Последнее желание гейши
Шрифт:
Не обращая внимания на вопли сына, Василий прошел в ванную и стал мыть руки.
– Откуда у тебя это кольцо? А булавка? – Митрофан встал в дверях, скрестив руки на груди, и гаркнул: – Что все это значит?
– Ты котлеты греть поставил?
– Нет!
– Иди поставь. И не ори, ради бога, я сейчас оглохну…
Митрофан сделал шаг вперед, втянул носом воздух.
– От рубашки пахнет женскими духами… От тебя перегаром и табаком. – Он опять принюхался. – Но я улавливаю еще какой-то запах… Знакомый…
– Ароматические свечи, наверное, – сказал Базиль, отодвигая сына в сторону. – А теперь пошли на кухню…
– Арома… Что? – Митрофан аж задохнулся от возмущения. – Где? Ты… Неужели в этом… этом…
– Я был в «Экзотике». – Василий прошел в кухню, включил газ, поставил сковороду с котлетами на огонь. – Почему ты мне не сказал, что это бордель для извращенцев?
– А что, из названия не ясно?
Базиль не ответил, он достал из холодильника бутылку «Матрицы», налил водку в стоящую на столе чайную чашку, выпил и только после этого заговорил:
– Их там двенадцать человек. Восемь девочек, плюс повариха, плюс Мадам, плюс два парня. Любой из них мог убить Афродиту. Любой, кроме Марго…
– Ты ее видел?
– Да. Она там.
– Так я и знал! – Митрофан возбужденно заходил по кухне. – Т-а-ак я и знал! Прячется, значит…
– Да, сидит взаперти, на улицу носа не кажет. – Базиль налил себе еще, теперь уже в хрустальную стопку. – Девочка напугана, но она не убивала.
– Ты уверен?
– Афродиту убил человек, подъехавший к ее дому на темной машине, так?
– Не факт.
– Митя, ну ты подумай головой! К дому покойной можно проехать, только минуя церковный забор, а свидетель утверждает, что в это время мимо проезжала только одна машина…
– К дому можно подойти пешком! Легко! И для этого совсем не обязательно проходить мимо церкви…
– Вот именно! – Базиль вскочил и с остервенением начал резать хлеб. – Я о том же!
– Папа, я тебя не понимаю, – простонал Митрофан. – Твои мысли скачут, как блохи на бездомной собаке!
– Марго не смогла бы преодолеть такое расстояние пешком! А машина у нее, как ты знаешь, желтая! К тому же тачка всю ночь простояла на стоянке, это видел охранник из кафе «Бонапарт»…
– Почему не смогла бы? Любой женщине по силам пройти полтора километра…
– Марго не любая. – Базиль опять плюхнулся на табурет. Прикрыв лицо ладонью, он сдавленно произнес: – Она даже по комнате с трудом ходит…
– У нее что-то с ногами?
– Да. Что-то… – Он оторвал руку от лица и, устремив взгляд на потолок, забормотал: – Бедная девочка… Такая красивая, такая милая…
– Что с ней?
– Она карлица, Митя. Только в отличие от многих подобных ей, с очень слабыми ногами… Они тоненькие, как палочки, очень сильно искривленные, на таких больше двухсот метров не пройдешь.
– Ладно, оставим эту Марго. Поговорим
Но Базиль его не слушал, с интонациями профессиональной плакальщицы он продолжал причитать:
– Она хочет себе операцию сделать, я видел в ее комнате журналы. На такие муки собирается идти…
– Папа, папа, – Митрофан тряхнул отца за плечо, – угомонись, а?
– Жалко девочку…
– Понимаю, но давай на мгновение о ней забудем, пожалуйста. – Видя, что отец стал вполне адекватен, Митрофан продолжил разговор. – Ты сказал, что любой из одиннадцати мог убить Афродиту, почему ты пришел к такому выводу?
– На стоянке «Экзотика» я увидел шесть машин, все они темного цвета: черные, темно-синие, бордовые…
– Стоп! Ты сразу пошел по неверному пути…
– Почему это?
– Ты строишь версию на основании показаний какого-то шизофреника, это неправильно.
– Он алкоголик, да, но не…
– Шизофреник, папа, у него и справка имеется, – Митрофан развел руками. – Так что слова психически ненормального бомжа мы не может использовать, как свидетельские показания…
Базиль сдвинул густые брови, нахохлился, но вместо того, чтобы обиженно замолчать, как делал всегда, гаркнул:
– А это мы можем использовать, как улику? – И кинул на стол какую-то бумажку.
– Что это? – спросил Митрофан, беря ее в руки. – Записка?
– Да, прочитай ее. И обрати внимание на дату.
Митрофан пробежал глазами по исписанному неразборчивым почерком обрывку газеты. Затем зачитал послание вслух:
– «Тебе угрожает страшная опасность! Эта сука что-то заподозрила! Подробнее расскажу при встрече. Встретимся сегодня у тебя в три часа. Будь одна. Если опоздаю, подожди. Дверь не запирай. До свидания» – Он исподлобья посмотрел на отца. – Где ты это взял?
– Нашел у Марго под подушкой.
– И какой вывод я должен сделать, прочитав сие послание? Что твоей любимице Марго грозит опасность? И что из этого?
– Скорее всего, записка была адресована Афродите. Марго переехала в ее апартаменты на следующий день после убийства…
– Так, понял. – Митрофан опять прочел послание, уже более внимательно. – Ее заманили сей запиской в ловушку, ты это хочешь сказать?
– Похоже на то.
– И ты считаешь, что это кто-то из «Экзотика»?
– А ты так не считаешь?
– Ее мог написать один из клиентов, – задумчиво протянул Митрофан. – Но, вероятнее, это сделал кто-то из девочек… – Он подпер кулаком свой круглый подбородок и велел: – Расскажи-ка мне все, что знаешь. Опиши девочек, обстановку, короче, меня интересуют все твои наблюдения…
Базиль начал старательно пересказывать все, что услышал от Мадам и Марго, потом описал планировку здания, внешность девушек, клиентов, а закончил свое повествование самым неприятным известием: