После жизни
Шрифт:
– Не сходится, - произнёс Нери, когда мы уже подошли к высоким двустворчатым дверям входа в особняк, - Сомневаюсь, что похитители рискнули оставить хоть какой-то след.
– Но исключать этого нельзя, - развел я руками, догадавшись, что Пауло проанализировал ситуацию и пришёл к тем же выводам, - В любом случае, мне потребуется побывать на месте и всё осмотреть.
– Конечно.
Пауло и его спутник быстро провели меня в кабинет хозяина дома, не дав возможности осмотреться. Единственное, что удалось заметить – обилие дерева. Дубовый паркет, деревянные панели отделки на стенах и потолке, резная мебель, покрытая темным лаком… Судя по всему, Донни Тарконе любит классический стиль центральной и северной Геврии, как раз изобилующий подобными вещами. Всё это мне удалось рассмотреть за те несколько секунд,
Однако, мне удалось осмотреться в энергетическом спектре. На первый взгляд, ничего выдающегося или выбивающегося за рамки того, что присуще простецам. Однако, как мне показалось, витало что-то такое… Будто бы, аромат. Такое бывает, когда некий колдун наблюдает за кем-то. Он не использует магию, но поток внимания одаренных всегда наполнен значительно бОльшим количеством энергии. Из-за этого некоторое время на том, кто имел дело с оккультистом, остается нечто вроде «запаха».
Впрочем, учитывая образ жизни Тарконе, удивительно, что у них нет своего штатного колдуна. Ныне исчезнувшая после череды революций аристократия Геврии порой держала подле себя сильных одаренных, используя в качестве тайного козыря. Да и в криминальном мире восточного континента некоторые группировки иногда имели в своём составе оккультистов. Об этом, понятное дело, не говорили вслух, но кому надо – те знали и данный факт учитывали.
Здесь, в Джерии, ситуация была иной. Молодое государство, лишь два века назад обретшее независимость, только-только окончательно создало собственную финансовую систему, которая не отличалась надежностью и устойчивостью. В некоторых регионах ещё вспыхивали восстания коренного населения, а рабство, коем держали как выходцев с Конкии и их потомков, третьего континента, располагающегося к югу Геврии и Джерии, отменили лишь два года назад…
Условно.
В действительности, закон, принятый сенатом, подразумевал отмену рабства как право каждого отдельного штата. При этом, уже существующий «живой товар» свободу вовсе не получал. Выдать паспорт гражданина СШД могло окружное отделение миграционной службы на основании заявления об освобождении владельца. Но для этого требовалось внести государственную пошлину в размере семисот дасков. А это не такая уж маленькая сумма. Например, бюджетный автомобиль сейчас стоит порядка пяти тысяч дасков, а месячный заработок механика в автосервисе – порядка полутысячи.
Фактически, всё осталось как прежде, но, формально, в СШД рабства больше нет.
Аналогична ситуация мела места практически во всех сферах жизни. На бумаге, по радио и в газетах – страна развивается, цветет… В действительности, экономика тонет. Громадный государственный долг по бюджетным обязательствам и облигациям, раздутая армия, которую после мировой войны начали сокращать, закрывающиеся предприятия и растущие цены… И на фоне всего этого – риск гражданской войны. Южные штаты, по сути, промышленные регионы страны, где находятся практически все заводы и шахты, крупные порты и железнодорожные узлы, задыхаются от потока мигрантов из Маронго, разрушенных войной стран Геврии. Собственно, именно этот фактор и привел к громадной безработице и разгулу преступности. На севере страны же всё… Иначе. Там основную часть населения составляют те самые рабы, периодически устраивающие восстания, в то время как белых людей крайне мало. Сельскохозяйственные штаты, по большому счету, обеспечивающие страну практически всеми продуктами. Однако, именно там находится столица, в которой расположились центральные офисы оружейных и нефтяных корпораций, банков и страховых компаний.
В центральных регионах сильны коренные жители, пытающиеся вырваться из резерваций и вернуть себе отнятые при колонизации земли. Федеральные власти с ними не слишком церемонятся – вводят войска в города и деревни по малейшему подозрению, а затем на их месте остаются пепелища.
Все эти факторы не способствуют стабильности экономики. И даже недавняя политическая и финансовая победа президента, умудрившегося уговорить две трети стран Геврии начать использовать даск в качестве аналога золотого резерва и в межгосударственных расчетах, не слишком помогала. Зато гневные ноты финансистов и полные яда высказывания послов регулярно появлялись на первых страницах газет.
В сумме всё это привело к тому, что оккультисты Старой Гавани, как называют восточный континент, не торопились переезжать сюда и начинать обустраиваться. Да и жрецы культа Ярхе не рассматривали ни Джерию, ни конкретно СШД, в качестве перспективного региона для начала активной миссионерской деятельности. Выгоды для своей церкви они не видели.
Собственно, потому наличие остаточного фона от внимания некоего оккультиста и заставило меня насторожиться. Мы, Серый и его ученики, мистической активности в Тайко почти не встречали. Нет, тут обитали крысолюды, умудрившиеся расплодиться в подземных коммуникациях крупных городов, на свалках и даже в горных пещерах. Полностью разумные магические существа, старающиеся не вступать в контакт с людьми без крайней необходимости, но живущие в тени человечества. Мусорщики и падальщики, по большому счёту.
Однако, имелись в мегаполисах СШД и куда более агрессивные и опасные личности.
Вампиры и ликане.
С первыми, по большому счёту, всё понятно. Высшая нежить, решившая обосноваться там, куда длинные руки культа Ярхе не смогут дотянуться, а естественных врагов, в лице ликан и живых оккультистов, практически нет. Их гнёзда не раз и не два были замечены как мной лично, так и Серым, а потом и Дамменом. Баккен, к слову, тоже чувствовала своих свободных сородичей, однако, лич запретил ей даже пытаться выходить с ними на контакт.
Ослушаться прямого приказа своего создателя Асдис, понятное дело, не могла. Ритуал, с помощью которого немертвый некромант превратил северянку в высшую нежить, делал рыжеволосую девицу рабыней. Только упокоение Серого даст ей шанс на свободу… Если, конечно, найдется глупый и наивный некромант-идиот, что проведет цикл из нескольких мистерий, благодаря которым вампирша останется в этом мире, а не отправится вслед за своим хозяином. Понятно, что шансов на подобный исход нет в принципе. Среди нас, оккультистов, посвятивших себя познанию Смерти и потустороннего, ни глупцы, ни наивные добряки не водятся. Потому, максимум что может получить в случае гибели Серого наша рыжая воительница с излишне длинными клыками – нового хозяина.
Увы, но с вампирами, появившимися в результате приобщения так не получится. Их энергетика, тонкие тела и аура изначально отличаются от тех, что имеются у порождений некромантов. Потому ритуалы подчинения попросту не «лягут» на подобных тварей. Да и банально скрутить вампира для проведения обряда практически не реально. Их магические способности и физические возможности, превосходящие людские в несколько раз, делают «ночных охотников» крайне опасными существами. Уступают в этом им лишь ликане. Однако, магические животные, способные принимать облик людей, едва ли станут помогать человеческим оккультистам. Достаточно того, что они держат нейтралитет и не лезут в драку первыми. А их, хоть и в меньших количествах, чем в центральных странах Геврии, мы тоже замечали в СШД. Во всяком случае, в Тайко точно давно обосновались несколько их кланов. И, судя по всему, именно они служат сдерживающим фактором для вампирских гнёзд.
Теперь же, ощутив следы неизвестного оккультиста, я пытался настроиться на остаточный фон и считать с него хоть что-то. Увы, но то ли у меня банально не хватало концентрации, то ли неизвестный одаренный попросту хорошо подчистил ментал.
Оказавшись в кабинете хозяина особняка, я увидел сидящего для массивным деревянным столом упитанного мужчину. Он, откинувшись на высокую спинку своего кресла, задумчиво смотрел на тлеющую сигару, дым которой поднимался к потолку. Запах крепкого табака, смешавшийся с ароматом натурального кофе, наводил на мысль о том, что Тарконе, коим являлся этот человек, как минимум, находился тут далеко не один час. Содержимое гранитной пепельницы служило тому доказательством.