Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток
Шрифт:
Из каждой сотни крестьян по одному с косами, пиками, старыми саблями отправлялись к Тольне.
Надвигалась ночь. Борнемиса ехал всё дальше. Наконец он достиг небольшой хижины, около которой паслось несколько лошадей.
— Вставайте! — крикнул он. — Отечество в опасности.
У дверей показалась растрёпанная фигура разбойника Мики.
— Где сборное место? — спросил он.
— В Тольне.
— Хорошо, я соберу своих людей и соединюсь с вами.
В то время как Борнемиса ехал всё дальше со своим окровавленным мечом, в Офене распространилось известие, что Сулейман перешёл Драву.
Баторий
Томарри также получил от дворян ответ, что они не выступят, пока сам король не покажет им примера. Ему приходилось защищать Петервардейн с армией из пятисот всадников и тысячи человек пехоты.
Король послал приказ Заполии соединиться с Радулом, воеводой Валахии, и напасть на турок с тыла, тогда как он сам должен был идти навстречу Сулейману. Однако настало 2 июля, а в Тольне никого не было.
12
Исторический документ.
В Офен прибыли отдельные группы дворян в сопровождении вооружённых крестьян и богемские войска под начальством графа Шлика.
Палатин привёз известие, что турки перешли Саву и Дунай и осадили Петервардейн.
Положение Людовика было ужасно. Турецкий флот, состоявший из трёхсот корветов, поднялся вверх по Дунаю и начал обстреливать Петервардейн. Томарри после отчаянной борьбы должен был отступить к Бацу.
В королевском замке царило страшное смятение. Королева почти не спала; однажды она только прилегла на диван, как прибыл гонец из Петервардейна, пробравшийся сквозь линию турок. Эрзабет на цыпочках вошла в кабинет. Мария открыла глаза и спросила:
— Что тебе?
— Гонец из Петервардейна.
— Веди его сюда! — сказала королева, быстро поднимаясь.
Вошёл гонец, весь оборванный, забрызганный грязью.
— Что скажешь? — взволнованно спросила Мария.
— Петервардейн шлёт тебе привет, — сказал посланный, опускаясь на колени, — гарнизон ещё держится; если ты пришлёшь подкрепление, то туркам не удастся взять его.
Королева взяла лист бумаги и, написав на нём несколько строк, запечатала и отдала гонцу.
— Пусть тебя накормят и напоят; отдохнув, отправишься к Заполии. Расскажи ему о положении Петервардейна и передай это письмо!
Эрзабет с испугом подошла королеве и спросила:
— Господи Боже, что вы написали Заполии?
— Приказ повернуть и идти к Тольне.
Гонец ушёл, а Цетрик доложил, что в приёмной ожидает Борнемиса.
Королева поспешила ему навстречу и заперла за собой дверь. Борнемиса молча подал ей запечатанное письмо.
— Что это? — спросила Мария.
— От Томарри королю. Прочитай!
Королева сломала печать и пробежала письмо. Томарри писал об ужасном положении государства, нелепом равнодушии дворян и необычайном могуществе султана. Он заклинал короля отказаться от напрасного сопротивления, просить султана о мире и заплатить дань.
— Малодушно и нечестно! —
Борнемиса молча поклонился.
— Я отвечу Томарри, — продолжала Мария, — мы сегодня же покинем Офен и выступим против врага.
— Нет, — воскликнул молодой человек, — мы будем бороться за тебя, но ты не должна подвергать себя опасностям похода и сомнительному исходу сражения!
— Я хочу умереть около тебя.
— Моя жизнь принадлежит тебе, — с жаром проговорил Борнемиса, — а твоя — великому народу.
— Не говори мне больше об этом народе! Существуют великие мысли, но великих народов, как и великих людей, нет...
— Есть, — перебил её Борнемиса, — я верю, что есть великие души, так как вижу перед собой одну из них.
Королева нежно положила ему руку на плечо.
— Ты не пойдёшь на поле битвы, Мария? — сказал он.
— Нет.
Борнемиса с чувством поцеловал её руку.
— А ты? — робко спросила она.
Он молчал.
— Ты хочешь умереть? — с ужасом проговорила Мария.
Он не ответил.
Тогда Мария молча подошла к столу и, взяв лежавший на нём шарф, мягко промолвила:
— Он был предназначен для короля в то время, когда я ещё любила его. Возьми его! — И, повязав Борнемису шарф через плечо, она поцеловала его в лоб; затем позвонила. — Я ожидаю короля, — сказала она вошедшему на звонок Цетрику, — пошли за палатином, кардиналом и другими членами совета. Я хочу сейчас же видеть Гавриила Перена, потом мне надо поговорить с тобой. Скорей!
Через несколько минут вошёл Перен.
— Как велика наша армия, находящаяся здесь? — спросила Мария.
— Кроме королевских полков, имеется около тысячи двухсот всадников, — ответил Перен.
— Считая богемцев?
— Да. Потом две тысячи пятьсот человек, которых набрал Бурджио на моравской границе.
— Какая громадная армия! — с насмешкой проговорила Мария. — Отдайте всем приказ готовиться к выступлению. Через час мы отправимся.
Перен молча поклонился.
— Борнемиса, — продолжала королева, — у ворот находится несколько сот крестьян, которых собрал кровавый меч; я передаю тебе начальство над ними. — Она села за стол и, написав приказ, передала его Борнемисе. — Веди их в Тольну и собирай по дороге всех, кого можно, хотя я уверена, что всё напрасно. Прощай!..
— Прощай!
Борнемиса быстро вышел, королева закрыла лицо руками и стояла так, пока не вошёл Цетрик.
— Прикажи седлать лошадей, через час мы выезжаем из Офена! — сказала ему Мария.
Тут вошёл король в сопровождении барона Бурджио, палатина Батория, Турцо, Петра Перена, графа Шлика и многих других магнатов.
— Что скажете? — спросил Людовик, целуя руку своей супруге.
— Очень немного, — ответила королева, — султан осадил Петервардейн. Без подкрепления крепость должна будет сдаться; нам нельзя терять время, если мы не хотим, чтобы неприятель подошёл к Офену. Я беру на себя начальство над армией, находящейся здесь, и выступаю против турок. Кто хочет отправиться со мной, должен скорей собираться, потому что я выезжаю через час.