Последнее дело Лаврентия Берии
Шрифт:
2 марта, 8 часов 15 минут. Внуково
Пока самолет летел из Казани в Москву, пришла радиограмма, где сообщалось, что маршалу Берии необходимо срочно прибыть на Ближнюю дачу. Пилотам по секрету сообщили, что что-то случилось со Сталиным. В 9 часов 1 минуту утра в аэропорту Внуково, который в 1945 году стал главным аэропортом столицы, приземлился самолет из Челябинска с летевшим на нем Берией. После того как самолет вырулил со взлетно-посадочной полосы и подкатывал к зданию аэровокзала, от последнего к подкатывающемуся самолету отъехал черный ЗИМ. Лаврентий Павлович быстро спустился с трапа и направился к машине ЗИМ. Двери легковой машины открылись, и оттуда стремительно выскочил полковник госбезопасности. Оказывается, в аэропорт пришла телеграмма, в которой содержалось сообщение о болезни Сталина и просьба срочно приехать на Ближнюю дачу.
Подбежал
– Товарищ маршал, беда! Товарищ Сталин заболел.
– Что случилось?
– Похоже на инсульт.
– Где лежит?
– На Ближней.
– Поехали.
Берия сел в машину и устроился на заднем сиденье. «На Ближнюю!» – скомандовал Лаврентий Павлович шоферу. ЗИМ стремительно рванул с места, быстро набрал скорость и покатил в сторону Москвы. От аэропорта Внуково к Москве вело Калужское шоссе. Машина Берии катила быстро. Дорога тянулась меж полей, вдалеке блестела загадочная гладь снега. Строящееся здание МГУ создавало иллюзию вплывающей в пролом яхты. Машина проехала мимо достраивающегося высотного здания МГУ. Главный корпус Московского университета был почти достроен, леса оставались только вокруг шпиля. Берия курировал строительство МГУ, и ему было приятно видеть, что работа движется. Чтобы собраться с мыслями, Берия решил прогуляться. Он попросил шофера остановиться на высоком берегу Москвы-реки. Берия подошел к Троицкой церкви и посмотрел на левый берег Москвы-реки. На другом берегу были видны двухэтажные деревянные бараки, деревянные частные домишки и пустыри. Асфальтового покрытия на дорогах между домами не было. «Тут хорошо бы построить стадион», – подумал Берия. Затем он вернулся в машину, и они снова поехали. Наконец машина доехала до площади, с которой начинался строящийся Университетский проспект. Часть проспекта была перекопана.
От площади повернули на начинающийся Университетский проспект. По прямому Университетскому проспекту проехали до Рублевского шоссе и выехали на него. Справа показались два заснеженных холма, а впереди – лесок. Буквально через несколько минут машина достигла небольшого леса. Здесь свернули направо. С Можайского шоссе недалеко от Поклонной горы был поворот к даче Сталина. Наконец машина уперлась в блокпост. Он перекрывал въезд в лесок, где находилась Ближняя дача Сталина. Дорога здесь была перекрыта шлагбаумом, который дежурные офицеры охраны открывали только для правительственных машин. Еще раз проверив номера машины Берии, офицеры немедленно подняли шлагбаум. Увидев машину Берии, который часто приезжал на Ближнюю, они отдали честь и жестом показали: «Проезжай!»
Далее машина Берии поехала по дороге, окруженной посадками, которые стали настоящим лесом. Асфальтовая дорога к даче шла через густой массив деревьев, Воздух был студеным, голубоватым. Сопутствующего весне сильного запаха прошлогодней прели еще не ощущалось. Снег лежал плотный и без той внутренней, робкой синевы, которая всегда предшествует обильному таянию. Из снега вверх тянулись могучие черные стволы старых деревьев. Каждое дерево испускало восхитительный прозрачный свет. Вокруг были глубокие сугробы, огромные белые шапки на пнях, запушенные хлопьями снега темно-зеленые ели. Зимняя тишина нарушалась лишь писком корольков и синиц да редким криком дятла. От ярких солнечных лучей светлее стало в лесу. Темнее и сочнее выглядит кора деревьев. Вокруг стволов в снегу появились воронки – след отражающихся от коры теплых солнечных лучей. Под соснами и елями много шишек и чешуек – свидетельство зимней деятельности белок, клестов и дятлов.
Для подъезда к даче нужно было сделать еще один резкий поворот. Наконец машина уткнулась в ворота высокого забора, где стоял блокпост. В отличие от обычных дней на блокпосту было большее, чем обычно, число военнослужащих. Все держали автоматы наизготове.
Вторая проверка у ворот была более строгой. Машину остановили и тщательно осмотрели и пропустили – видимо, здесь знали, что это правительственная машина Берии. Но за воротами чувствовалось нервическое оживление. Здесь офицер охраны, как обычно, тщательно проверил документы и особо внимательно обследовал багажник. Берия обратил внимание на то, что число охранников было увеличено. Третья проверка была за воротами при въезде на дачу. Здесь дежурил работник охраны в военной форме полковника государственной безопасности. Обычно если прибывала машина не из правительственного гаража, проверка приезжавших была очень тщательной, однако сейчас все обошлось проверкой документов и занесением прибывшего в журнал посетителей дачи. Возле ворот для въезда на территорию дачи была видна «дежурная» – помещение для старших офицеров охраны.
После досмотра шлагбаум поднялся, и машина въехала в огороженное пространство. Попав на территорию дачи, автомашина совершила крутую петлю вокруг деревьев, скрывавших фасад здания. Показался двухэтажный зеленый дом Все нижние ветви деревьев вокруг него были тщательно обрезаны. Если смотреть на центральный вход, то справа был виден засыпанный снегом фонтан, вокруг которого виднелись остовы засохших на зиму цветов. Зимой, конечно, он не функционировал. Дом был почти симметричен. Слева крыло заканчивалось полукруглым выступом первого этажа, над которым не было окон второго этажа. Приделок слева имел огромные высокие окна. Это, скорее всего, был какой-то зал заседаний.
Приделок справа имел два этажа, второй этаж над соответствующим выступом первого был, но какого-то несерьезного вида. Крыша его располагалась чуть ниже основной крыши здания. Входная дверь располагалась в глубине ниши, убранной вглубь дома. Дверь обрамлял портик с парой простецких колонн с каждой стороны. Над портиком и по бокам от двери имелись узкие окна. Приступка перед входом не было. Крышу обрамлял ряд кубических столбиков, между которыми натянута решетка. В центре ряд столбиков прерывало возвышение, под которым на стене лепниной была изображена выпуклая кверху дуга. Все окна дома светились. Чувствовалось какое-то странное возбуждение.
Берия хорошо помнил Ближнюю дачу, где в последнее время жил Сталин. Она была расположена близ деревни Давыдково. Опасаясь злоумышленников, вождь решил приписать ее к другой деревне, Кунцево. Эту дачу называли еще Ближней, в отличие от Зубалова. До мая 1952 года комендантом Ближней был Николай Власик. Фактически же он возглавлял личную охрану вождя. В настоящее время цербер Сталина находился под следствием. «Странно, – подумал Берия, – в самый ответственный момент рядом с Хозяином вдруг не оказалось преданного ему человека». Вторым этажом, куда был проведен лифт, пользовались редко. Там останавливался приезжавший в Москву председатель китайской компартии Мао Цзэдун.
2 марта, 9 часов 31 минута. Ближняя дача
Но вернемся к герою нашего рассказа. Когда машина Берии приехала, Лаврентий Павлович, как всегда, быстро окинул двор взглядом и проанализировал детали. Около зеленого цвета двухэтажного дома стояло несколько правительственных ЗИМов и «Чаек». Недалеко была видна группа офицеров, которые курили и о чем-то переговаривались между собой. Видимо, это были водители правительственных лимузинов. Когда, подъехав к парадному входу дачи, машина остановилась, Берия стремительно вышел из машины, не дожидаясь, когда водитель осмотрится и откроет ему дверь. Машина же направилась к асфальтированной площадке в тупике. Быстрыми, насколько это позволяло погрузневшее за последнее время (после облучения) тело, шагами Берия двинулся к входу дачи, вошел в дом через главный вход, который был обрамлен навесом, и оказался в прихожей. Справа и слева от входа в просторной 50-метровой прихожей установлены деревянные вешалки. Справа вешалка, на которую всегда вешал свою одежду Сталин, – там висела зимняя шинель Сталина с воротником из барашка, внизу стояли валенки, тогда как расположенная слева вешалка была до отказа забита шинелями, различными пальто и другими видами одежды. Он прошел дальше, повернул направо и вошел в большую комнату, столовую.
В прихожей находились два подполковника МГБ. Один из них, комендант дачи «Кунцево» полковник Иван Михайлович Орлов, стоял чуть поодаль. Другой подполковник указал рукой, чтобы Лаврентий Павлович проходил в кабинет. Войдя в кабинет, Берия обнаружил группу стоящих членов Президиума ЦК КПСС. Там были Молотов, Маленков, Ворошилов. Среди собравшихся очень странно вел себя Булганин, который отдавал команды всем и вся. Позже Берия узнал, что Сабуров и Первухин были в командировке в Сибири.
Оказалось, что охранники первым делом сообщили о происшествии Игнатьеву, который совмещал должности министра госбезопасности и начальника охраны Сталина. Игнатьев немедленно дал знать об этом первому заместителю председателя Совета Министров и совминовскому куратору силовых структур Булганину. Булганин привез с собой Хрущева. Маленков приехал потом. Берии доложили, что охранник Старостин, звонивший Берии после телефонного звонка Игнатьеву, не нашел его по тем номерам правительственной связи, которые были записаны на даче. Не нашел Берию и Маленков. Через 30 минут (!) он позвонил Старостину и сказал: «Ищите Берию сами, я его не нашел». Маленкову потребовалось полчаса, чтобы приехать на дачу. Но «вскоре» Берия все же нашелся и вышел на связь.