Последние первые планетяне
Шрифт:
Давыдов углубился еще на две сотни метров и наконец впереди разглядел зеленоватый отсвет камиллиных фонарей. Девушка выскочила из-за поворота с капсулой в руке и, судя по выражению, недоброму, но вдумчивому, как и Николай, не имела на своем пути успеха.
– Что за черт?! – воскликнула Леонова, едва завидев старшину. Она уже не считалась с тишиной, и ее возглас, вероятно, был слышен у лифта. – Не говори, что у тебя тоже пусто?!
– Абсурд, – растерянно отозвался Давыдов. – Человек, вроде Моргунова, не вложится в подобное предприятие лишь показухи ради. Не говоря уже о том, что он старался держать все в секрете. Эти рабочие… – Николай невольно ткнул пальцем в тяжелые своды
Старшина вовсе не подразумевал вопрос риторическим и надеялся, Камилла поделится предположениями, однако девушке не пришлось. Ровно в этот миг поворот на третий тоннель сверкнул синим огнем, и первый помощник предстал перед товарищами с тем же оторопелым видом. Он жестом поманил коллег за собой. Давыдов с Камиллой растерянно переглянулись и последовали за приятелем.
Молодые люди возвратились по тоннелю на сотню-другую метров, и даже раньше, чем терпение Николая лопнуло, и он решился заговорить, перед ними предстала странная картина. От основного коридора на север уходило небольшое ответвление. На первый взгляд могло бы показаться, что оно заканчивается тупиком. На деле же короткий тоннель был попросту плохо освещен; стоило первому помощнику ступить внутрь и фонарем рассеять сгустившийся мрак, как дальняя стена сверкнула металлическим отблеском. Давыдов сделал шаг вперед и только тогда осознал, что это не что иное, как массивная стальная дверь. Что необычно, на вид даже более крепкая, чем внешние ворота, которые Минин прорезал, словно брикет масла. Стоит ли говорить, что в головах полицейских пронеслась одна мысль. Если Моргунов скрывает что-то касаемо шахты, ответы, несомненно, найдутся по другую сторону этой двери.
Чего опасался Николай, возиться с новой преградой пришлось гораздо дольше, нежели с главными воротами, которые, как теперь стало очевидно, являлись показной и совершенно посредственной защитой от внешних посягательств. Офицеры, сменяя друг друга каждые пять минут в этом паршиво вентилируемом и потому душном тупике, с горем пополам выплавили сектор вокруг прочного замка и, не придумав иного способа, попросту вышибли его из двери прихваченной пневматической пушкой. Грохот в подземных тоннелях стоял такой, точно на каменную мостовую обрушили исполинский колокол. Когда дело было произведено, офицеры почувствовали до того странный прилив энтузиазма и примитивной радости, словно сдвинули со своего пути не дверь внутри горы, а саму эту гору.
На все мытарства с неожиданной преградой ушло полчаса стремительно истекающего времени. Даже толком не переведя духа, полицейские были вынуждены двинуться дальше по открывшемуся коридору. Предвкушая вот-вот обнаружить что-либо, готовое раскрыть планы Моргунова, первый помощник достал из рюкзака старинную камеру. Еще одно из присланных Большим Кольцом устройств, которое за годы ни разу не пошло в ход. Как и коммуникаторы, девайс заметно барахлил в тоннелях, но картинку писал исправно. К тому же во мраке Минин, идущий первым, ориентировался по экрану лучше, чем с выставленным перед собой фонарем.
Коридор, в котором очутились законники, имел естественное происхождение, хотя был хорошо оборудован рабочими для пущего удобства и, главное, безопасности. Он уходил под небольшим наклоном вверх, будто бы стремился к поверхности, и потому в полу оборудовали подобие лестницы. Деревянные же подпорки и стальные ковки соединений выглядели до того внушительно, что, верно, сумели бы удержать вес небосвода. У молодых людей не оставалось сомнений, что это ответвление шахты имеет для Моргунова ценность. Они готовились вскоре обнаружить что-то действительно стоящее.
Томиться в ожидании пришлось изрядно. Совершив несколько замысловатых виражей, тоннель, казалось, забежал на юг невероятно далеко, так что полицейские задались резонным вопросом, остаются ли они вовсе в пределах моргуновских владений или, может, забрались на корпоративную территорию. Камилла верно подметила, что второй вариант даже выгоден им в правовом смысле. Давыдов предполагал, что, вероятно, в том заключается главная причина держать объект в секрете.
– Подумайте, – прилично устав и оттого растягивая фразы, проговорил старшина. – Вы проводите разведку на фамильном участке и обнаруживаете, что он безнадежно пуст. Столько надежд… годы честных налоговых выплат и мечтаний о богатстве. – Николай тяжело перевел дыхание и продолжил: – Все коту под хвост! В то же время забираешься чуток на соседскую землю, как открывается золотая жила! Земля не просто соседская… корповская. Исполинский конгломерат вновь собирает сливки… Любой бы взвыл от несправедливости.
Запыхавшиеся от подъема Камилла и Минин неразборчиво промычали в знак согласия.
– Ясное дело, – усмехнулся Давыдов и прокашлялся. – Вы думаете: а какой же вообще прок этим «рудникам» с земли, которую они, купив давным-давно, даже не используют? В то время как руку протяни, и жила твоя…
– Думаешь, Моргунов скрывается от рудной компании, потому как обворовывает ее? – спросила Леонова.
Николай сперва не ответил – он плелся посередине и, зная, что девушка, так или иначе, таращится ему в затылок, выразительно пожал плечами. Впрочем, через секунду его посетила стоящая мысль, но тут Минин опередил старшину:
– Надо поторапливаться, – проговорил он, взглянув на часы. – Чуть больше двух часов осталось. Лектор терпеть не станет. Давайте, лучше ускориться! – почти воскликнул Антон.
На сей призыв товарища уже Давыдов с Камиллой отозвались недовольным мычанием. Еще более жалким оттого, что, как бы ни хотелось скрасить шествие беседой, обстоятельства вынуждали согласиться с первым помощником.
Троица, таким образом, не стала тратить ни сил, ни времени на споры и, сговорившись ненадолго пренебречь болтовней, дружно, точно по команде, прибавила ходу.
48
Хотя тоннель на юг, по которому пробирались законники, выглядел бесконечным, это являлось простой иллюзией – своего рода обманом разума вследствие усталости и недостатка свежего воздуха. Не прошло двадцати минут, как офицеры ускорили подъем, а коридор уже стремительно расширялся. Своды перестали давить на макушку, к стенам теперь не удавалось прикоснуться разом, разведя руками в стороны. Когда тоннель бросился в последний поворот и вытянулся в струну, впереди вовсе замаячил свет. Давыдов мог поклясться, что из-за спины первого помощника видит не иначе как блики лун-близнецов. Пускай это было маловероятно. Полицейские находились глубоко под землей, хотя теперь совершенно не представляли, как далеко на юг забрели от изначальных координат.
Ощущения Николая не подвели. Замеченный свет действительно был естественным, но просачивался сквозь каменные своды он такими тонкими лучами, точно через плотную ткань, прошитую спицей. Выбравшись из тоннеля, офицеры попали в немыслимых величин пещеру. Эдакую исполинскую капсулу, возникшую внутри хребта вследствие столетий тектонических сдвигов и обрушений. Дальняя от тоннеля часть сводов примыкала к поверхности, и оттуда внутрь пробивался свет от зависших над фронтиром лун. Его хватало, чтобы подсветить тут и там участки не больше квадратного метра. В основном пещера оставалась поглощена тьмой, и полицейским оставалось только гадать об истинных ее размерах.