Последний гамбит
Шрифт:
Я подумала о Скай и том, как однажды она сказала мне, что Джеймсон Винчестер Хоторн «вечно чего-нибудь жаждет».
– Я так и не научился быть хорошим или благородным, Наследница. – Джеймсон обхватил мое лицо ладонями, запустил пальцы в мои волосы. – Я научился быть плохим самым расчетливым образом. Но сейчас? С тобой? – Он покачал головой. – Я хочу быть лучше. Правда. Я не хочу, чтобы для тебя – для нас – все это однажды превратилось в игру. – Он провел большим пальцем по моему подбородку, щеке. – Так что если ты решишь, что не уверена насчет этого,
– Я уверена, – сказала я, хватая его за руку. Я прижала костяшки его пальцев к своим губам и поняла, что они распухли. – Уверена, Джеймсон.
– Надеюсь, это действительно так. – В его словах сквозила настойчивость. – Потому что я умею причинять боль, Наследница. И если то, что у нас есть сейчас, – если все, что у нас есть сейчас, – начнет казаться мне еще одним соревнованием с Грэйсоном, не думаю, что я смогу отказаться от игры.
Глава 24
На следующее утро я проснулась в пустой постели. Кто-то стучался в дверь.
– Я вхожу, – раздался голос Алисы. Она попыталась открыть дверь, но Орен остановил ее в коридоре.
– Я могла быть не одета, – громко проворчала я, поспешно натягивая дизайнерские спортивные штаны, прежде чем разрешить Орену впустить ее.
– И вы могли рассчитывать на мое благоразумие, если бы это было так, – поспешно ответила Алиса. – Адвокатская тайна.
– Это что, была настоящая шутка? – уточнила я. В ответ Алиса положила кожаную сумку на комод. – Если это очередная бумажная кипа, которую мне нужно просмотреть, – сказала я, – то мне это не нужно.
У меня и так полно сейчас дел, я даже не думала еще о документах траста – или дневнике, который Грэйсон подарил мне, его страницы были все еще пусты.
– Это не бумаги. – Алиса не уточнила, что в сумке. Вместо этого она уставилась на меня тем, что я называла «взглядом Алисы». – Вы должны были позвонить мне. В тот момент, когда появилась девушка, утверждающая, что она дочь Тоби Хоторна, вы должны были позвонить мне.
Я взглянула на Орена, гадая, не передумал ли он и не рассказал ли ей об Иви.
– Зачем? – спросила я. – Завещание рассмотрел суд. Иви не представляет юридической угрозы.
– Дело не только в завещании. А в записках с угрозами, которые вы получили.
В записках, во множественном числе. Я взглянула на Орена, и он слегка покачал головой – он не рассказывал ей об этом.
Алиса закатила глаза.
– Сейчас тот самый момент, когда вы соврете мне, сказав, что все под контролем.
– Это я посоветовал не звонить вам, – заявил Орен. – Это был вопрос безопасности, а не юридическая проблема.
– Серьезно, Орен? – На мгновение на лице Алисы появилась обида, но она превратила это в крайне профессиональное раздражение. – Давайте обратимся к очевидному, хорошо? – сказала она. – Да, я рискнула, когда Эйвери была в коме, но, если бы я не перевезла ее обратно в Дом Хоторнов, у нее не осталось бы охраны. Условия завещания железные. Вы понимаете это, Орен? Если бы я не сделала то,
Я вздрогнула.
– А так, – пробормотала Алиса, – я должна была узнать это от Нэша.
У меня вырвалось:
– Нэш рассказал вам?
– Он не может находиться со мной в одной комнате, – мягко сказала Алиса, – но он позвонил. Потому что он знает, что я хороша в работе. – Она подошла ко мне, ее каблуки цокали по деревянному полу. – Я не смогу помочь вам, если вы не позволите мне это сделать, Эйвери, ни с этим, ни с какими-либо другими проблемами.
Деньги. Она говорила о моем наследстве – и трасте.
– Что случилось, Алиса? – Орен скрестил на груди руки.
– Что заставило вас думать, что что-то случилось? – холодно спросила Алиса.
– Интуиция, – ответил глава охраны. – И тот факт, что кто-то пытается сократить службу безопасности Эйвери.
Я практически увидела, как Алиса запоминает сказанное им.
– Мне известно о клеветнической кампании, – в таком же тоне ответила ему она. – В основном сайты сплетен. Здесь не о чем беспокоиться, Эйвери, но один из моих знакомых в прессе сообщил, что цены на ваши фотографии с кем-либо из Хоторнов необъяснимым образом утроились. Тем временем, по крайней мере, три компании, в которых Тобиасу Хоторну принадлежала значительная доля акций, испытывают… турбулентность.
Орен сузил глаза.
– Какого рода турбулентность?
– Смена генерального директора, внезапный скандал, расследования Управлением по контролю за продуктами и лекарствами.
Отомстить. Мстительность. Мститель. В конце концов я всегда побеждаю.
– Что мы ищем с точки зрения бизнеса? – спросил Орен Алису.
– Богатство. Влияние. Связи. – Алиса стиснула челюсть. – Я работаю над этим.
Она работала над этим. Орен работал над этим. Но мы совершенно не приблизились к тому, чтобы вернуть Тоби, и я ничего не могла с этим поделать. Неполная загадка. История – и мы во власти рассказчика.
– Я дам вам знать, как только найду что-нибудь, – заключила Алиса. – А пока нам нужно сделать Иви счастливой и держать ее подальше от прессы, пока фирма не сможет оценить наилучший план действий. Думаю, что скромная компенсация в обмен на соглашение о неразглашении информации может быть уместной. – Вывернув режим адвоката на полную, Алиса даже не сделала паузы, прежде чем перейти к следующему пункту своей повестки. – Если в какой-то момент потребуется организовать выкуп, компания справится и с этим.