Последний Мост
Шрифт:
— Да кому он нужен, — фыркнул Вийм.
— Я попал в беду, — поведал Бертольд, усевшись обратно за стол. — Не знаю, слышал ты или нет, но пару лет назад Его Светлость запретил охоту в Бассельской земле, отправил гвардейцев и егерей по окрестным деревням. Разрешение осталось только у господина Хамаранта. Дяди герцогини.
— Я думал, король за честную торговлю, — сказал Химера, откинувшись на спинку стула. Та опасно прогнулась.
— Где король и где мы? — Вийм занял место на краю хозяйской кровати и приложился к фляге, что всегда носил на поясе. — Мелкого графа он, может,
— Герцогов у нас два на всю страну, — Бертольд задумчиво крутил монету на стёртой ладони. — В Трисфолде и в Басселе, и отношение к ним особое.
Об этом Химера слышал. Его первый наставник в Приюте любил рассказывать молодым Лисам о хитросплетениях летарской политики. Вальтехал, герцог Трисфолдский, приходился королю дальним родственником, за что его семья и получила право на столичную землю. Линия Содагара восходила к одному из доверенных воевод, что смог присоединить Бассель больше сотни лет назад. Королям Летары с тех пор приходилось на многое закрывать глаза, чтобы удержать неподатливый город.
— От меня что требуется? — уточнил Варион.
— Из-за герцога мы больше не можем охотиться вблизи города, а в землях Стурбе своих людей хватает, — проговорил Бертольд. — Мясники в городе разорились почти все, а Хамарант всё прибрал к рукам, задрал цены. В иной деревне живую корову можно купить дешевле, чем хороший свиной окорок у него. Таверны побогаче ещё могут себе такое позволить, но у нас народ простой ходит. Мне приходится покупать мясо в Боре, есть там пара знакомых охотников, а потом везти его до самого Басселя. Сам знаешь, что там, на тракте, может всякое случиться.
Химера знал. Недавнее знакомство с Серой Пристанью его научило.
— Я езжу в Бор дважды в Луну, — сказал Вийм, покусывая кулак. — Разок меня ограбили, пришлось искать охрану.
— Пошли бы к Лисам, — предложил Варион. — Вы же наши друзья.
— Я и пошёл, — Бертольд закашлялся. — Коршун мне отказал. Сказал, что вы таким не занимаетесь. С наёмниками связываться тоже запретил. Заревновал. Да и не потяну я хороший отряд. Мне повезло, что один человек из Бора — как я считал, друг — вывел меня на ребят, которые были готовы сторожить груз за недорого. Пары человек было как раз достаточно.
— Я привозил ему деньги, он их передавал главарю тех парней, — пояснил Вийм. — Очень скрытный тип — этот главарь. Да и Лисы так не в курсе были. А в последний раз они отказались со мной идти. Говорят, денег наших так и не видели. Прибрал их тот урод, не донёс до них.
— Как ты понимаешь, я не могу открыто просить Лис о помощи, — Бертольд вздохнул. — Могу просить только тебя, как друга нашей семьи. Потому и прошу никому не говорить. Я даже детям ничего не рассказал, а то заклюют, что с борской шайкой связался и деньги потерял. Варион, ты сможешь поехать завтра с Виймом и найти нашего вора?
Химера встал и расправил плечи. «Пёсья морда» была его вторым домом. Местом, где ему ни разу не отказали в еде и ночлеге. Бертольд думал, что просит Лиса о помощи, но на деле сам оказывал ему очередную услугу. Давал возможность снова поверить в себя.
— Он вернёт тебе по пять леттов
— Я же знаю, кто ты какой, — на стареющем лице Бертольда промелькнул ребяческий задор. — Стал бы я иначе просить Лиса?
***
Наступил праздник Жатвы. Ладаим любил эти дни, когда в зажатый лесистыми холмами и вязкими болотами Бассель съезжались гости издалека. Каждый находил в празднике Жатвы что-то своё. Крестьяне были рады отметить конец утомительной работы, горожане жаждали вдоволь повеселиться перед холодными Лунами, а купцы из тёплых стран, где и зима скорее напоминала прохладные дни в начале бассельской осени, с радостью продавали диковинки пьяным жителям Летары.
Лисы тоже находили особое очарование в Жатве. Когда несколько вечеров подряд народ высыпал на улицы, устраивая праздник пьянства и непотребства, работать было куда легче. Цели были менее осторожны, а в общей толчее никто лишний раз не обратит внимание на неприметного убийцу.
Ладаим был рад новому заказу в самый разгар праздника, пусть и видел в нём особую иронию. Тивалийцы любили Жатву в Летаре, поэтому многие купцы специально ради этого пересекали Жемчужное море и гнали караваны от побережья Анорского царства через перевалы Астарильских гор до Басселя, Баланоша и Трисфолда. Нередко места на кораблях и обозах торговцев выкупали и другие: наёмники, бродячие путешественники, проповедники. Один из тивалийских служителей Святого Солнца, видимо, и пришёлся не по душе местным жрецам Звезды. Настолько, что пришлось обратиться к Лисам.
Прохлада вечера никак не смущала празднующих, что заполонили улицы в центре города и радостно выкрикивали строки из единственной знакомой им песни — «Медьвежьего угла», гимна Басселя ещё со времён независимости. Ладаим держался в стороне от толпы, пляшущей прямо в лужах, но брызги всё равно долетали до него. Запах выпивки становился всё сильнее по мере того, как Крысолов приближался к площади Звёздных прорицателей — центру празднований.
Завтра сюда съедутся торговцы и прямо с обозов будут предлагать то, чего в иные дни в Басселе не найти. Необычные овощи, что растут в далёкой земле, апельсины с берегов Жемчужного моря, диковинную утварь и ароматное вино. Ладаим всякий раз поддавался искушению и раскошеливался на целую корзину фруктов, что так напоминали ему о детстве.
Сегодня же площадь была в распоряжении поэтов и музыкантов, что наперебой демонстрировали свои таланты и сливались в один общий гул. Ладаим ненадолго задержался в углу, где горожане могли поближе познакомиться с необычными зверями из дальних стран: яркими красно-белыми птицами, гигантскими змеями и пауками, неугомонными обезьянами. Был здесь и худосочный лев, грустно поглядывающий из тесной клетки.
Особо интересным бассельцам казался закуток, где четверо зазывал обещали незабываемое зрелище: опасных чудищ из густых лесов Гаальта. Ладаим позволил себе отвлечься и дал одному из них три летта за вход. Зазывала учтиво поклонился и провёл Лиса в ближайший переулок, полный восторженных горожан.