Последний контракт
Шрифт:
Выслушав Сергея, Катя покивала:
— Такое развитие событий нам на руку. Ты работал на ГРУ, но, как правильно заметил, порвал с военной разведкой все отношения. Собственно, факт, который не нуждается в доказательствах.
— Все так, но если Матиас начнет меня проверять, он обязательно выйдет на генерала Прохоренко.
— Почему?
— Проверка будет проходить по типу маршевой лестницы, — объяснил Марковцев. — Она начнется с рядовых сотрудников профильного отдела: я проходил здесь как секретный агент, а Прохоренко напрямую руководил им. Когда я снова попал в «Аквариум», Прохоренко к
Катя знала об этом. В то время она напрямую участвовала в секретной операции по уничтожению диверсионного центра боевиков в Азербайджане. Похерить истинные планы военной контрразведки у генерала не получилось.
— Но я в какой-то степени помог генералу отмазаться, — продолжал Марковцев. — Где он сейчас, я не знаю. По линии ФСБ найти его и задать несколько вопросов для Матиаса труда не составит. Он давно имеет влияние на некоторых высокопоставленных офицеров службы безопасности.
— Прохоренко был назначен на должность начальника оперативного управления ГРУ в июле 2001 года, — вспоминала Катя о своем незадачливом руководителе. — Был уволен со службы в начале ноября того же года. За четыре месяца едва ли успел привыкнуть к новой должности, ничего толкового не сделал, больше навредил.
— Где он сейчас?
— До недавнего времени он работал в Пскове. Скорее всего и сейчас там же. Пожалуй, ты прав, Сережа. Если дело с твоим внедрением в синдикат Матиаса выгорит, то банкир начнет пробивать тебя и поднимется до генерала Прохоренко. За деньги или по другим причинам, но он ответит на интересующие Матиаса вопросы.
— Во-первых, на тщательной проверке настоит его начальник экономической безопасности. Ему во что бы то ни стало нужно будет установить, где и как я провел эти три года.
— Одну секунду.
Скворцова набрала номер начальника управления и попросила того к телефону.
— Евгений Антонович? Скворцова. Я по делу Баженова. Мне нужно связаться с Борисом Прохоренко, вы не могли бы предварительно переговорить с ним? Заодно сбросьте мне его номер телефона. Что? Нет, ни теплой водки, ни потного мужика я не хочу, что вы! — ничуть не смущаясь, она отвергла насмешливое предложение генерала. — Спасибо большое.
Через пять минут Катя услышала густой бас в телефонной трубке. Живо представила себе пятидесятичетырехлетнего генерала Прохоренко, высокого, тучного, изрядно полысевшего.
— Борис Викторович? Екатерина Скворцова беспокоит. Так точно, профильный, сейчас возглавляю подразделение. Спасибо. У меня возникли некоторые вопросы, которые желательно разрешить в ближайшие день-два. Не против, если к вам подойдет мой человек? Он вам все и объяснит. Какая погода в Пскове, Борис Викторович? И здесь то же самое, никаких отличий. Большое спасибо, товарищ генерал, и всего хорошего.
Марк перехватил взгляд Скворцовой и покачал головой. Он в очередной раз понял, что от судьбы не уйдешь. Пусть даже под прикрытием, но он снова возвращался к человеку, по заказу которого он убивал. С именем Матиаса началась преступная деятельность подполковника Сергея Марковцева.
— Алексей на чем-то погорел? — спросил он.
— Замазался, лучше сказать. Есть основания полагать, что он причастен к финансированию террористов и к убийству майора Косоглазова. Последний, работая в Совбезе, сбросил Матиасу какой-то секретный документ. Наверное, это послужило поводом к устранению майора. Все это мы и хотим выяснить.
Марк усмехнулся, когда услышал заключительные слова:
— Кто знает, Марковцев, может, тебе дается шанс поставить в этом деле последнюю точку. Будем готовить тебя к внедрению в новый синдикат Матиаса, у меня широкие полномочия по этому делу.
— Заодно закажи мне надгробный камень, — мрачно посоветовал Сергей: — «Ему ботинки жали. Но теперь уже не жмут».
Катя остановила его, едва он дошел до двери.
— Марковцев, почему не напросишься в гости? Не хочешь быть самоуверенным?
— В каком смысле?
— Ну, первое, что я отвечу: я не одна. И ты мне не поверишь. А я не оценю. И скажу тебе: «Делай выводы».
И она склонилась над какими-то бумагами.
Припасенная бутылка вина так и осталась нетронутой.
Катя оказалась права. Они были далеко друг от друга, но думали друг о друге. Сергей вернулся домой, прихватив по дороге бутылку водки. Приготовив нехитрую закуску, он расположился за столом. Включил настольную лампу под зеленоватым абажуром, налил водки и надолго задумался.
Он часто вспоминал Катю. Но никогда не приходили мысли позвонить ей, встретиться. Для него она осталась в прошлом. Или в памяти — что порой одно и то же. Ему не хотелось знать, где она работает и как живет, счастлива ли. Ему проще было прятаться за своим воображением. Да, она в жизни счастлива, в работе удачлива, в общем и целом благополучна. Иначе и быть не могло.
Сергей улыбнулся. Он вспомнил, как после нескольких месяцев разлуки встретился с Катей на Кузнецком Мосту. «Что с тобой? — спросила она, когда Сергей обнял ее, не обращая внимания на прохожих, вынужденных обходить остановившуюся парочку. — Нам что, шестнадцать? Обнялись средь бела дня! На нас смотрят».
Потом ее взгляд погрустнел. Она спросила, имея право на вопрос, но не имея права на ответ: «Ты придешь домой?»
Ее дом был и его домом тоже. Она ждала его. И тогда, и сейчас.
Тогда он не ответил. Или отшутился: «Мы жили счастливо. Пока не встретились». Уже точно не помнил. Был в бегах, загружен работой. Что может быть хуже? Как в таком положении ответить правильно? Никак. Потому оставил ее вопрос-требование-надежду без ответа. Заговорил о деле и получил в конце разговора по заслугам: «Марковцев, ты плохо кончишь. Дело лишь во времени».
Сергей выпил и закурил. Во рту горечь, в мыслях и душе то же самое. Послезавтра он снова встретится с Катей. Завтрашний день — это испытательный срок. Он должен подумать, дать согласие или отказаться от агентурной работы. Мог не тянуть резину, снять телефонную трубку и позвонить. У него была масса оснований отвергнуть предложение, точнее, придумать эти основания. А соглашался он по одной простой и в то же время очень сложной причине...
7