Последний из рода Мэллори
Шрифт:
Ванесса рассмеялась:
— Я работаю здесь всего лишь три недели и не думаю, что кому-нибудь может наскучить заниматься тем, что ему нравится. Рейлингс для меня как пещера Аладдина. Я все еще не могу поверить, что живу в подобном месте!
— Вы поверите и поймете, — сухо пообещала Нора, — когда по-настоящему похолодает. Даже центральное отопление не может обеспечить теплом такую громаду. — Она вытянула письмо из пачки, приготовленной на столе для Брента, и просмотрела его. — Зачем беспокоить Брента
— Я знаю, — поколебавшись, ответила Ванесса. — Однако это довольно необычный вопрос. Это письмо от учительницы из Манчестера, которая хотела привезти группу своих учениц летом, но не могла собрать их вовремя из-за того, что все разъехались на каникулы. Я думаю, что в этом случае можно сделать исключение.
— Насколько я знаю Брента, он не согласится. Он никогда раньше не делал исключений. Он считает, что слугам нужно дать немного отдохнуть от летних уборок после посещений любознательной публики.
Брент сказал почти то же самое, когда Ванесса вечером обратилась к нему по поводу этого письма.
— Мы всегда получаем подобные просьбы от людей, которые хотели бы, чтобы к ним проявили особое отношение, — закончил он. — Дом открыт для посетителей только потому, что мой отец установил такой порядок, а когда кончается сезон, мне хочется, чтобы здесь царил дух уединения.
— Но это ведь особый случай, — возразила Ванесса. — Этот класс сейчас изучает эпоху Тюдоров. Неужели вы хотите помешать прогрессу просвещения?
Брент сухо ответил:
— Мой вклад в это дело или отсутствие такового вряд ли сыграет какую-нибудь роль. Кроме того, мисс… — он взглянул на письмо, — мисс Пирсон хочет приехать через неделю. Неужели вы предлагаете мне отложить вечерний прием ради того, чтобы показать дом кучке школьниц, которым, скорее всего, совершенно безразлично, как жило поколение эпохи Тюдоров?
— Ничего подобного. — Ванесса воспользовалась возможностью и предложила: — Я могу справиться сама. Вы можете даже вообще не встречаться с ними.
Внезапно Брент улыбнулся:
— Вы уже все предусмотрели, верно? Вы решили, что они должны приехать во что бы то ни стало! Мое разрешение в данном случае просто формальность.
— Это ваш дом, — миролюбиво ответила Ванесса, но ее глаза весело блестели. — Позвольте им приехать, Брент, пожалуйста!
— Когда меня ставят в такое положение, как я могу быть жестоким и отказать? — Он откинулся в кресле, пристально глядя на девушку. — Вы можете быть очень убедительной, когда ваше сердце склоняется к чему-нибудь. Скажите мне, неужели для вас это так важно или же ваша воинственность вызвана всего лишь тем, что вы столкнулись с сопротивлением?
— Ну, это абсурд, — спокойно возразила она. — Я просто не хотела разочаровывать мисс Пирсон.
— Если уж вам так хочется… — Брент помолчал некоторое время, пока девушка не вернулась за свой стол и не начала писать письмо, а затем добавил с озорной улыбкой: — Но я поручаю вам поставить в известность Эмми, что понадобится чай с бутербродами. Ее комментарии будут для вас достойным наказанием!
Так оно и случилось. Домоправительница, получив сообщение о том, что дом снова открывают для посещения, покраснела от негодования.
— За все это время я никогда не слыхала, чтобы мистер Брент сделал нечто подобное! — возмущалась она. — Я только что привела дом в порядок после лета, и теперь он наваливает на меня новую работу! Вы сказали — школьники? О чем он, в конце концов, думает?! Я представляю, на что все будет похоже, когда дети уедут… следы пальцев везде, предметы сдвинуты с места, пятна на мебели!
— Не дети, миссис Роджерс, — успокаивающе вставила Ванесса, когда раздраженная женщина замолчала, чтобы перевести дух, — девочки пятнадцати лет.
Но Эмми уже бесповоротно вступила на тропу войны, и ничто не могло остановить ее.
— И все-таки они будут ходить здесь в грязной обуви, верно? Я не понимаю, почему они должны приезжать так поздно осенью! — Она ушла на кухню, все еще кипя от возмущения.
В два тридцать в дверь кабинета просунулась головка Мойи, которая сделала гримаску, увидев, что Ванесса продолжает сидеть за машинкой и печатать.
— Ты что, никогда не отдыхаешь? — спросила она, входя в комнату. — Ты себя совершенно измотаешь!
Ванесса не могла не улыбнуться девушке, несмотря на то что ей не хотелось, чтобы ей мешали. Нельзя было не любить Мойю с ее постоянным приподнятым настроением и теплым, солнечным характером. Она была вполне готова понять, почему Брент любит ее… хотя все же считала, что Мойя слишком молода для него. Ванесса пыталась представить себе женщину, которая подходила бы для мужчины с таким сильным характером. Однако образ этот постоянно ускользал.
— Работа — один из способов приятно проводить время в такую погоду, — ответила она, не в первый раз удивляясь, что делает сама Мойя целыми днями.
— Но дождь прекратился! Неужели ты думаешь, что иначе я могла бы приехать верхом?
Ванесса удивленно посмотрела на нее. Действительно, она не обратила внимания на одежду девушки. Верховая езда, похоже, была ее любимым занятием. Ванесса редко видела Мойю одетой во что-нибудь другое. Девушка отодвинула стул и встала, чтобы взглянуть в окно, выходившее на террасу, где бледное и какое-то водянистое солнце отважно пыталось высушить залитые дождем камни.
— Правда, — согласилась она. — Слава богу!