Последние свидетели
Шрифт:
Вот лишь небольшой дневниковый перечень фактов, который ярко характеризует героический труд воронежцев в то суровое, несказанно трудное время.
27 января 1943 года. Третий день после освобождения города. В холодном подвале открылось почтовое отделение. С миром устанавливается нормальная связь.
28 января. Вышел первый бюллетень газеты "Коммуна". Люди читают его с жадностью. Он очень дорог, этот бюллетень.
4 февраля. На проспекте Революции начала работать пекарня, а рядом с ней, в полуразрушенном здании кинотеатра "Пролетарий" открыт хлебный магазин. Горожане едят первый после освобождения хлеб воронежской
13 февраля. Над руинами города зазвучало радио.
25 февраля. Вступили в строй временная электроустановка и насосная станция. Город вырывался из тьмы.
27 февраля. Из колонок водопровода зажурчала вода.
8 марта. Состоялось открытие первого детского сада, как оно было торжественно!
15 марта. Дал первую продукцию жиркомбинат.
Люди трудились, не покладая рук. Одно за другим вступали в строй предприятия: заводы имени Дзержинского, Тельмана, Калинина и другие. Уже через полтора месяца после освобождения в городе функционировали пять больниц, столько же амбулаторий, две поликлиники, а за год было восстановлено и построено вновь более шести тысяч жилых домов, сто двадцать две столовые, семьдесят шесть магазинов, двадцать пять больниц и двадцать семь школ.
Летом 1943 года была начата работа по возвращению в город эвакуированных вузов, и уже через несколько месяцев некоторые институты приняли первых на освобожденной от врага земле студентов.
Промышленные предприятия в основном были восстановлены за пять лет. В 1948 году выпуск продукции промышленностью области превысил довоенный уровень, а на окраинах Воронежа росли новые крупные заводы: шинный, горнообогатительного оборудования, мостовых конструкций -- в левобережье; тяжелых механических прессов, радиодеталей, керамических изделий -- в правобережной части города.
Воронеж рос, набирался сил, хорошел. И все это благодаря самоотверженному труду горожан, полных решимости быстрее залечить его раны, сделать родной Воронеж просторнее и краше прежнего.
Город нашей славы боевой
Мы говорили о том, что было. Рассказывал бывший комиссар зенитно-артиллерийского полка Борис Владимирович Гавриленко. Он вспоминал тех, кто так и не дождался Победы, показывал письма и фотографии своих однополчан.
Говорил Гавриленко спокойно, не торопясь, а я слушал его, просматривал пожелтевшие фотографии, пытался представить Воронеж лета 1942 года. Об этом времени написано немало книг, довольно подробно освещающих героическую битву за Воронеж. Но всякий раз, когда беседуешь с участником боев, с волнением узнаешь все новые и новые факты и подробности.
А было так... К лету 1942 года разрушенный Воронеж был разделен на две половины. Правобережная часть города оккупирована. Всюду жаркие схватки с врагом, пожарища, смерть. В то несказанно трудное время полк, в котором служил Гавриленко, часто называли Воронежским и вот почему. Сформирован он был в Воронеже и на протяжении всех боев за город пополнялся в основном за счет воронежцев. Об одном пополнении комиссар вспоминал особенно тепло. Оно прибыло в начале апреля 1942 года и выглядело необычно -- девушки. Они стали радистками, санитарками, связистами и даже заряжающими. Наравне с мужчинами девушки стойко переносили все тяготы войны, не раз совершали поистине героические поступки.
Взять хотя бы Люду Быстрюкову. Небольшого росточка, на вид хрупкая, а ведь в бою она не раз подносила ящики со снарядами. Каждый ящик -- 64 килограмма. В одном из боев ей раздробило правую ногу, врач удалил 14 осколков, но никто не услышал от нее ни крика, ни стона.
Память комиссара хранит множество интересных эпизодов из боевой жизни полка. Вот еще один. Артиллерийский дивизион, которым командовал капитан Заборонько, стоял в районе сельскохозяйственного института. Однажды Заборонько получил приказ захватить "языка". Взяв с собой несколько солдат, он поздно вечером отправился в разведку. Ночь выдалась неудачной -- светил месяц, и все было видно, словно на ладони. У стадиона "Динамо" разведчики, услышав немецкую речь, залегли. Сколько немцев в окопах -- неизвестно. Попробовали незаметно проскочить через траншеи противника -- не получилось. Немцы выставили всюду сильную охрану. Пришлось ждать. Вскоре разведчики бесшумно подползли к самим окопам и притаились. Лишь далеко заполночь тишину разорвал взрыв гранаты, застучали автоматные очереди.
Рассчитывая на внезапность, разведчики действовали смело и решительно. В том бою было захвачено в плен шесть немцев, еще больше их погибло от разрывов гранат и в рукопашной схватке. Пленные оказались очень "ценными". Они сообщили: в город только что прибыла танковая дивизия "Великая Германия".
Приблизительно в это же время произошел и другой случай. Каждую ночь командир орудия сержант Павлов, захватив с собой снайперскую винтовку, устраивался в развалинах недалеко от Вогрэсовского моста и начинал "охотиться". Не всегда соблюдая осторожность, немцы спускались ночью к речке за водой. Редко кто из них, попав в сектор обстрела Павлова, потом возвращался обратно. Так снайпер уничтожил 27 оккупантов. Но однажды убежище Павлова выследили. Снайпера выручила счастливая случайность. Отряд немцев наткнулся на нашу разведку и после непродолжительной перестрелки отступил. Об этом рассказал раненый немецкий ефрейтор. Однако враг не успокоился. В следующую ночь немцы вновь поползли к развалинам, где скрывался Павлов, но он и в этот раз был начеку и уничтожил несколько фашистов. Вскоре Павлова наградили медалью "За отвагу".
К осени 1942 года бои за Воронеж стали еще ожесточенней. Фашисты несли большие потери в живой силе и технике. Только зенитно-артиллерийским полком было уничтожено в Воронеже более двух тысяч вражеских солдат и офицеров, сбито 40 самолетов, уничтожено 200 танков и много другой боевой техники противника. За эти бои полк был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Этой же награды удостоился и комиссар полка Борис Владимирович Гавриленко.
В тылу врага
В июне 1942 года Аню Колесникову вызвали в райком комсомола. В кабинете первого секретаря ее встретил пожилой майор. Поздоровавшись с девушкой, майор спросил:
– - Вы писали заявление с просьбой отправить на фронт?
– - Да, -- ответила оробевшая Аня.
Наступила небольшая пауза. Майор внимательно просмотрел лежавшее перед ним дело, после чего сказал:
– - У меня к вам очень серьезный разговор. Нам нужны люди для работы в тылу врага. Как вы на это смотрите?
Такого оборота Аня не ожидала. Видимо, поняв состояние девушки, майор продолжил:
– - Не хочу от вас скрывать, работа трудная и очень опасная.
– - Я согласна, -- твердо ответила Аня.
Часть, в которую ее направили, стояла в Чертовицах, затем ее перебросили под Москву. Для Ани началась совершенно новая жизнь, дни и недели напряженной учебы. Незаметно прошел месяц, другой, третий. Однажды вечером Аню вызвали в штаб. Сидевшие за столом полковник и еще несколько военных попросили рассказать "легенду", то есть биографию вымышленного лица, под именем которого Ане придется работать в тылу врага.