Последний час надежды
Шрифт:
— Я не против, — я помотал головой. В ушах зазвенело.
София прижала ладони к вискам.
— Что ему теперь-то нужно? — проворчала она. — Что происходит?
Мы посмотрели друг на друга. По пространству шли волны, и — мне показалось, что София отдаляется от меня.
— Брюс! — крикнула она. — Дай руку! Быстрее!
Мне казалось, что я бегу к ней со всех ног — но она отодвигалась, а под ногами не ощущалась опора. Что-то происходило с органами чувств, я переставал слышать, а вокруг по миру шла уже не рябь — мир штормило, небо смешивалось с землёй, горы и равнины менялись местами. Мне показалось, что я успел почувствовать прикосновение пальцев Софии, а потом огромная мягкая невидимая дубина с размаху ударила меня в лицо.
Трое, поместье «Жасмин», 23 августа 2010 года, 12;40
Мы сидели за столом, в комнатах Ники. Все трое — Ники, я и София. В голове у меня всё ещё гудело.
София вздрогнула, посмотрела мне в глаза. Попыталась что-то сказать, мысленно — я видел, как она напряглась. Ничего. Я попробовал сам — тщетно. Что-то выключилось. Или сломалось.
Ники держала ладони лодочкой, а над ними парили, танцевали в воздухе три лёгких пёрышка. «Люди могут вызывать ветер и останавливать землетрясение, а у меня пока ничего тяжелее пёрышек не получается».
— Ники, я ничего не могу! — призналась София. — Что случилось? Почему мы здесь?
— Вы здесь ненадолго, — услышали мы знакомый голос. Анна, горничная. Мы обернулись, Ники — нет. Так и смотрела в пространство, так и заставляла пёрышки танцевать.
— Вас вообще никогда не было, — усмехнулась Анна. — Вы просто дурной сон. Её прихоть. Ники? Как ты сумела вернуться?
Ники посмотрела на неё, пожала плечами.
— Ники, почему ты молчишь? — София взяла её за запястье. — Сделай что-нибудь! Пожалуйста!
— Она ничего не может, — пояснила Анна. — Знаешь, почему, Ники? Потому что это самое начало. И я тебя сюда не приглашала. Извини.
— Ты не хочешь извиниться, Янни? — поинтересовалась Ники, не прекращая своего занятия.
— О, мне уже страшно, — насмешливо протянула Анна. — Блеф до самого конца, сестричка? Знаешь, ты меня почти разжалобила. Я не буду убивать тебя снова. Два раза за одно и то же не убивают, — она фыркнула. — Если уйдёшь сама, я не трону твоих куколок.
— Мне некуда идти, — равнодушным голосом заметила Ники. — Я у себя дома.
— Мне-то что? — поинтересовалась Анна. — Кстати, хотела сказать тебе спасибо. Ты всё сделала так, как мне нужно. Организовала армию, убрала всех, кто мне мешал. Приручила эту сумасшедшую дурочку, в теле которой сидишь. Я покажу, что можно сделать с чистого листа. А потом вернусь и поучу кое-чему учителей.
Ники посмотрела в окно. Анна усмехнулась вновь.
— Надеешься на «Солдат»? Иди, посмотри.
Мы подошли к окну вместе с Ники. Они все лежали. Охрана, полицейские, «солдаты» — там и сям, вповалку.
— Они больше не нужны. Ты даже не смогла снять мой предохранитель, — Анна вздохнула. — Всё, хватит. Уходи. В сон, в призраки, куда хочешь.
— Сумасшедшая дурочка, — повторила Ники медленно, расстёгивая куртку.
— О, да у тебя пистолет! — протянула Анна насмешливо. — Настоящий?
— Да, и у меня есть на него разрешение, — Ники посмотрела в глаза сестре. Нет. Не сестре. Не знаю, когда поняла София, но я понял, только когда она упомянула разрешение.
— Всё, Ники, — Анна взмахнула рукой. — Исчезни.
Ничего не случилось. Анна посмотрела на себя, на Ники.
— Твоей сестры здесь нет, — Ники не отводила взгляда от её глаз. — Сумасшедшая дурочка, да?
Она поднялась, подошла к окну. София смотрела на Ники широко раскрытыми глазами.
Наклонила голову.
Все, кто лежал, там и сям, поднимались. Осматривались, оглядывались, словно не верили, что живы.
Анна молниеносно выхватила пистолет. Ники рассмеялась, смех её звучал, словно серебряные колокольчики. Пули ударялись о неё и падали на пол, осыпались тончайшей пылью. Анна выхватила второй пистолет, стреляла в Ники, в нас с Софией… с тем же успехом. Я вообще ничего не чувствовал, словно пули были просто иллюзией.
Ники запрокинула голову, подняла руки над ней — и стены комнаты преобразились, стали золотыми — так показалось. Затем — каменными, стеклянными, я не успевал замечать превращения. Дальняя стена осыпалась, за ней виднелся проход — я не мог понять, куда — понимал только, что это лес.
Ники опустила руки, перестала смеяться.
— Проход открывается, — она посмотрела на нас с Софией. — Это твоя работа? — она перевела взгляд на Анну. — Почему он открывается?
Анна молчала, на лице её я видел много эмоций, от страха до презрения.
— Я — ключ, — Ники посмотрела на свои руки. — Да? Пока я живу, эту дверь не закрыть?
Анна не отвечала, да и не требовалось.
— Вы не оставите меня в покое, — Ники медленно проговорила, глядя на Анну. — Ты права, это дурной сон. Пора просыпаться.
Мы ничего не успели сделать, даже пошевелиться. Ники подняла руку — в ней оказался пистолет — и выстрелила себе в висок.
Анна хотела кинуться, поймать её за руку. И протаяла, стала прозрачной, рассеялась, испарилась, не добежав. София смотрела на Ники, не в силах сказать не слова.
Мрак упал, словно покрывало на голову. Я успел только посмотреть в окно — темнота наступала отовсюду, неслась стеной, сжималась вокруг, сдавливала, сокрушала реальность.
Всё, что я успел сделать, глядя на несущуюся стену мрака — закрыть глаза. Мне показалось, что я слышал крик — София? Я сам? Я не успел понять.
Глава 26. На берегу
Брюс, берег
— Мсье? С вами всё в порядке?
Перед глазами прыгали и танцевали разноцветные пятна. Я вскочил на ноги. Точнее, мне показалось, что вскочил — сил хватило только на то, чтобы усесться.