Последнее письмо
Шрифт:
Не то чтобы это было навсегда.
— Тебе не стоит. У тебя есть своя жизнь. Неважно, что Райан сказал в том письме, я не твоя ответственность. Как бы близки вы ни были, ты чужой человек. Я ценю каждое твое предложение и то, через что ты прошел, чтобы выполнить желание Райана, но это уже слишком, — мои слова прозвучали резко, но я сохранила мягкость голоса. Я не хотела причинять ему боль.
— Я никуда не уйду, — он повторил мой тон.
Забавно, что разговор был таким же, как и при нашей первой встрече, но подтекст был совсем другим, и это имело значение. Я не столько пыталась вытолкнуть Бекетта, сколько
— Ты это сделаешь, — так же, как Райан. Как Джефф и папа. Зависеть от Бекетта было бы самой большой глупостью, которую я только могла сделать.
Его челюсть сжалась, и он на мгновение отвел взгляд. Когда взгляд вернулся, его глаза стали немного жестче.
— Думаю, тебе придется подождать и посмотреть.
Напряжение между нами тянулось через всю кухню, достаточно ощутимое, чтобы разрезать… или, может быть, связать нас вместе — солдата и женщину, за которой он был обязан присматривать.
— Я лучше пойду, — я оставила неначатую бутылку на стойке и прошла мимо Бекетта, через коридор к входной двери.
— Я знаю, что операция будет тяжелой. И для нее, и для тебя. Пожалуйста, пообещай мне, что позвонишь, если тебе что-нибудь понадобится.
Я оглянулась через плечо и увидела, что он стоит в коридоре в пяти футах позади меня. На его лице была решимость, но в глазах снова появилась печаль. Я ничего не была должна этому человеку и знала о нем еще меньше, кроме того, что Райан ему доверял.
Я открыла дверь и вышла на свежий воздух, желая, чтобы он прочистил мой запутавшийся, переполненный мозг. Но мысль не давала мне покоя, пока я не впустила ее — Бекетт не сможет сдержать обещание, данное Райану, если я ему не позволю. Я много чего умела, жестокость не входила в это число.
— Я обещаю.
Это не было ложью, потому что я не собиралась ничего требовать от Бекетта. Захлопнув за собой дверь, я вышла из его дома и направилась к себе. Теперь, когда я знала правду, я могла перестать позволять парню вторгаться в мои мысли и вернуться к тому, на чем мне нужно было сосредоточиться.
Мэйзи.
Глава девятая
Бекетт
Письмо # 11
Хаос,
Я пропустила вчерашнюю игру Кольта на День благодарения. Он был пилигримом, который приглашал коренных американцев на пир. Он репетировал свои реплики неделями. Постоянно говорил об этом. А я пропустила. Мэйзи была недостаточно сильна, чтобы вернуться домой после первого сеанса химиотерапии. Количество ее лейкоцитов упало, и они не позволяли нам покинуть Денвер, пока они не поднимутся до безопасного уровня. Такое случается, по крайней мере, так мне сказала одна из здешних мам. Ее зовут Энни, и последние две недели она была просто находкой. У нее здесь маленький мальчик, и можно сказать, что она взяла меня под свое крыло. Процесс обучения очень сложен.
Мы находимся в Денвере уже почти две недели. Это лучшая детская больница в Колорадо, и именно там работает ее онколог, но через несколько дней после приезда я узнала, что она также не входит в нашу страховку. Как забавно, что я никогда раньше не задумывалась о таких вещах. Почему я не могу держать свои мысли в порядке? Даже мои письма теперь разбросаны, как и мой мозг.
Итак, да, две недели, и я пропустила спектакль Кольта. Ада пошла и записала его для меня, но это не то же самое.
Я знаю, что с точки зрения общего положения вещей, пропуск спектакля — это не так уж и важно. Это первый из многих, верно? Его ждет много всего, в чем я смогу принять участие, а Мэйзи нуждается во мне прямо сейчас. Но я не могу отделаться от ощущения, что это первая капля в ведре, и мне так страшно, что оно в конце концов наполнится. Я пропустила его первый спектакль, когда поклялась, что никогда ничего не пропущу, и сейчас, когда врачи говорят мне о планах лечения, я вижу, как много ему будет не хватать. И как сильно он будет скучать.
Потому что я пропустила не только первый спектакль, но и Мэйзи. И вместо того, чтобы быть на сцене, она оказалась на больничной койке. Врачи сказали мне, что ее показатели растут, и они надеются, что завтра мы сможем отправиться домой. Боже, надеюсь, они правы.
Надеюсь, у тебя там есть хоть какое-то подобие индейки или хотя бы немного времени на отдых. Отдохни, когда сможешь.
— Элла
***
Я погладил Хавок по голове, разворачивая грузовик у ворот «Солитьюда», и поехал по извилистой дороге к своему дому, проезжая мимо дома Эллы. Ее внедорожника не было, значит, они уехали в Денвер, как и планировали. Она была здесь сегодня утром, когда я уезжал на тренинг на новой работе, и у меня мелькнула мысль, что что-то изменило их планы.
Не то чтобы она мне сказала.
Не то чтобы я вообще заслуживал знать.
Она убила меня прошлой ночью, задавая эти вопросы, называя меня чужаком. Я чуть не сломался прямо там, но наши обстоятельства не изменились, и если бы только Бекетту дали возможность быть достаточно близко, чтобы помочь, то я бы похоронил Хаоса рядом с Райаном. Бог знал, что в основном так оно и было. Я не ошибся, когда сказал, что он тоже погиб на том задании. Я не хотел лгать Элле, даже бездействием, но, если бы она узнала, кто я на самом деле, она бы вышвырнула меня из своей жизни. Если бы она узнала, то стала бы задавать вопросы, на которые я не мог бы ответить, а даже если бы и ответил, то правда привела бы меня к тому, что я был бы изгнан так же быстро, как она узнала бы о лжи, в которой я жил. Пока она не узнает, я буду держать свои чувства в узде, я буду единственным, кого тяготит уродливая правда. Как только Мэйзи выздоровеет, а Элла больше не будет во мне нуждаться, я расскажу ей.
Я свернул на свою длинную подъездную дорожку и резко затормозил, чтобы привлечь внимание Хавок. Перед моим домом стоял странный джип. Кто бы это мог быть, черт возьми? Я медленно шел вперед, пока сбоку от джипа не появилась знакомая фигура. Высокий, широкоплечий, с темными глазами, волосами и кожей, я узнал его с первого взгляда.
Капитан Донахью.
Что ему может быть нужно?
— Все в порядке, девочка, — сказал я Хавок. — Это просто Донахью, — я припарковал грузовик и вылез, Хавок спрыгнула за мной.