Последний is человек
Шрифт:
Девушка с досады махнула рукой, в которой была фуде кисть. Несколько капель разбавленных тахоином чернил суми упали на ГРАВИТАЦИОННЫЙ ПАЛАС 16 . Через несколько секунд клининговый лазер сжег их.
– А почему обязательно на стенах?
Алекса приподняла край паласа. На пульте раздался тревожный писк. Алекса молниеносно перескочила через комнату и смахнула тревожный сигнал. Но тот не остался незамеченным. В следующее мнгновение из ласты донесся веселый голос Янека.
16
ГРАВИТАЦИОННЫЙ
– Принцесса, ты там что полетать решила?
– Практически. Разрабатываю новый гимнастический комплекс, для невесомости.
– Понял. Надеюсь, в этот раз без спарингов, а то у меня ещё с Земли челюсть побаливает, – Янек рассмеялся.
– Посмотрим на ваше поведение. Ладно, Юрию передай, что отключусь на некоторое время.
Алекса смахнула мониторы, все изображения и мерцания блока управления исчезли. Девушка просунула руку за хамп, нащупала толстый кабель и дернула. Гравитация была отключена. Раньше Алекса этого не делала, а потому внимательно осмотрела комнату.
– Ничего, кроме кроме гаджетов для сёду взлететь не могло. Да, и эти некоторое время будут двигаться по инерции и не разлетятся.
Алекса подошла к столу, взяла кисть, банку с тушью и положила их в контейнер.
– Теперь понятно, почему на сфере не было никаких мелких предметов. А как же Унь удалось протащить это? Блатная! – засмеялась собственной шутке Алекса.
Она резко захлопнула крышку контейнера. Образовавшийся от этого воздушный поток сдул со стола всю кипу исписанных и изрисованных пергаментов. Листы разлетелись по всей комнате. Алекса бросилась их собирать, но тут включился клинолазер и начал методично уничтожать листы, как мусор.
– У, чёрт! – выругалась Алекса.
Девушка попыталась выдёргивать листы прямо из-под лазера, но даже е"e скорости не хватало, чтобы опередить луч. Алекса поняла, что теряет бесценный материал.
– А может все эти каракули полная глупость, какой-нибудь глюк? И я тут напрасно изгаляюсь? – мелькнула малодушная мысль. – Нет, отец, хоть и бывал с придурью, но дело всегда знал и не стал бы мне сюда транссканировать семейный архив, только ради сентиментов.
Алекса прекратила хватать листы, посмотрела на свою левую руку и закатала рукав по локоть.
– Наверное это будет больно? – подумала Алекса, зажмурилась и подставила руку под луч клинолазера.
Луч тут же отрубился, но на руке остался рубец. Алекса застонала и принялась растирать повреждённое место.
Огромные дубовые двери распахнулись и в главный зал Курии вместе с потоком солнечного света ворвался понтифик. Его свита запыхалась и едва поспевала за ним. Было понятно, что уже не одну сотню лет тут так быстро никто не передвигался. Все присутствующие замерли и склонились. Том с перепуга присел в реверансе. Но тут увидел лица давящихся от смеха дружков педиков, все понял, сам чуть не захохотал и изменил позицию на поклон головой.
Папа Бенедикт остановился возле тела камерария.
– Что это?
Церковники робко затоптались. Вперед вышел гвардеец в чёрном костюме.
– Ваше первосвятейшество, на него упал Папский, ну Ваш, трон с лестницы и придавил…
Папа повернулся к телу и занес руку для крестного знамения.
– Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего…
Папа начал крестить тело. Гвардеец встал на одно колено и взял лежащего кардинала за запястье.
– …и прими во царствие своё его грешную душу.
– Простите, Ваше Первосвятейшество, он жив.
– Как? Жив? Тогда уберите отсюда этот жирный кусок мяса!
Кардинал опустил руку, повернулся и на всех парах двинулся дальше вглубь Курии.
Свита, еле поспевая, засеменила следом. Двое гвардейцев подхватили тело оказавшегося живым камерария и уволокли прочь.
Папа Римский также быстро, как шёл, взбежал на импровизированную кафедру, остановился, повернулся к собравшимся и поднял правую руку. Воцарилась звенящая тишина. Тому показалось, что он слышит, как работает электронный хронограф на его ленайзере.
Папа кашлянул.
– Приветствую всех собравшихся. Приношу глубочайшие и искренне извинения за неудобства, связанные с приездом в Ватикан.
По залу прокатился весёлый ропоток.
– Очень прошу на ближайшее время забыть про ритуалы, чины, звания. Откинуть личные обиды, идейные и профессиональные разногласия. Нам кажется, что все уже догадались о том, за чем мы тут собрались.
– Конечно, догадались. Все, кроме меня, – пробурчал Том, оглядывая согласно кивающие лица вокруг.
– Прошу всех рассаживайтесь. И мне… – папа с грозным видом обратился к свите, – …принесите стул. Понятно?! Не трон, а стул! Обычный стул, а не то я собственноручно превращу вас в отбивные, как та, что валялась у входа.
Папа вновь обратился к гостям.
– Прошу вас, начнем немедленно. Те, кто готов высказаться, прошу сюда, на кафедру. Организационными и прочими вопросами будут заниматься вот эти…
Бенедикт указал рукой на свою свиту.
– К любому из них, по любому вопросу. Где молиться, где мочиться и так далее. Я также всегда буду в вашем распоряжении.
Итак, приступим. Тема, в принципе, одна: как выжить человечеству, над которым нависла угроза крабавируса. Папа повернулся и собрался спуститься с кафедры.
По залу пронеслось легкое роптание. Бенедикт вернулся к аудитории.
– Я понимаю ваши опасения, во многих странах ваши суждения признаны незаконными. Некоторых из вас гвардейцам вообще пришлось выкрадывать из тюрем. Знайте, здесь все эти продажные политики и их спонсоры влияния не имеют! Здесь все вы находитесь под защитой священной Католической церкви и Ватикана. Если кому-то таких гарантий недостаточно, то знайте, что самый мощный вонно-морской флот США перебазирован в Средиземное море. Его командующий – адмирал Кентель – находится среди нас и готов отразить любую, даже космическую атаку. И ещё. Для людей, не очень искушенных в политике, поясню, в мире ничего невозможно сделать без ведома израильской разведки Моссад. Так вот, сообщаю по секрету, мы получили их благословение.