Последний блюз ночных
Шрифт:
И вот они ходят между рядов и шибают деньги. Народ смотрит на них угрюмо, но с деньгами расстаётся. Никто не знает порядков, может так положено. Вот и до меня доходит очередь.
— Ну? — старослужащий округляет глаза в недоумении, видя, что я его игнорирую.
— Чего ну? — недоброжелательно отвечаю я.
— Обурел, что ли? — возмущается он.
— А пошёл ты! — я отворачиваюсь.
Меня грубо хватают за грудки, не раздумывая, бью в челюсть. Парень с грохотом летит через стулья. Немая сцена, словно по Гоголю «Ревизор», но вот, первый шок
Классно служба начинается, в унынии думаю я, и выскакиваю в проход между кресел.
Первого сбиваю простым ударом кулака, второй отступает, на лице появляется недоумение и страх, но отступать ему некуда, он старослужащий, необходимо держать марку. Он снимает ремень, делает отмашку, бляха с противным звуком жужжит у моего лица. Делаю подсечку, легонько бью ногой по зубам, но кровь брызнула, отбираю ремень.
На меня все смотрят в ужасе, но больше те, с кем я приехал. Как-то всё пошло не так, наверное они думают, что надо терпеть, а затем, когда станешь старослужащим, самим отыгрываться на молодых, а не бузить с самого начала службы.
— Всё воин, тебе конец! — с этими словами старослужащие уходят, сплёвывая кровь на чистый пол.
Мне действительно страшно от их угроз, но что произошло, то произошло.
— Тебя как звать? — слышу доброжелательный голос. Поворачиваю голову. Рядом присаживается хрупкого телосложения парень, наверное, кореец.
— Кирилл, — охотно отвечаю ему.
— Меня Ли. Где драться так научился?
— В Севастополе.
— Слышал, у вас школа каратэ хорошая, — кивает головой. — Но она больше спортивная, против профессионала с ней не попрёшь, — неожиданно говорит он.
— Ты что, тоже занимаешься? — понимаю я.
— Слышал такой совхоз «Политотдел»?
— Нет.
— Когда в Союзе еще не знали, что существует такая борьба, у нас уже пояса получали.
— У тебя, что и пояс есть? — удивляюсь я.
— Есть.
— Какой?
— Чёрный.
— Врёшь!
Ли снисходительно пожимает плечами и улыбается странной корейской улыбкой.
— Извини, просто у нас пояса получить практически невозможно, — смущаюсь я.
— Это понятно, Федерации по каратэ у вас нет, а у нас под боком Корея, родственники, ну и прочее.
— Здорово.
— После службы в гости приезжай, у нас часто русские бывают, в основном на заработки… за сезон до шести ста рублей можно получить, — неожиданно говорит Ли.
— Идея интересная, может, и приеду, — соглашаюсь я.
Так в разговорах отвлекаюсь от происшедшего инцидента, а там пытаемся устроиться на отдых. Улеглись прямо между рядов, неудобно, холодно, а что делать, но нас не забыли, среди ночи громко хлопает дверь.
— Подъём, бойцы!
Вскакиваем. Протираем глаза, злобно сопим.
— Строиться на улице! — гаркнул плотный прапорщик. Глаза у него на выкате, лицо одутловатое, кулачища как две пудовых гири.
Суетимся, бежим, бестолково становимся в строй.
Прапорщик окидывает нас суровым взглядом и ведёт
— Размести, — рыкнул прапорщик и скрывается в кабинете.
— Значит так, воины, — старший сержант сверлит нас взглядом, — как пушинки взлетели на койки и, чтоб ни скрипа, — в голосе звучит нешуточная угроза.
Солдат в казарме мало, кого-то перевели в другие части, а здесь те кто запозднился с дембелем. Все свободные койки, оказались без матрасов, а на наших матрасах, сладко посапывают «деды».
Кровати на редкость скрипучие, едва коснулись, раздаётся истошный скрип и со всех сторон посыпались тумаки, это оказалось настолько действенным, что скоро возникает абсолютная тишина.
Спасительный сон мягко вышибает дух и улетаю в светлые дали: Я незнаком себе, еду на Жигулях по каменистой дороге. Вокруг дачные домики, утопающие в густой зелени, а вот выскакивают две здоровые собаки, бросаются на машину, радостно скулят. Вхожу в дом, меня встречает мать:- Уже приехала из Москвы? — с удивлением спрашиваю её.
— Пришлось, собак же надо кормить, — вздыхает она.
С тревогой замечаю, как она постарела, но улыбка всё такая, же тёплая и светлая.
— Мама, я что, сам не могу за них побеспокоиться? — с укором спрашиваю её.
— Ты, очень далеко, сын, — непонятно произносит она.
Внезапно, словно земля уходит из-под ног. Оказываюсь в тёмном переулке, сзади звучит музыка с танцплощадки: «… листья жёлтые над городом кружатся…», а у забора скрючилась рыжеволосая девочка, бросаюсь к ней. Она с трудом встаёт, смотрит мне в глаза, и неожиданно вижу — она взрослая женщина, роскошные волосы искрясь, ниспадают на покатые плечи, пухлые губы ждут мужской ласки, но взгляд полон тревоги:- Программисты хороши лишь водку жрать, опять напортачили. Как же нам из этого положения выбраться, Кирюша?
— НЕ ПОИ КАМЕНЬ КРОВЬЮ!!! — словно из всего пространства звучит голос и эхом разносится по всему моему сознанию.
Словно ухожу в водоворот и вот, бегу в жутком туннеле, сзади скачками несутся невероятные создания. Они как мумии, пальцы скрюченные, морды, в мерзких оскалах, глаза горят бешенством. Мне необходимо вырваться из туннеля, там свет и спасение.
— Кирилл, сюда! — меня выдёргивает в какую-то комнату рыжеволосая женщина. Запираем дверь, подпираем стульями и столами, а в неё моментально начинаются ломиться, возникает щель, просовываются скрюченные пальцы.
— Врёшь! — злобно кричит женщина и режет ножом себе руку, подставляет под алые струи крови чёрный камень, облепленный доисторическими ракушками. Метаморфозы происходят стремительно, тело искажается, хрустят кости и на моих глазах она превращается в страшного крылатого ящера. Взмахивает крыльями, с яростным шипением бросается в уже открытую дверь. Визг, скулёж, рычание сотрясают туннель, монстры разлетаются в стороны, вывороченные и истерзанные её острыми когтями.
— Бежим! — кричит уже прежняя рыжеволосая красавица.