоём месте я бы всё же уточнила. Мы ведь не маленькие девочки.
Он кивнул, но я перехватила его взгляд, когда он повернулся, чтобы посмотреть на Харди, который тем временем приближался к Ламару.
— Он вселил в меня сомнения.
Конечно, кто, как не его лучший друг, предатель невест, мог ограничить романтический жест?
— Интересно, почему? В любом случае не сомневайся, я уверена, ей понравится твой подарок.
— Спасибо, Пруденс.
— Не волнуйся.
Мы вернулись к остальным, и Харди оглядел меня с ног до головы.
— Засранец, — пробормотала я, думая о том, как вообще он мог встать на пути Тедди и Аполло.
— Прости, что? — спросил он удивлённо.
— Я сказала: привет, Харди, рада встрече.
О' протянул мне новый бокал, и на этот раз его содержимое было правильного цвета. Я поднесла напиток к губам и обнаружила, что для меня он слишком крепкий.
— Лучше, чем фиолетовое шампанское и клубничный молочный коктейль?
— Не уверена.
Харди ушёл, как обычно, что-то бормоча, а Ламар мне улыбнулся.
Вечеринка продолжалась, и после трёх бокалов того, что мне передавал О', я начала чувствовать себя легкомысленной и явно весёлой. Новички настояли на том, чтобы я присоединилась к их жюри, то же самое сделали Кармайкл и Пенни. В конце концов мы перешли к раздаче голосов всем присутствующим, словно находились на шоу Make the Cut. Такой вечер, импровизированный и беззаботный, был необходим, чтобы смыть всю грусть, которую всегда приносит Рождество. К счастью, причина моих размышлений, а именно Харди, всё это время оставался на расстоянии, вместе со Звёздами и тренерским составом.
Когда на меня начали наваливаться усталость и очередная порция алкоголя, я попрощалась с новичками, а Кармайкл проводил меня до лифта.
— Будь умницей, Поллианна.
— Без сомнения, Кармайкл, спокойной ночи.
Я вошла в кабину и прислонилась к стене. Туфли на высоком каблуке никогда не были подходящим выбором для пьяных вечеринок. Двери начали медленно закрываться, вселяя уверенность, что теперь я в безопасности, пока большая рука не просунулась
В кабину вошёл Харди.
— Есть место для засранца? — спросил без всякого веселья. Он вошёл и нажал на кнопку моего этажа. Я закрыла глаза и начала считать. — Это я должен злиться на тебя, а не наоборот! — пробурчал он.
— Я не хочу с тобой разговаривать, — прошептала я.
— Может, стоило бы, может, могла бы поблагодарить меня за варенье.
— Спасибо за варенье, это был… любезный жест, но что касается остального, я сказала, что не хочу с тобой разговаривать и тебе следует держаться от меня подальше.
— Ты права, Пруденс, мне следует держаться от тебя подальше.
— Зови меня Поллианной, как это делают все остальные.
— Я буду называть тебя Поллианной, как все остальные, когда все остальные трахнут тебя так же, как я.
Я открыла глаза и раздражённо посмотрела на него.
— Харди, это было грубо.
Он опустил взгляд, выглядя пришибленным.
— Прости, но я не понимаю почему!
— Почему что?
— Почему ты так ведёшь себя со мной!
Я скрестила руки на груди.
— Где ты оставил свою девушку?
— Какую девушку?
— Кэнди.
— Что ещё за Кэнди?
— Кэнди и Харди.
— Кэнди и Харди?
— Не будь таким… бесстыжим!
— Я не… — Двери на моём этаже открылись, прервав его, но я не успела выйти, как Харди снова нажал на кнопку верхнего этажа, заперев нас внутри. — Я не бесстыдник, а Кэнди это прозвище бывшей жены Джесса — Кэндал, и, к счастью, она больше не наша проблема.
Я шагнула к нему. Очевидно, алкоголь сделал меня напористее.
— «Кэнди и Харди, воскресенье 15 мая, молодожёны» — ничего не напоминает?
Харди закатил глаза.
— Напоминает чёртовы приглашения, которые раздали другие участники мальчишника Джесса в Лас-Вегасе.
Я посмотрела на него. Какой, чёрт возьми, в этом смысл?
— И зачем им делать что-то подобное?
— Потому что мы с Джессом только что подписали контракт в Балтиморе и, как все новички, должны были жить в одной квартире. Он женился, так что мне пришлось переехать к ним, а поскольку у меня не было хороших отношений с будущей невестой, парни сочли нужным поиздеваться надо мной.
Я смотрела на Харди, пытаясь впитать объяснения.
Это была шутка! Эти приглашения были шуткой, и он никогда не лгал мне.
Харди не был грязным изменником, и я…
Нет, такое невозможно, потому что, если бы это было так, мне пришлось бы лупить себя по лицу не меньше недели. Все аргументы, которые я нашла, чтобы назвать Харди МакМиллиана самой большой ошибкой в жизни, были бы сдуты, как ничтожные пёрышки в бурю.
А я не могла допустить, чтобы моя сила воли имела сопротивление пёрышка, и не могла смириться с тем, что правда — это торнадо.