Последний апокриф
Шрифт:
42 …Зазвонил телефон.
– Хотят старого пыдора… – пробормотала Луиза, протягивая мужу телефонную трубку.
– Меня! – очень тихо откликнулся Джордж и метнулся к окну.
Внизу, у подъезда, как он и ожидал, стоял любимый народом джип «Мерседес – ХМ».
– Скажи им, что пыдора нет! – отчего-то пригнулся и с присвистом прошептал Джордж.
– Как, чтобы я солгала? – возмутилась Луиза.
– Солги, наконец! – возмутился крупье, покачав головой, и отнял у нее телефон.
– Я
На полу застонал и задергался Нарцисс.
– Яко тако яичко, таку-растаку, я нэ панымаю! – истерично голосил Джордж, молотя изо всех сил мальчугана телефонной трубкой по голове. – Это яко же тако-растако яичко! – хохотал он, пританцовывая и выдирая из стены телефонный шнур вместе с розеткой (он и сам, спроси его в эту минуту, не сумел бы объяснить мотива безудержного веселья и отваги, до краев, казалось, наполнивших все его существо!).
И так же спонтанно Джордж обнял свою юную и прекрасную жену и спросил у нее напрямик, любит ли она его.
– А як же! – не раздумывая, ответила она на приятном украинском наречии.
– Тогда поспеши! – поторопил ее Джордж.
Неожиданно у Луизы глазенки зажглись зеленым и золотым.
– А что нас там ждет? – пытливо поинтересовалась она.
– Карнавал! – мгновенно, не раздумывая, пообещал Джордж, от чего, к слову, сам остолбенел – ибо еще минуту назад он понятия не имел, что их там, в Венеции, ожидает!
– Какой карнавал? – закричала Луиза.
– Потрясающий! – он усмехнулся в усы (усмехнулся в усы – вроде штампа, крупье усов принципиально не носил!).
– А ты меня любишь? – с надеждой спросила Луиза (ведь знала, что любит, и все же спросила!).
– А як же! – ответил крупье, одаряя жену тугим кошельком.
– Мало! – не глядя, сказала жена.
– Достаточно! – строго парировал муж.
Наконец они обнялись, и тогда-то он незаметно вложил ей в ладошку яйцо…
– Зачем? – по-детски изумилась Луиза.
– Затем! – усмехнулся Джордж и сообщил ей на ушко такое, от чего она радостно завизжала и запрыгала, как маленькая сладкоежка, получившая шоколадку в награду за хорошее поведение.
– Любимый, пообещай, что приедешь ко мне? – трогательно пролепетала очаровательная негодница (с ударением на «любимый», «пообещай» и «приедешь ко мне»!).
– Яичко, не дай бог, не ешь! – предупредил ее Джордж, затравленно оглядываясь по сторонам.
– Тебе уже жалко яичка для меня? – немедленно обиделась и расплакалась Луиза.
– Мне для тебя… – начал Джордж и осекся (будто кто-то
– Несчастное яичко пожалел! – оскорбленно стонала она.
– Я… – было опять начал Джордж и вдруг содрогнулся от страшной пощечины. – Я… – ему на минуточку сделалось не по себе!
– Что яичко – тебе, и что ты – яичку? – допытывалось Луиза.
Он же в ответ только тряс головой, строил загадочные гримасы и прикладывал палец к губам.
А тут еще к ним в дверь позвонили – три раза…
43…Луиза рванулась к двери – Джордж еле успел ее удержать.
– Не открывай! – сдавленным шепотом попросил он.
– Почему? – срываясь на крик, удивилась она.
– Потому! – крикнул Джордж (при всем желании он не мог ей всего объяснить, даже если бы мог!).
Звонки в дверь между тем следовали один за другим.
– Жди меня всякий день до вечерней зари, у черного входа во Дворец Дожей, одевайся монашкой, веди себя скромно, к гондольерам не приставай! – шепнул Джордж напоследок жене.
– Как, совсем? – испугалась она.
– Поклянись! – грозно потребовал он.
– И ты себя, миленький, береги! – попросила она на прощание вместо клятвы.
– И ты – себя! – тоже смягчился он, растроганный ее просьбой.
– Уж поберегу… – зареванно пообещала она, хоронясь в платяном шкафу…
44…В квартиру звонили без перерыва.
Ухватив юного соперника за щиколотку, Джордж рывком, грубо поволок его за собой.
Понятно, подросток по ходу больно стукался головой о мебель и углы – но Джорджа, похоже, сие не сильно заботило.
– Иду, иду! – весело кричал он неведомым визитерам.
Аккуратно прислонив юношу к двери, он повернул ключ в замке, отступил в сторону и крикнул:
– Заходите, господа!
Тяжеленная входная дверь со страшным хлопком распахнулась – будто по ней произвели залп из катапульты.
Несчастного Нарцисса, как куклу с трухой, так и отшвырнуло вглубь прихожей.
И тут же в жилище ворвались двое бритоголовых в черных кожанках (Пэтро и Данила, кому интересно!) и с упоением принялись топтать юношу и уничтожать.
Дабы отвлечь бандитов от шкафа, в котором пряталась любимая женщина, Джордж незаметно выскользнул на лестничную площадку и фальцетом пропел: «Фигаро здесь, Фигаро там!»
В то же время в Китае…
45 …Иннокентий, одетый точь-в-точь как китайский монах, с посохом и клеткой с Конфуцием в руках, спускался с прозрачных заоблачных высот на грешную землю.
В траве под ногами стрекотали кузнечики, над головой, пронзительно покрикивая, зигзагообразно носились пестрые пичуги, в синем небе кружили орланы, на крутых склонах гор паслись отары овец.