Последний долг
Шрифт:
– Сок?
Я открыл глаза и посмотрел на стюардессу. Ее эмоции колебались между удовлетворением от работы и клаустрофобией. Она любила путешествовать, но терпеть не могла ждать пассажиров. Если бы я прислушивался внимательнее, то узнал бы большинство ее секретов и многое о ее жизни.
– Нет.
– Я посмотрел в окно.
– Спасибо.
Темнота неба освещалась каждые несколько секунд красной вспышкой на кончике крыла, в такт моему неровному сердцебиению.
Я не успокоился после звонка Жасмин.
Поскакав галопом в
Мне и в голову не пришло найти Флоу. У меня не было времени рассказать сестре о своем плане.
Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы добраться до аэропорта и заказать чартер.
Однако я должен был использовать свой мозг, а не свое испуганное сердце. В этот поздний час не было ни чартерных рейсов, ни частных самолетов. Никаких пилотов по вызову. Некого подкупить, чтобы улететь.
У меня не было другого выбора, кроме как поспешить в Хитроу и сесть на ближайший рейс в Южную Африку. Добраться до аэропорта, купить билет и поспорить о самом быстром рейсе - все это стоило драгоценного времени.
Времени у меня не было.
Никаких быстрых рейсов. Никаких частных самолетов.
У меня был только один вариант - тесный, переполненный рейс с тремя остановками до места назначения. Даже если бы я подождал двадцать четыре часа и нанял частный самолет, выбранный коммерческий рейс был бы быстрее.
Поэтому я купил билет.
Я отправил Ниле сообщение:
Кайт007: «Я иду. Дождись. Делай все возможное, чтобы остаться в живых. Я так чертовски сильно тебя люблю.»
Она не ответила. Если она взяла свой мобильный телефон, то всё равно не получила бы сообщение, находясь в небе. И если бы Кат отобрал его у нее, у меня не было бы никакой возможности предупредить ее о моем прибытии.
Еще одна проблема в будущем.
Летать, опасаясь за жизнь любимого человека, было достаточно тяжело. Но полет с эмпатическим состоянием и заживающей огнестрельной раной был в сто раз хуже, черт возьми.
С каждым взлетом и посадкой, с каждым аэропортом и такси я все больше терял человечность и сосредотачивался на жажде крови, обдумывая, что я сделаю с Катом и Дэниэлем, когда приеду.
Представляя широкие открытые пространства и пустынные африканские равнины, я мог сохранить свой рассудок, абстрагируясь от атмосферы вокруг меня.
Я всегда избегал общественных мест. Полет с Нилой из Милана был для меня первым за многие годы. По сути, до того, как Нила вошла в мою жизнь, я был затворником. Хоуксридж - мое святилище, а Бриллиантовая аллея - мой офис. Мне не нужно было общаться с незнакомыми людьми.
Я изо всех сил старался не обращать внимания на эмоциях пассажиров. Я изо всех сил старался культивировать свою ненависть и позволял
Схватив салфетку от коньяка, который я заказала час назад, я разорвала ее на мелкие кусочки, так как мое сердце работало в два раза быстрее. Мой бок заревел, а лоб покрылся испариной. Временные линии и часы обратного отсчета роились у меня в голове, пока я прикидывал, насколько далеко от меня Нила.
В лучшем случае, восемь-девять часов.
В худшем - от десяти до двенадцати.
Возможно, Ниле удалось избежать боли и изнасилования.
Возможно, у нее еще есть время.
Но, пролетев три четверти пути над Атлантическим океаном, я понял, что у меня кончаются минуты.
Они прибыли в Алмаси Кипанга.
Она была одна.
***
Я остановилась на краю огромной шахты.
Зубы земли широко зияли, ее язык и гланды были вырезаны лопатами и землекопами, ее внутренности были открыты ночному небу в поисках алмазов и богатства.
Взгляд в яму причинял боль чему-то глубоко внутри. Это было огорчение не из-за сломанных деревьев, оставленных гнить никому не нужными, и не из-за чернокожих рабочих, копошащихся в грязи. Это была печаль оттого, что нечто столь драгоценное и редкое, как алмазы, - то, что Земля создавала на протяжении тысячелетий, - было так бездушно украдено без всякой милости или благодарности.
– Впечатляет. Не так ли?
– Кат положил руку мне на плечи.
Я вздрогнула, но не отодвинулась.
Не то, чтобы я могла.
Грубая веревка впилась мне в запястья, туго намотанная Катом, когда он пришел за мной.
Я ожидала, что третий долг будет исполнен в тот момент, когда Кат вернется, разобравшись со своими делами. Я сидела на кровати, покалывая кончики пальцев спрятанной вязальной спицей, не сводя глаз со входа в палатку.
В моём животе урчало от голода. Я была истощена. Но я отказывалась засыпать. Наяву я столкнусь лицом к лицу со своим кошмаром.
Это был единственный выход.
Прохладная африканская ночь грызла мою кожу: мурашки побежали по коже, когда львиное рычание эхом разнеслось по дому.
Он звучал так близко. Такой голодный.
И вдруг мне показалось, что дирижер оркестра устроил квартет из смеющихся гиен, зебр и ухающих сов.
Песнь животных подняла мой уровень стресса, пока я не задрожала от ужаса.
– Ты меня слушаешь?
– Голос Ката ворвался в мои мысли. Я не отдыхала и не спала целую вечность, моя реакция была вялой.
Я моргнула.
– Вы что-то говорили о количестве и о том, сколько это стоит…
– Нет!
– Он дернул веревку на моих запястьях.
– Я говорил тебе, как глубоко уходит Алмаси Кипанга. В течение столетий добычи мы находили новые пласты. Мы продолжаем расширяться, и в настоящее время шахта находится в полукилометре под землей. Ты можешь это понять?