Последний блюз ночных
Шрифт:
— Я не убийца! — с отчаяньем восклицаю я.
— Безусловно, ты не убийца — ты Ассенизатор.
— Нет, — опускаю глаза, — вы меня простите… не могу я.
— Не может он! — внезапно взрывается шеф. — А кто милиционеров на ошмётки разорвал?
— Я не знал и не ведал, что творю, — едва не плача оправдываюсь я.
— Не ведал он, — буркнул Леонид Фёдорович. — Ладно, уж, найдёшь его, а Катюша сама справится, — укоризненно качает головой, смотрит на меня как добрый дедушка, даже стыдно становится.
В дверь легонько постучали.
—
Своим появлением, рыжеволосая ведьма совсем выбивает меня из колеи. Одета в строгий костюм, волосы целомудренно зачёсаны назад, уложены в плотный кукиш, на глазах легкие очки, губки плотно сжаты, на лице — неприступность.
— Леонид Фёдорович, я подготовила программу перехода в восьмидесятый год. Пожалуйста, просмотрите, может, какие изменения потребуются?
— Ну что ты, детка, у тебя всегда всё получается безукоризненно, — ласково говорит он. Всё же берёт флешку, вставляет в компьютер, профессионально бегут пальцы по клавиатуре, по дисплею стремительно несётся поток цифр. — Угу… хорошо, — хвалит он, незаметно, что-то поправляет, затем достаёт её, — можешь отдавать в работу.
Катерина осторожно берёт флешку двумя пальчиками и, не глядя на меня, идёт к двери, такая неприступная, как скала, но напоследок, явно против воли, всё, же эротично вильнула бёдрами. Я ухмыльнулся.
— Вот и всё, готовься к переходу, — тоном, не допускающим возражения, говорит шеф.
— А как же кот? — пугаюсь я.
— Какой кот? — хмурит брови Леонид Фёдорович.
— Мой, он у меня живёт.
— Ах, просто кот, — понимает шеф, — не переживай, Дарьюшка позаботится.
— Неужели, действительно, попаду в восьмидесятые годы? — до меня только сейчас начинает доходить смысл. В мозгу пронёсся вихрь воспоминаний: пустые полки магазинов и забитые под завязку холодильники, дружинники — проверяющие все ли на работе, заводы — работающие в три смены, пионеры — задорно отдающие честь старикам-ветеранам, институт — где платили стипендию за то, что ты учишься. Вспомнил престарелого Леонида Ильича Брежнева, когда тот, где-то на саммите прошамкал о своих ядерных арсеналах и весь мир усра…ся от страха.
— Будто не хочешь? — лукаво глянул Леонид Фёдорович.
— Хочу! — честно признаюсь я.
— Вот и ладушки. Иди в отдел кадров, напишешь заявление о приёме на работу.
— В качестве кого? — глупо моргнул я.
— Пока простым оборотнем, а там посмотрим, — шеф одаривает меня зловещей улыбкой.
Выхожу в коридор, голова идёт кругом.
— Новенький? — на меня благожелательно смотрит высокий, полноватый парень. Густые, чёрные волосы, размело, словно после бури и укреплены добротным клеем, глаза большие, чуть на выкате и светится в них некий огонёк, способный свести с ума любую женщину. На нём лёгкая белая футболка, свободно ниспадающая на потёртые джинсы. На ногах растоптанные сабо.
— Вроде того, — так же благожелательно отвечаю я.
— В какой сектор направили?
—
— Я тоже с этого начинал, а сейчас — программист. Засылаю таких как ты, в дальние командировки. Меня Артёмом зовут, — с ходу представляется он.
— Кирилл, — протягиваю руку для ответного рукопожатия.
— Заявление уже писал?
— Нет. А куда пройти?
— Пойдём, провожу, — мы идём по коридору. Кругом множество дверей, но не часто из них выходят. Народ занят: где-то слышится шум копировальной техники, где-то разговоры и, вроде, никто не обращает на меня внимания, но чувствую, словно воздух наэлектризовывается вокруг меня.
Внезапно из-за угла выплывает Катерина, меряет высокомерным взглядом Артёма:- Ты куда его ведёшь? — требовательно спрашивает она.
Мой напарник тушуется, отводит взгляд:- Катерина Михайловна, в отдел кадров новенького веду.
— Ему не в тот нужно, — она строго смотрит на меня, а на лице сплошной лёд. Я не выдерживаю, безусловно, ей в отместку, подмигиваю. Она прищуривает глаза, пухлые губы шевельнулись то ли в улыбке, то ли в оскале.
Я оглянулся, Артёма нет, парень, словно сквозь землю провалился.
— Нам туда, красавчик, — язвительно говорит она, не сильно толкнув к двери, обшитой коричневой кожей. Остановилась в проёме, я едва протиснулся мимо её острых грудей.
Кабинет состоит из двух комнат. В одной стоит дубовый стол, милая секретарша кокетливо улыбается мне, но моментально гаснет под ледяным взглядом Катерины.
— Семён Семёнович у себя?
— На месте, Катрина Михайловна, он ждёт вас, — секретарша жалко улыбается.
— Подготовь пустые бланки и печать, — Катерина ведёт меня в следующую комнату.
— Катенька, — с радостью разводит руками явно молодящийся дед, с длиннющими усами, — давно не заходила. Юленька, три чашечки кофе! — крикнул он секретарше.
— Не извольте беспокоиться, Семён Семёнович, оформите Кирилла Сергеевича моим напарником.
У деда в удивлении взлетают брови, бросает на меня быстрый взгляд:- Юленька, кофе не надо, поторопись с бланками.
Длинноногая секретарша с опаской заходит в кабинет, чуть ли не швыряет белоснежные листы и печать и торопится уйти. Дед, сурово глянув на неё, неодобрительно кашлянул и, вновь расплылся в улыбке, когда обернулся к Катерине.
— Ну-с, молодой человек, прижмите ладошки к бланкам.
Немало удивившись, исполняю требование. Пальцы словно тонут в обжигающем песке, едва не выдёргиваю в испуге, но столкнувшись с насмешливым взглядом своей напарницы, мучаюсь дальше. По пальцам бежит слепящий огонь, перекидывается на всё тело, и вскоре я весь пылаю.
— Хватит, — как сквозь вату слышу голос Семён Семёновича. Я отдергиваю руки, и тут мне ко лбу прислоняют, пахнувшую сургучом, печать — во все стороны брызнули искры, и я понял, на работу принят.