Последний Бастион
Шрифт:
– Что скажешь Ник – сказал я – ты здесь не первый раз тебе и карты в руки – Хорошо что ты это заметил – довольно сказал Ник – я думаю вот что. Ферма находится западнее Булавайо. До самого Булавайо отсюда – сотни две километров, не меньше, если ехать по дороге. Сначала по А4, потом вот здесь уходим на А6.
Только на этой дороге черт знает что творится. Здесь восемьдесят процентов безработных, и трое туристов на новеньком британском внедорожнике – для них всего лишь добыча. А убить белого для многих – это не преступление, а доблестный, достойный настоящего мужчины поступок. Со времен Чимуренги (так называлась тринадцатилетняя террористическая
Перед тем, как продолжать дорогу мы достали оружие, разложили его под руками, но прикрыли сверху запасной одеждой. Как объяснил Ник, здесь в стране это запрещено, но местным стражам порядка хочется кушать. Зарплату им повышают в несколько раз каждый месяц, а вот цены растут каждый день…
Они появились, когда мы проехали уже километров сто по иссушенной солнцем зимбабвийской земле. Наш Лэндровер, бодро подпрыгивая на неровностях, шел почти параллельно дороге, обстановка впереди просматривалась метров на триста из-за этого, что мы карабкались на холм, а что за холмом – это еще вопрос. Мне еще подумалось, что в этом-то месте как раз и может скрываться засада.
И она там скрывалась. Только наш Лэндровер перевалил гребень холма – как нашему взору предстали две машины на другом склоне холма. Два японских пикапа, кажется Тойоты, на одном крыша кабины была срезана напрочь, и получился этакий джип-кабриолет.
На другом были просто выбиты все стекла, включая лобовое. До них было метров шестьсот, увидев нас, они резко тронулись с места, расходясь в разные стороны, чтобы взять нас в клещи. В каждом пикапе было человек по пять.
Хватая лежащий рядом с сидением автомат, я вдруг с ужасом почувствовал, что наш Лэндровер останавливается…
– Ты что, б…, с головой совсем поссорился?! – вызверился я на брата – ходу давай, может, проскочим – Не боись! – ответил он, на его лице не выражалось ни капли тревоги или страха – Марина о них позаботится.
– Б…, ты о..л совсем! Их десять рыл, не меньше!
– А вот увидишь…
Раскладывая приклад Калашникова, я заметил, как Марина с совершенно спокойным видом взяла из пирамиды ружей свою винтовку – она пользовалась армейским снайперским Ремингтоном-24 с ложем от Accuracy, положила винтовку на одну из труб каркаса безопасности машины, прицелилась. Несмотря на то, что в трех сотнях метров находились с десяток вооруженных бандитов, она вела себя так, будто находилась на дипломатическом приеме.
Сухо и громко треснул винтовочный выстрел, и в трехстах метрах от нашей машины водитель одной из Тойот, той самой на которой была срезана крыша, вдруг дернулся, наваливаясь грудью на руль. Машина бандитов задергалась, ее ощутимо повело влево.
Со второй машины открыли огонь из кузова, неточный, поскольку Тойоту швыряло на неровностях, но опасна даже случайная пуля. Тем более если лупят из трех автоматов. Прикрываясь бортом Лэндровера, я открыл огонь, стремясь короткими злыми очередями нашупать машину противника. Снова хлестко ударил винтовочный выстрел – и вторая Тойота затормозила буквально метрах в двухстах
Новый винтовочный выстрел – и оставшийся в живых боевик на первой машине, которая к этому времени тоже остановилась, и который строчил длинными очередями из ручного пулемета, выронил пулемет, мешком выпал из кузова. Я продолжал стрелять, прикрывая Марину, автомат бился в руках как живой. Раскатистый бас Калашникова перекрывали отрывистые винтовочные выстрелы.
Автомат в моих руках сухо щелкнул, выстрела не последовало – закончились патроны.
Выругавшись, я полез рукой в машину, на ощупь схватил запасной рожок, присоединил к автомату. Снова прицелился – оставшиеся в живых боевики группировались за машинами, стреляя по нам длинными очередями. Сразу было видно, что армейской подготовки у них не было – при такой пальбе даже ствол М16 уводит от цели, не говоря уж про Калашников.
Над головой грохнула винтовка – и в борту одного из пикапов появилась небольшая аккуратная дырка, а прятавшегося за бортом машины бандита отбросило назад. Один автомат заглох. Я перевел прицел на вторую машину, выпустил одну за другой две длинные очереди, пытаясь нащупать бензобак – повезло. Хлопок – и машина зачадила жидким черным дымом, выбрасывая сполохи огня и потихоньку разгораясь. С истошным визгом, от машины отделился пылающий силуэт, я скорректировал прицел, нажал на спуск – горящий бандит споткнулся и упал лицом вниз.
Взрыв машины настолько деморализовал оставшихся в живых бандитов, что они оставили укрытие в виде подбитой машины и побежали в разные стороны, изредка оборачиваясь и стреляя наугад. Сплюнув, я поднялся на ноги из-за крыла машины, служившего мне защитой, отсоединил почти пустой магазин, сунулся в машину за новым. Присоединяя магазин к автомату, я заметил, что Марина отсоединила магазин своей винтовки, вставила новый, передернула затвор. Зачем?
Резко стукнул еще один выстрел – и бегущий бандит, до которого было не меньше пятисот метров, выронил автомат и, странно раскинув руки, полетел на землю.
Марина передернула затвор, повернула винтовку в другую сторону. Выстрел – второй бандит, почти добежавший до жидких зарослей кустарника, споткнулся, упал и уже не поднялся. Еще один выстрел – последний оставшийся в живых чернокожий, уже продиравшийся сквозь кустарник, упал вперед, безжизненным мешком повиснув на крепких сучьях…
Марина профессиональным движением открыла затвор, выбрасывая гильзу, но закрывать его не стала, аккуратно положила винтовку обратно в пирамиду. Из ствола Ремингтона, обращенного ко мне, вилась тонкая сизая струйка дыма.
Заглянув в глаза Марины, я увидел там такое, от чего мне самому захотелось бросить автомат и бежать, куда глаза глядят…
– Молодец, вот молодец! – Ник театрально захлопал в ладоши – а спорим, что она бы и вдвое больше ниггеров выбила?
– Мог бы и прикрыть… – сухо сказала Марина, выпрыгивая из джипа – А Эд на что? Он же у нас агент ФБР, защитник всех обиженных и несчастных. "Служить и защищать", а Эд? (Служить и защищать – девиз полицейских структур в США – прим автора) Я находился в таком ступоре, что даже не нашелся, что ответить. Господи, никогда не видел такого выражения в глазах человека…