Последнее обещание
Шрифт:
Росс кивнул.
– А вы откуда?
– Из городка Вернал на востоке Юты. Если бы это было возможно, я бы вернулась в Америку хоть завтра.
– Вам не нравится Италия?
– Я очень люблю Италию, но я прожила здесь уже шесть лет, а домом она мне так и не стала.
– Так что же вам мешает вернуться?
– Мой муж не любит Америку. Считает, что у американцев нет традиций и собственной культуры. К тому же здесь у него собственность, бизнес. – Она попыталась улыбнуться. – Но все не так уж и плохо.
– Еда уж точно замечательная.
Она посмотрела на его пустую тарелку.
– Несу следующее блюдо.
Она забрала тарелки, принесла две порции мяса.
Росс поднес ко рту первый кусок. Элиана, дождавшись, пока он его проглотит, спросила:
– Ну как?
– Вы овладели секретами итальянской кухни так же отлично, как и итальянским языком.
– Что ж, благодарю за комплимент.
– У меня есть тост. Выпьем за здоровье вашего сына.
– Спасибо, – ответила она с искренней улыбкой.
Они чокнулись и выпили.
– Хорошее вино. – Он поднял бокал, любуясь цветом вина. – Скажите, а каково это – заниматься виноделием?
– Для меня это самое увлекательное из всего, что есть в Италии. Если будете здесь в октябре, сможете участвовать с нами в сборе винограда. А когда он заканчивается, мы устраиваем пир.
– Анна успела мне все про это рассказать, – усмехнулся Росс. – А сколько времени длится сбор урожая?
– Зависит от погоды. Обычно пару недель.
Некоторое время они ели молча. Росс доел мясо и отложил вилку.
– Чем вас еще угостить? – спросила Элиана.
– Благодарю, больше ничего не надо. Ужин изумительный.
– Спасибо. Есть еще десерт, но если согласны подождать я сначала проведу вас по дому.
– С удовольствием.
Она отвела его наверх, открыла дверь в мастерскую, зажгла свет. В комнате стояли холсты, на мольберте – незаконченный пейзаж. Он молча осмотрел все и сказал:
– Что ж, я ошибся. Вам далеко до шестидесяти.
– Только в этом вы и ошиблись.
– Значит, вы действительно одиноки?
Она взглянула на него с грустной улыбкой и ничего не ответила. Разве может такая красивая женщина страдать от одиночества? – подумал Росс.
– Хотите кофе? – сменила она тему.
– С удовольствием.
Они спустились вниз. Элиана вышла в кухню, а Росс сел на диван.
Она вернулась с кофе и двумя тарелками с тортом, посыпанным сахарной пудрой.
Росс попробовал торт.
– Мне очень нравится запах тысячелистника. Это ведь так называется?
Она кивнула:
– Вы пробыли в Италии всего две недели, а уже столько всего знаете.
– На самом деле я здесь уже полгода. Просто сначала я путешествовал. – Росс взглянул на нее. – А портрет монаха, который висит у меня, тоже написали вы?
– Это Франциск Ассизский, – улыбнулась она.
– Прошу прощения. Вы часто пишете портреты?
– Редко. Если бы мне позировали, я бы занималась этим больше. Когда пишешь с картинки из журнала, трудно поймать нужное настроение.
– А вы продаете свои работы?
– Очень редко.
– А почему?
– Боюсь, что, если начну писать ради денег, потеряю что-то важное. Я складываю картины в кучу или дарю друзьям.
– У вас здесь много друзей?
– Есть кое-кто. Но Рендола стоит на отшибе. Впрочем, дело не в этом. У меня просто не хватает времени. Надо заниматься Алессио. Я очень люблю Анну. Она – моя самая близкая подруга.
– А как вы с мужем оказались на вилле Рендола?
– Мой муж Маурицио вырос здесь. У его семьи есть еще одна вилла – в Сиене. Там живет его мать.
– Как же вы познакомились?
– На дискотеке во Флоренции. Я приехала на два месяца на учебу. Я изучала искусствоведение в университете Юты. Мой отец умер. Я очень переживала, мне нужно было уехать, и я отправилась в Италию. На третий день познакомилась с Маурицио. Он на семь лет старше, и я сразу в него влюбилась. Но замуж мне было рано, а он собирался в Америку, в аспирантуру. Он приехал в университет Юты, чтобы быть поближе ко мне. А когда получил степень и собирался вернуться на родину, я по-прежнему считала, что замуж мне рано, но не хотела его терять и приняла предложение.
– Чем он занимается?
– Виноделием. Заключает сделки, принимает решения. Он все время в разъездах – общается с импортерами, дистрибьюторами, с владельцами ресторанов.
– Наверное, это очень интересно.
– Наверное, – ответила она сдержанно. – Он отсутствует 250 дней в году. На следующей неделе вы встретитесь. Он вам понравится. Умен, обаятелен. Только вот… не всегда доступен.
– Вам, должно быть, трудно ухаживать за ребенком, когда ваш муж постоянно в разъездах.
– У меня есть помощница, Мануэла. Она приходит три раза в неделю. Алессио ее любит. Еще есть Анна. А что касается мужа – что ж, в конце концов привыкаешь к одиночеству.
– И вам это удалось?
Она помолчала, а потом сказала:
– Нет, к этому привыкнуть трудно, – сказала она искренне. – Честно говоря, с годами легче не становится. – Она провела рукой по волосам. – Да, я одинока, так одинока, что иногда хоть криком кричи. Бывает, мне хочется бежать отсюда прочь. Но потом я гляжу на сына, на красоту вокруг и говорю себе: возьми себя в руки. Есть много людей, которым куда труднее. – Она усмехнулась. – Вот так я и живу – мучаюсь то от одиночества, то от чувства вины. – Она тряхнула головой и подняла на него глаза. – Можете считать меня сумасшедшей. Это ничего, я и сама так думаю.