Последний ход за белой королевой
Шрифт:
– Почему ты считаешь, что можно безнаказанно трахать малолеток, Марк? Ты ведь так считаешь?
– Вовсе нет, – с трудом выдавил из себя бедолага.
«Лишь бы никто не вышел из здания, – вертелось у меня в голове. – Хотя бы еще минуты две».
– Несчастная Люсетта… Ты ведь не хочешь в тюрьму, Марк?
Он молчал, потом полез в карман.
Я молниеносно врезал ему по руке:
– В карманы не лазить!
– У меня там таблетки. Мне нужно одну…
– Зачем?
– Я могу умереть.
– Это не страшно.
– Но я не хочу умирать!
– Тогда пошли.
Марк не двигался, его глаза испуганно бегали по сторонам.
– Пошли.
– Куда?
– К тебе в машину.
Марк медлил.
– Где твоя машина?
– Вы хотите ее украсть? – он даже обрадовался, но продолжал стоять.
– Прекрати дурить.
Я взял из рук окаменевшего собеседника зонт, раскрыл, прикрыл им себя и Марка. Повторил:
– Где твоя машина, Марк?
Тот кивнул головой в сторону синего «Ауди» у входа.
– Идем.
Марк поплелся к машине.
– Открывай.
Трясущимися руками он открыл дверцу.
– Садись.
Марк сел на место водителя, но я протолкнул его внутрь, и сам уселся за руль.
– Ключи.
Тот отдал ключи.
Я завел мотор, отъехал немного назад, развернулся и подрулил к внутренней каменной стене вплотную, так, что передний бампер стукнулся о стену.
– Ну, будешь говорить?
– Что вам надо?
– Зачем ты ездил в Амстердам?
– Туристская поездка.
– А я думал, ты поехал за толстыми малолетками. Своих мало.
– Но я…
– Ты мне надоел.
– Но я…
– Тебя когда-нибудь пытали?
Марк ошалело вращал глазами.
– Никогда не поздно.
– Я ездил в Амстердам по просьбе одного человека.
– Я знаю этого человека. Топалов. Так ведь?
– Так.
– Граф Топалов.
– Никакой он не граф.
– Знаю. И за что ты его убил?
– Я его не убивал.
– А кто? Он сам себя задушил?
– Он разве умер?
– Зачем ты с ним ездил в Амстердам?
– Хорошо, я расскажу все. Но потом вы меня отпустите?
– Торговаться не надо.
– Он просил меня продать камни.
– Какие?
– Разные.
– Ты мне говоришь неправду. Я знаю, что это были необработанные алмазы. Если ты мне еще раз солжешь, то пожалеешь, что тебя не посадили за провоз презервативов. Сидел бы себе спокойненько за решеткой…
– Да, у Топалова хранились необработанные алмазы. Я знал человека, который мог дать за них хорошую цену.
– Почему ты сопровождал Топалова, а просто не назвал ему этого человека?
– В таких делах лучше личный контакт.
– Понял. Когда это было?
– Месяц назад. Может, больше.
– Точнее.
– Мы уехали в середине апреля.
Больше чем за месяц до моего приезда в Онфлер.
– Где находились алмазы?
– В кейсе.
– Опиши кейс.
– Он не совсем обыкновенный. Думаю, бронированный. И шесть номеров с каждой стороны. Вы понимаете?
– Топалов открывал при тебе этот кейс?
– Да. Несколько раз.
– Он набирал номера по памяти или сверялся с записями?
– По памяти.
– Это тебе показалось нормальным?
– Нет. Я очень удивился, но промолчал.
– Где ты встретился с Топаловым?
– Он приехал в мое заведение.
– И ты познакомил его с толстенькой клиенткой? Или с ее дочкой?
– Нет. Он этим не интересовался.
– Что было потом?
– Мы сели в мою машину и поехали в Амстердам. Нашли моего человека. Он согласился купить алмазы, но у него не было наличных. Он просил два дня. Мы вернулись в Париж.
– Где он ночевал?
– У меня.
– Где в это время находился кейс?
– Он с ним не расставался.
– Что было потом?
– Мы вернулись в Амстердам.
– Когда?
– В конце апреля.
– Дата. Мне нужна точная дата.
– Не помню. Клянусь, не помню.
– Сколько он получил денег?
– Я не знаю. Во время финансовых переговоров я вышел.
– Но ты уверен, что он полученные деньги держал в кейсе?
– Уверен.
– Что дальше?
– Он попросил меня отвезти его в брюссельский аэропорт.
– Почему в брюссельский?
– Не знаю. Он так хотел.
– Куда он улетел, ты знаешь?
– В Рим. Он действительно умер?
– Его убили.
– За деньги?
– Скорее всего.
– Его пытали?
– Да. Знаешь, как сейчас пытают?! – И не дав передохнуть спросил: – Когда ты в последний раз видел Плеко? Вспомни. Другого такого случая не представится.
– Его что, тоже убили?
– Нет. Он жив. Убьют тебя, если будешь молчать.
– У меня с ним нет никаких дел. Мы старые товарищи. Были в одной группе. В комсомоле.
– Давно?
– Да.
– Очень давно?
– Очень.
– А сейчас ты помогаешь ему сбывать наркотики?
Марк замахал руками.
– Я этим не занимаюсь. Нет-нет! Никогда! Правда, никогда. Боюсь.
– А он занимается?
– Если вы так спрашиваете, значит, знаете.
– Так когда ты видел его в последний раз?
– Недавно. Вот когда точно, не припомню.
– О чем вы говорили?
– Вспоминали наше прошлое. Мы были такими молодыми, чистыми…
– И я тоже хочу поговорить с ним о светлом прошлом. Телефон.