Последний госпитальер
Шрифт:
Первым желанием, возникшим у Сомова, было броситься к дикарям и постараться словом убедить их остановиться, одуматься. Видимо, о том же подумал и стажер-ординатор Бугров. Он нашел в себе силы встать на пути разъяренных дикарей. Сомов вспомнил, что означает раскраска на их теле – эти люди относятся к гильдии охотников за головами. Сомов считал, что это просто название, а слухи, что оно соответствует истине, считал просто вздором. Теперь он понимал, что ошибался.
– Стойте! – крикнул Бугров.
Толпа нахлынула на него. Человеческая масса копошилась над стажером. Но
Вооруженная толпа взвыла еще сильнее. Она покатилась вперед, как цунами, оставляя за собой изломанное оборудование, изувеченных роботов и… И окровавленные человеческие тела. Они не щадили своих больных соплеменников.
Госпитальер впервые пожалел, что никогда не носил с собой ЭМ-оружия, хранившегося в его рабочем кабинете. Как бы оно сейчас пригодилось! Но нет, к кабинету теперь вряд ли удастся пробиться. Чудом он пока еще не стал жертвой кровожадной обезумевшей толпы.
– Господи спаси, – перекрестился он.
Пришла мысль кинуться в схватку – с чем попадется под руку – и разделить участь своих товарищей и больных. Он не знал, как сможет жить после того, что происходило на его глазах. Но что-то остановило его. Теплота запульсировала в руке, сжимающей священный камень. И вдруг госпитальер осознал, что главное для него сейчас – сохранить жизнь и этот камень. Иначе эту волну кровавого безумия не остановить. Она покатится дальше.
Сомов, конечно, знал каждый уголок в госпитале. Он побежал к клинической лаборатории, откуда вел прямой путь к подземному гаражу с госпитальными «мобилями».
– А, маба!!! Я разорву тебя руками! – заорал переливающийся мощными мышцами негр с безумными глазами и одним отрезанным ухом, которое болталось у него на шее в виде амулета. – Я буду грызть тебя! Я наслажусь тобой!
Негр перегораживал коридор и имел возможность потрепаться перед расправой. Он отбросил прочь копье и ринулся вперед. В этот момент Сомов пожалел, что нет рядом с ним старого друга Сережки Филатова, который завязал бы эту гориллу узлом в две секунды. Госпитальер не бил людей, он привык их лечить. И у него не было никаких шансов справиться с охотником за головами. Тот действительно мог разорвать его руками. Единственно, что смог Сомов, – уклониться от мощный рук и прижаться к стене. Он приготовился, что вслед за этим удар черного кулака выбьет из него дух,
– А, маба! – прохрипел негр и рухнул на колени.
В его спине торчало копье. Оно предназначалось вовсе не ему, а Сомову. В коридоре как раз возник другой охотник за головами и, стремясь отнять у товарища по оружию добычу и самому принести смерть этому белому, метнул точной рукой копье. Если бы Главный госпитальер не отклонился, то сейчас висел бы, пришпиленный к стене.
Вновь прибывший охотник вытащил нож и ринулся на госпитальера. Тот инстинктивно схватил откинутое первым копье и неумело, как дубиной махнул им. Древко чудом достигло цели и переехало
Спереди слышались возбужденные голоса. Сзади тоже послышался шум. Это означало, что путь в гараж отрезан. Но и назад дороги тоже нет. Он рванулся в правый коридор. Споткнулся о труп в белом халате и едва не взвыл волком – это был один из практикантов.
Что теперь делать? Дикари не успокоятся, пока не проверят каждый закоулок в поисках оставшихся в живых. Надо уходить во что бы то ни стало.
Сомов оказался в тупике. Справа – помещение лаборатории, из которой нет выхода. Слева – синтезпищевой комплекс. Тоже не лучшее место, чтобы спрятаться. А вот впереди камера для утилизации отходов. Там плазменные кольца, генератор субатомных реакций. Утилизатор активирован. Тоже не проберешься.
Коридор на миг погрузился во тьму. Потом свет вспыхнул вновь – куда более тусклый. Потом погас опять. Значит, дикари добрались до дежурного помещения госпиталя и сейчас ломают там компьютеры. А если попробовать один фокус?
При отключении энергии утилизатор можно преодолеть. Главное, пройти через узел обработки. А дальше трубы, ведущие за пределы лагеря, – через них удаляются полученные из отходов вещества, улучшающие плодородие почвы – типичный для миров первой линии цикл и чудо для Ботсваны.
Но если энергию снова врубят, когда Сомов будет в узле обработки – тогда от госпитальера останется один прах, правда, годящийся на удобрения.
Надо идти. Сомов с трудом вручную открыл тяжелую, как дверь бункера, крышку утилизатора.
– Ну, с богом, – прошептал он, уже решив было нырнуть в открывшийся проход, но тут опять загорелось электричество, и из глубин утилизатора пахнуло озоном. Сомов отпрянул. И начал молиться, чтобы энергоподача прервалась. Действительно, свет снова погас.
И Сомов нырнул в зев утилизатора.
Ровным счетом ничего не было видно. Но у Сомова всегда был с собой светостержень. Его луч разогнал тьму. Сомов был в самом центре утилизатора. Вокруг перекручивались плазменные кольца. Нужно проползти между ними. Эх, говорили– худей, худей. Застрянешь здесь – и все… Нет, Сомов не застрял. Протиснулся через препятствие и тут же порезал руку о тонкую, острую как бритва пластину химического преобразователя.
– Черт, – выругался он.
Он был уже в середине пути, когда сзади пробежала по кольцам искра и пахнуло жаром. Казалось, волосы задымились. Ну все, опять подключили энергопитание. Три секунды максимум – и потом ни одна экспертиза не установит, что тут проползал госпитальер.
Плазма выплеснулась мертвенным светом, прокатилась по кольцам… И исчезла. Энергию опять выключили.
Вперед. Вот они, трубы. За ними ничего не будет страшно… Эх, если бы. Преследователи почуяли, куда делся Сомов.
– У, маба! – послышался сзади привычный клич, и Сомов понял, что дикари последовали вслед за ним в утилизатор.
Кстати, двигались они в нем куда лучше Главного госпитальера. Хотя они и окажутся чуть позже него в трубе, но, ловкие, быстрые, там настигнут его без труда.