Последний глоток сказки: жизнь. Часть I и Последний глоток сказки: смерть. Часть II
Шрифт:
— Я ничего не хочу… Вернее, не смогу съесть Позвольте мне сесть. Или лучше лечь. Я хочу уйти к себе… — она вдруг замерла от смысла, который нечаянно вложила в слова, но все же закончила начатую фразу, — в башню.
Граф без слов поднял ее в воздух и направился к лестницы. Проходя мимо елки, Валентина зажмурилась и вдохнула хвойный аромат полной грудью, чтобы сохранить запах детства на всю ночь и на весь день. На больший срок она боялась чего-либо загадывать.
Глава 35 "Танец
Валентина проснулась в середине дня и первым делом протянула руку к подушке, но сон, в котором она видела графа тихо вошедшим в башню, чтобы рождественским подарком оставить на подушке ключи от Ситроена, оказался только сном. Она встала, оделась в джинсы и свитер и вышла из башни с заколоченным окном на свет. Нет, до света надо было еще пройти несколько шагов. Здесь наверху ставни оставались закрытыми, а вот лестница уже вырисовывалась в дневном свете довольно четко.
Валентина вцепилась в перила и начала спускаться. Ступеньки лестницы давались ей с трудом. Она останавливалась раза три, чтобы перевести дыхание. Внизу, собрав все силы не в кулак, а в ноги, она вошла в столовую и с радостью оперлась о стол, на котором продолжала одиноко белеть пустая тарелка и по-прежнему стояли четыре кубка.
— Что вы будете есть? — послышался за спиной тихий, немного взволнованный, голос горбуна.
— Овсянку, — ответила Валентина, не обернувшись. — И горячий чай, ромашковый.
— Вы издеваетесь? — проговорил горбун уже зло, восприняв озвученное ею больничное меню как выпад в свой адрес.
Валентина опустилась на стул и повернула к горбуну голову.
— Нет. Это то, что мой организм способен сейчас принять.
Слуга с поклоном удалился, и она принялась ждать Но через пять минут все же поднялась и дошла до елки Под ней действительно лежало несколько свертков в современной упаковочной бумаге. Эмиль или Дору ездили в город. Наверное, купили для нее краски
Валентина развернула первый сверток и действительно нашла в нем коробку английской акварели и завернутые в тряпичный чехол кисти. В другом была дорогая бумага, ручной работы, с красивыми рельефными краями В большом оказались сапоги Черные. Дорогие и непременно удобные. Она тут же переобулась и сделала пару шагов вокруг елки. Шубы в подарках не было. У елки, на спинке стула, висела вчерашняя, которую хозяева явно оставили для нее
Последний сверток оказался самым маленьким и самым тяжелым. В нем была деревянная шкатулка, а в шкатулке лежало сапфировое колье. Она захлопнула ее тут же и вернула под елку Плевать, от кого этот подарок Пусть даже не от графа, но колье ей не нужно. Она желала найти на дне шкатулки ключи Но Александр Заполье не давал ей свободы.
— Ваша овсянка
Горбун удалился, не добавив больше ни слова Валентина села за стол и развернула салфетку, в которую были завернуты столовые приборы, и вместе с ложкой на стол упали ключи от Ситроена Она вскочила, едва сдержав крик Но тут же села и принялась есть, глотая кашу не жуя, хотя в ней ложка стояла. Горбун принес чай, но ничего не сказал, когда заметил, что она нашла ключи Валентина выпила свою ромашку и, набросив на плечи шубу, вышла с парадного входа Серджиу стоял позади нее, но не предложил помощь, когда дверь, которую девушка тянула за железное кольцо, захлопывалась, не успев открыться Наконец Валентина сумела протиснуться в щель, но дверь поймала ее за край шубы, но сейчас приоткрыть ее оказалось легче — надо было просто приложиться к ней плечом
Злость горбуна волновала Валентину не меньше, чем слабость собственного тела Она не сумеет без его помощи откопать машину После всех этих снегопадов Ситроен должен был превратиться в огромный сугроб Но она замерла в удивлении машина была полностью откопана, даже под колесами не осталось снега
— Значит, он действительно хочет, чтобы я уехала, — сама себе вслух сказала Валентина и открыла водительскую дверь
— Вы действительно уедете вот так, не попрощавшись?
Она вздрогнула, увидев подле двери горбуна
— Мы вчера попрощались Второго прощания я не переживу Вы ведь понимаете, о чем я?
Она вжалась затылком в подголовник В голове зашумело, и Валентина почувствовала, как ее бросило в жар
— Вы уверены, что в состоянии вести машину?
— Никогда в жизни я не стала бы водить в таком состоянии, — Валентина вцепилась в руль — Но сейчас мне лучше разбиться на дороге, чем остаться здесь еще хотя бы на одну ночь Да не бледнейте. Серджиу! Я хочу жить и потому постараюсь ехать осторожно На этой дороге нет ни одной машины, так что не страшно А в городе я передохну Сомневаюсь, что кто-то бросится меня разыскивать Я сейчас поднимусь за документами и уеду Я не стану ничего брать из вещей Только маленький рюкзачок и Подарки Все, кроме колье
— Я могу спустить вам чемодан
— Не нужно Я все выкину, как только доберусь до дома Не хочу никаких воспоминаний
— Вы думаете, что таким образом забудете этот декабрь? — усмехнулся горбун
— О, нет! — Валентина нервно коснулась шеи — Я никогда его не забуду Декабрь, я имела в виду Я сначала хотела пожелать вам счастливого Рождества, но сейчас подумала, что это даже хуже насмешки
Она дрожащей рукой завела машину Хотела завести, но ничего не получилось В глазах опять стало мутно, а на шее и лбу выступила испарина От слабости и опустошения
— У меня нет ключей от машин господ, — проговорил горбун, и в его голосе действительно проскользнуло сожаление
— Неважно, — Валентина уронила руки на колени. — Я все равно не умею заряжать аккумулятор Как думаете? — она смотрела ему в глаза. — У меня есть шанс уехать или он вернул мне ключи только потому, что знал, что машина не заведется?
— Кто он? Дору? Потому что это он откапывал машину.
Валентина зажмурилась и лишь с трудом не разревелась
— Кто положил ключи в салфетку?