Последнее пророчество Ирикеи
Шрифт:
Рано утром Алберто и Мелинда решали судьбу дочери. Это был нелёгкий выбор. Уйти от ответственности и позволить Эленоре сделать выбор самостоятельно, они не могли. Это было бы трусостью с их стороны. Да и что может решить ребёнок? Она даже не знает о том, что проблема существует.
Понимая, что придётся рискнуть, супруги вошли в комнату дочери. Девушка ещё спала, нежная улыбка играла на её губах, мягкие игрушки разбросаны по всей кровати, ладошки сложены под щечкой. Её сон был безмятежным, жаль было нарушать эту идиллию. Алберто положил артефакт на подушку рядом с дочерью. Паук, быстро перебирая лапками, двинулся в сторону спящей девушки и примостился у
Паучок вернулся на своё прежнее место и, обхватив сферу лапками, исчез в портале.
— Куда он? — Мелинда дернулась, чтобы схватить паучка.
— Не волнуйся дорогая, он знает своё дело. Теперь эта сфера будет находиться в хранилище вместе с другими чёрными душами.
Девушка продолжала безмятежно спать, только слегка пошевелилась, устраиваясь поудобнее.
— Как ты думаешь, когда она проснётся, мы сразу заметим изменения? — прошептала Мелинда.
— Думаю, на это потребуется время.
Они с любовью посмотрели на спящую девушку. Теперь у них была не просто надежда, а уверенность в том, что всё будет хорошо.
У короля всё прошло не так гладко. После завтрака, едва дождавшись появления Придворного Мага, трое мужчин уединились в покоях принца. Он был полон решимости с честью выдержать предстоящие испытания. Но король и маг имели немалый жизненный опыт и не разделяли юношеского рвения. Предстояла серьёзная подготовка. Если бы магия была доступна принцу с рождения, и магический резерв рос постепенно, увеличиваясь по мере взросления, всё прошло бы безболезненно. Но магия находилась как бы в анабиозе. Кто бы мог подумать, что наследие его матери, давно не проявляющееся у членов королевской семьи Далтена, к которой она принадлежала, проснётся в её сыне. Возможно, все члены этой семьи обладали такой спящей магией. Над этим стоило задуматься. Но позже. Сейчас предстояло сделать многое. Во-первых, объяснить принцу суть происходящего и возможные болевые ощущения. Во-вторых, приготовить удерживающие ремни и деревянную палочку, чтобы зажать её в зубах. В-третьих, ещё раз втолковать принцу, что пути назад не будет. Обезболивающие зелья и заклинания здесь были бесполезны, хотя мужчины всё-таки решили ими воспользоваться. А вдруг поможет и хотя бы немного облегчит страдания юноши.
Принц шутил и смеялся, когда его привязывали к кровати, пряча за напускной весёлостью страх и неуверенность. Перед тем, как надеть на сына амулет, Римар попросил его ещё раз подумать:
— Дариан, ты мой сын, и я буду любить тебя, не смотря ни на что. Королевский трон — это не самое главное в жизни, поверь мне. Ещё есть время остановиться.
— Нет, отец, я всё решил. Я не смогу простить себя, зная, что имел шанс, но струсил. Жизнь без самоуважения, полная сожалений об утраченных возможностях, это не по мне.
— Я буду рядом, сын. — и король надел амулет на шею принца.
Начало было стремительным. Тело принца выгнулось дугой, зубы впились в податливую древесину, глаза налились кровью от непереносимой боли. Магия пробивала себе дорогу, разрывая плотный кокон, удерживающий её взаперти. Нервы лопались, как натянутые струны. Изо рта юноши тонкой
— Если ты вмешаешься, он умрёт.
Сейчас маг благодарил бога за то, что ему не пришлось пережить такое, снимая проклятье с дочери. Он бы точно не выдержал. И остановить его было бы некому.
Римар сжал руку сына, это всё, чем он мог сейчас ему помочь.
Это сумасшествие продолжалось уже несколько часов. Принц то стонал от боли, то метался в лихорадке, то погружался на краткий миг в беспамятство. Его лицо побледнело и осунулось. Кожа стала тонкой, как пергамент. Когда стало казаться, что агония будет продолжаться вечно, всё внезапно прекратилось. Дариан, измученный и истощённый, уснул тревожным сном.
Король не мог поверить, что всё закончилось. Боль сына он воспринимал, как свою собственную. Нет, собственную боль было бы легче перетерпеть. Римар так гордился своим мальчиком. Он смог, не сдался. Он доказал своё право быть наследником королевского рода.
Глава 5
Сижу в мягком кожаном кресле и рассматриваю родителей. Молчу, потому что все слова уже сказаны. Да и о чём тут говорить? Всё уже решили за меня. Моего согласия не требовалось. Никогда прежде я не чувствовала себя такой одинокой. Пусть у меня не было друзей, но я всегда знала, что в моей жизни есть два самых близких человека, которым я очень дорога. И что теперь? Вот так просто отдать меня замуж за первого встречного? Как будто торопятся поскорее от меня избавиться. Обида душила, но я не позволяла ей выплёскиваться наружу. Смотрю на родителей совершенно сухими глазами, хотя в душе сотрясаюсь от рыданий. Никому я не нужна, даже им.
— Дорогая, — мама в очередной раз пытается пробудить во мне чувство долга. — Ты не можешь отказать королю, это вызовет международный скандал и разрыв отношений между нашими странами.
Я фыркнула и поджала ноги под себя, всем своим видом демонстрируя моё отношение к сохранению отношений между нашими странами за мой счёт. В конце концов, я могу и одна прожить. Сбегу из дома и устроюсь в какой-нибудь бродячий цирк. Там оценят мои умения устраивать красочные представления. Я словно наяву представила свои выступления пред огромной восторженной толпой. Мною восхищаются, осыпают цветами и комплиментами. Я становлюсь знаменитой на весь мир. Вот тогда родители и поймут, какое сокровище потеряли. Я так размечталась, что не сразу поняла, что обращаются ко мне.
— Родная, мне удалось отложить свадьбу на три года, пока ты не закончишь обучение в академии. — это папа пытается переключить моё внимание со свадьбы на продолжение обучения, как будто мне это нужно. — Сейчас должна состояться всего лишь помолвка. За три года много воды утечёт. За это время король может встретить и полюбить другую девушку. Тогда ты будешь освобождена от обязательств.
— Так значит, я буду брошенной невестой? — моему возмущению не было предела. — Это даже хуже, чем выходить замуж за первого встречного короля.
Родители растерянно переглянулись. Вижу, такая мысль им в голову не приходила.
— Неужели он тебе совсем не понравился? — мама решила зайти с другой стороны. — Он такой красивый и мужественный.
Это она зря сказала, у папы так сжались челюсти, что я стала опасаться за его зубы.
— Конечно, с твоим папой никто не может сравниться. — мама поняла свою ошибку и тут же попыталась её исправить, глядя на папу с виноватой улыбкой.
— Да я его даже не видела. — напомнила я о себе, пока эти двое не погрузились в выяснение собственных отношений.