После России
Шрифт:
– В аэропорту сел борт из Владивостока. Их там встречали кокуровцы, лично Михайлов, заместитель Жихова.
– И что? Тут у нас уже и казахи присутствуют… И корейцев из Владивостока ждали со дня на день. – Генерал упорно не желал расстраиваться.
– Во-первых, прибытие корейцев ожидалось завтра. Во-вторых, есть сведения, что они прибыли раньше не просто так. – Сорокин заметно нервничал.
– Ну, правильно, такая сложная ситуация… – Старцев достал из кармана кителя платочек и отер им свой невысокий лоб.
– Товарищ генерал, разрешите, я по-простому? По честному? По-русски? – Сорокин подошел ближе.
С самого утра все шло не по плану: не отвечали нужные люди, нужные новости не поступали. Досрочное прибытие корейцев окончательно убедило Сорокина, что намеченное на вечер выступление нужно начинать или прямо сейчас, или будет поздно – даже если обещанный сюрприз на банкете случится.
– Выкладывайте. Только… только учтите, я сюда поставлен Президентом! – Старцев уже понял, что ему хотят сказать, а потому заранее испугался и принялся соображать, как бы ему поступить для минимизации возможного вреда от этого разговора. «Кабинет прослушивается, если вести себя правильно, потом можно будет отмазаться. И гнать надо этого Сорокина, хоть и жалко. Ну, своя шкура дороже!»
– Товарищ генерал, нас слушают, но это уже не важно. – Сорокин сделал ещё шаг вперёд и теперь говорил прямо в лицо Старцеву. – Сейчас всё решают минуты. Или мы сейчас объявим тревогу, поднимем нашу армию и срочно возьмём под контроль город… ну, на случай, если корейцы и кокуровцы попытаются нас разоружить. Или…
– Что вы такое несёте? Кто нас будет разоружать? Зачем брать под контроль город? Что за бред? Вы что, провокатор? Шпион? Заговорщик? Я не потерплю! – Старцев решил, что даже простое участие в таком разговоре будет для него политически вредным и опасным.
– Да поймите вы, поймите! Ещё немного – и всё! Всё решают минуты! Лучших наших ребят уже отправили на Север, хотя там-то как раз ничего не происходит! Без нашего ведома, без нашего участия идет формирование целого корпуса – зачем им это? Если сейчас ничего не делать, мы в лучшем случае строем пойдём Пермь штурмовать, чувствуя за спиной пулеметы корейских товарищей! В худшем – просто шлепнут нас как… как… – Сорокин мучительно подбирал слова, с ненавистью глядя на испуганного генерала. – Будьте хоть раз мужчиной! Спасите вашу и нашу честь, поднимите армию, немедленно!
– Да что за истерика у вас? Что за тон! Как вы разговариваете со старшим по званию! Наша честь – оставаться верными конституции и данной присяге, господин Сорокин!
Старцев собрался произнести политически выдержанную речь, но включился настольный коммуникатор, и на экране появилось озадаченное лицо адъютанта:
– Господин генерал, какие-то люди разоружили охрану у входа и поднимаются сюда.
– Что! Кто! Что происходит, срочно Полухина мне! – Старцев подбежал к окну и посмотрел вниз. На улице было спокойно, у центрального входа в Министерство обороны стоял военный грузовик, кузов его был закрыт тентом.
Сорокин пытался с кем-то связаться, громко и изобретательно матерясь. Старцев снова подбежал к столу и, включив коммуникатор, заорал:
– Президента, срочно! Немедленно!
Вместо ответа громко открылась дверь кабинета, в кабинет вошли трое корейцев. Низкорослые, коренастые, они были одеты в новенький американский камуфляж. Внешний вид вошедших и традиционные красные значки не оставляли сомнений: это были бойцы дивизии имени Ким Ир Сена.
– Спокойно, господа офицеры, спокойно! – сказал по-русски с акцентом скрипучий голос, и один из вошедших, явно командир, подошел к Старцеву и Сорокину, стоящим рядом. – Не надо никуда звонить.
– Вы кто? Что вы тут делаете? – Сорокин первым пришёл в себя и попытался перейти в наступление.
– Первая добровольческая дивизия имени генералиссимуса Ким Ир Сена приветствует вас! – Кореец широко улыбнулся и поднес ладонь к козырьку своей камуфляжной кепки. – Генерал Пак Чжон Му! Прибыли по приглашению правительства Уральской Республики для помощи в уничтожении изменников, шпионов и диверсантов!
– Что за бред! Почему вы здесь? Что за ерунда-то? – по-бабьи запричитал Старцев и попятился. – Здесь нет изменников! Я сам правительство! Скоро собираюсь на заседание ехать! Вы что затеяли?
– Тебя вообще не спрашивают больше! Тебя вообще приказано убить, – спокойно произнёс кореец и, достав пистолет, выстрелил прямо в лоб Старцеву. Генерал, похоже, не успел ничего понять и рухнул на пол с изумлённо-плаксивым выражением лица.
– Что вы делаете? Что вы скажете людям? Это же переворот! – Сорокин попятился, не отводя глаз от корейца.
– Переворот, дорогой мой товарищ полковник Сорокин, пытался сделать ты и твои подельники! Поэтому сейчас мы тебя выведем отсюда и отвезём за город, где ты и твои друзья расскажете вашему другу полковник Михайлову, как вы готовили переворот и за что вы убили эту старую свинью! Или, может, тебя тоже прямо сейчас пристрелить? Шлепнуть его? – кореец обратился к коммуникатору, который незамедлительно ответил голосом Михайлова:
– Джонни, давай по плану, без самодеятельности! – Судя по голосу, Михайлов был несколько сконфужен.
Кореец захохотал.
– Сволочи, иуды! Ненавижу! – Сорокин рванулся, но был сбит с ног приемом боевого таэквондо.
Генерал Пак бросил несколько отрывистых фраз по-корейски, его подчинённые засмеялись и, вывернув Сорокину руки, подняли его с пола и потащили вон из кабинета.
***
– Откуда они берутся? Ну вот откуда? Они ж не с Марса прилетели, не в пробирках их вырастили! Они ж кем-то были при Путине! – Саша Гарифуллин оглядел присутствующих и уже с меньшим энтузиазмом стукнул кулаком по стене.
Реакции не последовало. На большой телепанели под потолком аудитории, комментируя ситуацию в Поволжье, продолжал ораторствовать министр иностранных дел Касимов.
Популярнейшее политическое ток-шоу Всемирного Уральского вещания в последнее время регулярно выпускало в эфир министра иностранных дел республики. На сей раз он бодро рапортовал о формировании широчайшей антимосковской коалиции, единство которой – на фоне вероломства «преступной клики Пирогова» – стало ещё более несомненным в последние недели: