Последние войны
Шрифт:
Он уже знал, что можно добыть в Афганистане, что непременно надо везти самому, так что багаж у него и у Игоря был поменьше, чем у коллег, переправлявшихся, как и они, на машине времени через Пяндж. Один из репортеров, работающих на западное агентство, не так давно скандально прославившийся в Чечне, купил в Таджикистане старый «Уазик», который в простонародье называли «буханкой» и нагрузил его всяким добром. Паромщик только махнул рукой, когда репортер спросил у него – можно ли переправить машину на ту сторону Пянджа.
Но общество скандального соотечественника Сергея с Игорем не прельщало. Им больше было по душе общаться с немцем и его переводчиком. Немец выглядел импозантно – худой и высокий, с правильными чертами лица, как будто сошедший с плакатов времен второй мировой войны, на которых изображались истинные арийцы. Его тонкий нос венчали очки в дорогой металлической оправе, но при этом взгляд у него был чуть блуждающим, будто его только что разбудили, он еще не успел проснуться, и теперь глаза его невольно у всех спрашивали: «где я нахожусь, и что со мной происходит?».
В очередной раз Сергей убедился, что журналисты, работающие на западные компании, подписывая контракт, буквально продаются в рабство. За это платили, конечно, больше, чем Сергею, но в рабство, даже за дорого, продаваться совсем не хотелось. Немца звали Штефан, и ситуация, в которой он оказался, была схожей с той, в какой были Сергей и Игорь во время прошлой поездки. Штефан ехал менять оператора, который отравился какой-то дрянью, сильно похудел, а жизнь его стала предсказуема до безобразия – он либо спал, либо лежал, либо сидел в туалете.
Переводчик у немца был русским. Ему было лет пятьдесят, и поэтому его все звали просто Василич. Во время разговора, он как-то упомянул вскользь, что работал еще в ГДР, а это значило, что он вполне мог оказаться и разведчиком и даже лично знать одного сотрудника спецслужб, что в те годы тоже служил в Германии, а потом быстро взлетел по карьерной лестнице до самых высот.
Вместе с собой немец и его русский переводчик везли кучу всевозможных железных ящиков, по бокам оббитых металлическими полосками для прочности, там они перевозили и свою аппаратуру, и продукты, и бог его еще что, как будто хотели обосноваться в Афганистане на долгое поселение. Чтобы перетаскивать их – постоянно приходилось нанимать носильщиков.
– Мы капитально подготовились к этой поездки, – говорил Штефан, с любовью оглядывая ящики.
Сергей стал подозревать, что в этих ящиках в собранном виде, есть и любимое кресло немца, на котором тот любит сидеть после работы, его любимые тапочки, телевизор и книжки.
– А вы то, что с собой так мало взяли? – спросил переводчик, посмотрев на скарб Сергея с Игорем.
– У нас все там, – махнул рукой Сергей в сторону Афганистана, но там то у них были только спальные мешки и больше ничего.
Водители в Афганистане опять завели песню про «дусат доллар», но Сергей показал им на пальцах сколько готов заплатить, а это было вчетверо меньшая сумма и цену не поднимал, как не торговались с ним водители. Отчаявшись, те согласились.
В Хаджи Багаутдин они приехали, когда уже стемнело, казалось, что поселок вымер, жизнь его покинула, здесь стояла оглушающая тишина, было пусто.
– Черт, – сказал Сергей, осмотревшись, – кажется, все отсюда уехали. Как бы нам без пристанища не остаться.
Опасения его подтвердились и когда они подъехали к дому, который намеревались снимать, и где их должен был ждать Шурик, дом оказался закрыт. Лишь после того, как Сергей несколько раз настойчиво постучал в дверь, откуда-то из-за дома появился человек, которого, очевидно, оставили за домом следить. Он не задавал глупых вопросов; «Кто такие? Что надо? Зачем приехали?» Он лишь сонно промычал с вопросительным выражением: «А?»
– Мы русские. Здесь жили, – стал объяснять ему Сергей.
Охранник только кивал, но ничего не говорил в ответ. Тогда Сергей понял, что надо что-то спрашивать, чтобы что-то добиться у охранника.
– Где все?
– Уехали, – махнул охранник.
– Куда?
– Туда, – он махнул в ту сторону, где лежал Кабул, но прежде на дороге располагался город Талукан.
– В Талукан? – спросил Сергей.
– Да, – кивнул охранник.
– Где Абдул Шукур? – Сергей знал, что переводчик отработал со следующей группой, но все-таки хотел узнать, то же с ним теперь происходит.
– Тоже уехал.
– В Талукан?
– Да.
– Он нам ничего не оставлял? – Сергей все еще надеялся заполучить спальные мешки.
– Не знаю.
– Можно мы посмотрим?
– Смотрите, – разрешил охранник.
Не было никаких сомнений, что охранник в доме на ночь остаться не разрешит, за гостями он буквально по пятам ходил, как бы что они не стянули, но Сергей хотел забрать только спальники, а вот их то в доме как раз и не было.
– Остались мы без спальников и пристанища, – грустно сказал Сергей, когда они вышли из дома и стали думать, что же им делать дальше, – черт, мне совсем не нравится, как начинается эта поездка.
– Началась она, положим, не плохо, – сказал Игорь, очевидно намекая на то, что они пили виски всю дорогу из Москвы, – а вот продолжение у нее, конечно, не очень хорошее. Но в первый раз что ли такое случается? Не беспокойся. И на этот раз все будет хорошо, – начал он успокаивать Сергея.
И как ни странно оказался прав, потому что стоило ему сказать эти слова, как откуда ни возьмись, появились немец со своим переводчиком, подошли к русским, узнали их о приключившейся беде и пригласили жить к себе – в тот дом, где мучился от отравления коллега.