Последний час надежды
Шрифт:
Едва дверь в сон захлопнулась за нами, как её немедленно открыли — и внутрь ворвалась охрана, полиция, и последней — Анна.
— Что случилось? — холодно поинтересовалась Ники.
— Простите, — сержант явно был раздосадован, он метнул сердитый взгляд в охранника. — Нам сообщили, что вы погибли при более чем подозрительных обстоятельствах. Приношу извинения, мадемуазель де Сант-Альбан!
— Кто сообщил вам? — спокойно осведомилась Ники.
— Звонок поступил из подсобного помещения, из винного погреба, — ответил охранник — его звали, если не путаю, Мишель.
— Кто звонил? Что тут происходит? — Доминик начала злиться, и все вокруг это почувствовали. — У меня был сердечный приступ. Мне помогли мадемуазель Лоренцо и мсье Деверо. Со мной всё в порядке.
Она выглянула в окно.
— Кто приказал вызвать «Скорую помощь»?
— Я, мадемуазель, — охранник явно не знал, куда девать глаза. — Простите, но я узнал голос мадемуазель Анны…
— Я не звонила, — возразила Анна. — Я была всё это время на кухне.
— Не ваш, — уточнил охранник и замолк. Видно было, как ему неловко.
— Ясно, — буркнула Ники. — Она позвонила с того света. Зовите вашего доктора, чтоб ему лопнуть! Это зашло слишком далеко. И закройте дверь с той стороны!
Вскоре мы остались втроём.
— Полиция, медики, и репортёры, — Ники посмотрела в окно. — Мою смерть хорошо спланировали. Слушайте… господи, я не знаю, что думать! София, это было на самом деле? Море, берег, и дверь в воздухе?
— Да, — подтвердила София. — Это было.
Доминик кинулась к ней на шею, обняла. София смотрела мне в лицо, улыбаясь. И заметил слёзы на её глазах. И…
Ники вернулась. Наша Ники. Теперь я почувствовал это.
Она медленно отпустила Софию. Оглянулась. Заметила медицинские приборы, лекарства, слёзы на лице Софии. Кинулась к окну. Медленно повернулась.
— Я умерла?
— Чуть… чуть не… — София разрыдалась, уселась на пол. Ники бросилась к ней, обняла.
— Брюс! Ты в порядке? — она пристально посмотрела мне в глаза.
— Да, — на большее сил не хватило.
— Пожалуйста, помоги Софии. Я сейчас вернусь. Софи, — она осторожно взяла её за лицо. — Со мной всё в порядке, правда! Я сейчас!
И вылетела наружу.
И тут меня тоже накрыло. Руки дрожали, перед глазами всё плыло, мысли путались. Я только и помню, что сел рядом с Софией и прижал её к себе. Она плакала и не могла остановиться.
А я не мог ничем помочь. Сам был еле жив.
Трое, поместье «Жасмин», 5 августа 2010 года, 3:25
Ники была очень резкой, особенно — с репортёрами. Сказала, что если появится хоть одна публикация о её якобы смерти, то немедленно будет судебный иск.
— Ты же можешь просто отменить это всё, — бесцветным голосом заметила София. — К чему эти разговоры?
— Меня учили, что всё, что ты считаешь правильным, нужно всегда проговаривать вслух.
— Зачем это?
— Чтобы ты сама и в самом деле так думала.
— Чушь какая-то, — проворчала София. Ей стало лучше, но и её, и меня продолжал бить озноб, а в голове было смутно — думать о чём-либо не получалось. Сколько было уже звонков — не перечесть. Видимо, смерть Ники действительно спланировали и заявить о ней должны были очень громко. Зачем?
— Это не чушь, — Ники взяла её за руку. — Но давай об этом позже. Не будет публикаций. Меня такие сенсации совсем не радуют. Маму с папой тоже.
— Анна, — напомнил я. — Она была там, где мы…
Провал. Дальше не могу вспомнить.
София посмотрела на меня, в её глазах читался ужас.
— Ты тоже не можешь вспомнить?
Она кивнула.
— Так, — Ники посмотрела на брошку с камерой. — Брюс, можно твой телефон? Нет, сам не включай. Я сейчас.
И ушла.
София взяла меня за руку и не отпускала, пока Ники не вернулась.
Ники открыла дверь и посмотрела на нас. Взгляд её был задумчивым.
— Там немного записано, но я кое-что поняла. Что-то есть там, под землёй. Верно?
И пропавшая память неожиданно вернулась. Вся. Я вспомнил даже то, как мы с Софией заглядывали в отверстие — видели нечто, что не должно было быть там, в подземной части поместья.
— Я… — начала София. — Брюс, ты вспомнил? Как мы ломали там стену, как…
— Да. Ники, это важно! Нужно там побывать!
— Вам нужно отдохнуть, — возразила Ники. Меня удивило, что она так спокойно к этому относится. — Зачем новые потрясения?
— Нет, — София преобразилась, усталость и беспомощность словно и не появлялись на её лице. — Лучше прямо сейчас.
— Ничего нет, — ошарашенно заметила София. Мы ломали стенку во многих местах — честно возвращаясь к моменту, когда ничего ещё не ломали — но никакого помещения, никакой сигнализации. Просто стены.
— Я начинаю это забывать, — призналась София. — Пока что мелкие детали. Мне это не нравится!
— Что скажешь, Ники?
— Скажу, что мы опоздали, — Ники выглядела спокойной, но я чувствовал — на душе у неё нелегко. — Что бы это ни было, никто из нас такого не умеет.
— Но Анна! Мы ведь видели её! И ещё двух людей!
— Анна совершенно ни при чём, — терпеливо повторила Ники. — Я уже выяснила.
— Но…
— У нас, здесь и сейчас, Анна ни при чём.
— То есть там, где ты спишь, всё может быть по-другому?
Ники кивнула.
— Да. И эта комната в толще камня, и что там ещё было. Мне туда нет хода. И там я уязвимее всего. Да вы же сами видели, как её чуть не убили!
— Как это можно было сделать?
Ники пожала плечами.
— Я могу программировать несчастные случаи, сердечные приступы и всё такое. Это просто. Обычная дрессировка. Объект быстро понимает, что надо слушаться.