Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток

Орци Эмма

— Я — король Венгрии, пустите меня!

Ему отвечали смехом.

Наконец он сдался и молча затих на земле, но, подняв голову, увидел свою наложницу и вздрогнул.

— Ты в моей власти, — с жестоким смехом проговорила она. — Как ты думаешь, что я с тобой сделаю?

— Убьёшь меня, — мрачно ответил король.

Наложница расхохоталась.

— Ты боишься смерти! — воскликнула она. — Так я научу тебя желать её и стремиться к ней, как к высшему блаженству.

Людовик молча опустил голову.

— Почему ты не просишь пощады? — спросила она.

—

Потому что это было бы напрасно.

— Какой ты умный! — воскликнула она. — Свяжите ему руки, — продолжала она, обращаясь к своим людям.

Те немедленно исполнили.

— Лошадь! — приказала она.

Лошадь была приведена, наложница прыгнула в седло и приказала:

— Привяжите его к хвосту моей лошади!

Это приказание было также приведено в исполнение.

Людовик с отчаянием бросился на землю.

— Встань, а то лошадь затопчет тебя, — сказала наложница.

Король встал. Луна выплыла из-за облаков и осветила равнину. Людовик обвёл взором вокруг. Увы! Нигде не было ни души, помощи ждать неоткуда. Вдруг среди людей, напавших на него, произошло волнение. Матвей поспешил к ним. Из леса выехал вооружённый всадник, а за ним выскочил целый отряд.

— Измена! — раздалось со всех сторон.

— Защищайтесь! — крикнул Матвей своим людям, но противники уже были среди них и пробивали себе дорогу сабельными ударами.

Матвею и его возлюбленной с большим трудом удалось пробиться сквозь сражавшихся; лошадь наложницы потащила за собой короля. Тут из толпы выделился один всадник и бросился за ними.

Они помчались к замку; однако всадник догнал их и сильной рукой схватил за поводья лошадь наложницы. Она ответила ему ударом кинжала; Матвей занёс руку, чтобы ударить незнакомца по голове, но тот отразил удар и ранил Матвея. Наложница поскакала вперёд, однако всадник ударом сабли перерезал канат, к которому был привязан король. Часть его отряда поспешила к нему на помощь, а Матвей и наложница помчались вперёд.

Человек в маске соскочил с лошади, освободил короля от верёвок и только тогда дал перевязать себе руку, раненную королевской наложницей. Его люди одержали победу над отрядом Матвея Перена, некоторых они убили, других забрали в плен.

— Вздёрните их всех на деревьях вдоль дороги! — сказал незнакомец.

Через несколько минут все были повешены.

Король отыскал предводителя этих таинственных всадников, которые все были в масках, и воскликнул:

— Я обязан вам жизнью; как ваше имя?

Незнакомец покачал головой.

— Я так и не узнаю, кто спас меня?

— «Удальцы»! Во имя нашей королевы Марии!

Незнакомец поклонился и исчез со своими всадниками в чаще.

XXII

Королева-заговорщица

Королева Мария сделалась деятельным членом общества «удальцов»; она сеяла недовольство среди дворян и имела тайные свидания с Баторием и Турцо.

На следующее утро после покушения на короля она встретилась с Турцо.

— Настало время, — сказал он, —

привлечь короля на нашу сторону; теперь это не представит особых затруднений. Ирма Перен умерла, король потрясён и понял, что Заполия завлёк его в сеть обмана и лжи. Его спасли «удальцы» от твоего имени; ты должна избавить его от влияния Вербочи и Чалкана.

— Я постараюсь, чтобы он явился в Вышеград; там ты изложишь ему наши планы, и он вступит в общество «удальцов».

Турцо поцеловал её руку, и они расстались.

Когда королева возвратилась, в её приёмной стоял Людовик. Она свистнула свою собаку и прошла мимо него, как мимо неодушевлённого предмета. Он тщетно просил свидания, его письма возвращались ему нераспечатанными.

На третью ночь после покушения на Людовика в комнату королевы влетела записка, в которой её таинственный друг назначал ей свидание на валу.

С последним ударом полуночи королева была на валу и по знаку сбросила лестницу. Незнакомец поднимался этот раз очень медленно, его левая рука была на перевязи.

— Вы проливали свою кровь ради меня, — с чувством проговорила королева, — за него...

— За него, — печально ответил он, — которого вы любите и кому опять будете принадлежать.

— Никогда!

Наступило молчание. Она протянула руку, он горячо поцеловал её.

— Ты разбила моё сердце! — наконец воскликнул он. — Ты должна...

— Что должна?

— Принадлежать королю.

— Никогда!

Он грустно покачал головой.

— Я хочу не сердить, но убедить тебя. Ты должна властвовать в этом государстве, это — твоя обязанность, обязанность по отношению к народу, который ждёт от тебя лучшего будущего. А у женщины, носящей корону, должна быть другая любовь, чем у простых смертных; ты — как богиня; перед тобой надо преклоняться; но богиня не может грешить.

Королева молчала.

— Как же ты хочешь удержать скипетр в своих руках, — продолжал незнакомец, — если будешь обращаться с королём как с врагом?

— Король будет у моих ног и в моей власти! — воскликнула Мария.

— Если ты будешь принадлежать ему, — добавил незнакомец.

— Нет, — решительно ответила королева, — я возьму пример с женщины, которая подчинила его. Он никогда не назовёт меня своей, но будет в моей власти. Выслушай меня, мой друг, я хочу открыть тебе всю душу, как священнику на исповеди. В чём я обвиняю короля? В том, что он слишком слаб и каждую минуту изменяет самому себе. Но это — удел каждого. Я — такое же несовершенное и слабое создание. Сегодня я презираю, ненавижу своего супруга, а на другой день снова люблю его. Счастливы те люди, душа которых не раздваивается. Я люблю короля; но никогда не буду принадлежать ему, потому что люблю тебя, хотя боюсь, что мне будет трудно отказывать ему в ласках. Как тяжело, что я не могу отдаться тебе, — страстно добавила она и закрыла лицо руками, затем прошла несколько шагов и снова вернулась. — Я борюсь со своими страстями и надеюсь, что останусь победительницей. Как видишь, я вовсе не богиня, пред которой нужно преклоняться.