Последний мятеж
Шрифт:
– Фантазер ты, Коля… А ты представь твой эксперимент в реальности: с участием живых людей, а не кукол.
– Ну, представил… Наступает рассвет, и всем все становится ясно.
– Я думаю, что если мы такой эксперимент поставим, то всем действительно станет ясно, что ты или безумец, или обманщик.
– Но почему?! Это же так просто!
– С такими вещами, Коля, не шутят! Представь себе эту ситуацию в реальности: ночь, темнота, обомлевшая от ужаса толпа. Вот на востоке небо порозовело, и колдун подкатывает свой камень. Ты ему говоришь: «Стой, не надо! Оно взойдет сейчас само!» Колдун рвет на себе волосы, люди от напряжения перестали дышать… Ну!..
– Дубинками? По голове?
– Не обязательно. Возможны, наверное, и другие варианты развития событий. Но, я думаю, в любом случае ты никому ничего не докажешь. В лучшем случае люди решат, что ты просто сумел выпихнуть солнце на небо не выкатывая камень, а каким-то иным способом. Странно только, что ты сам этого не понимаешь. Даже в твоем мире полно следов такого, я бы сказал, нормального восприятия мира.
– Например?
– Элементарно! Не ты ли говорил, что если на чайник все время смотреть, то он будет закипать очень долго?
– Но закипит же!
– Безусловно. Но, скорее всего, именно в тот момент, когда ты отвернешься, правильно? Я, например, когда жил в твоем мире, много экспериментировал с кофе. Или, скажем, стоишь ты на остановке и ждешь автобуса, а его все нет и нет. Что делать? Правильно: во-первых, надо перестать смотреть на дорогу, а во-вторых, надо начать читать газету или хотя бы закурить. И тогда ты наверняка ни статью дочитать не успеешь, ни сигарету выкурить!
– Ага, а с мороженым еще лучше – автобус придет полный, и тебе придется его выбросить, потому что доесть не успеешь.
– Вот, ты уже начинаешь понимать! Едем дальше. Что длиннее: километр асфальта или километр болота? Что тяжелее: килограмм свинца или пенопласта? Что дольше: пять минут в ледяной воде или с книжкой на диване? Ответь как человек, который даже не подозревает о мерах длины, веса и длительности! Все это в твоем мире, по-моему, появилось не очень давно, и вы сами-то еще не до конца привыкли.
– Уф-ф! Ты хочешь сказать, что в эксперименте «выкатывания солнца» субъективное время… время напряженного ожидания… как бы растянется?
– Ну, пошли мудреные словечки! Объективно – субъективно! Понапридумывали всякой ерунды. Ты еще про основной вопрос философии вспомни! Мы, простые первобытные люди, этих ваших глупостев не одобряем: мир един – он прост и понятен!
– Да-а, ничего себе: мир!
– Нормальный это мир, нормальный! Вот как ты думаешь, почему ни один туземец ни за что не зайдет внутрь этой ограды? Да и сам этот плетень – он зачем, как ты думаешь? Неправильно: все совсем наоборот! Плетень защищает не тех, кто внутри, а тех, кто снаружи! Если обычный человек ступит сюда, внутрь, то он немедленно покроется язвами и умрет. Ну, в нашем случае, я его, может быть, и спасу, но…
– Ладно, ладно, Вар! Пока я еще хоть что-то соображаю, расскажи лучше, что надо делать, чтобы меня не съели. Ты-то вот смог приспособиться!
– О, тут ничего нового нет! Это универсальный способ самосохранения для всех времен и миров! Хочешь жить – не высовывайся! В смысле – не выделяйся!
– Но ни я,
– Правильно! А выделяться имеет право только тот, у кого есть некие… (нет другого слова!) магические свойства или способности. Думаешь, я добровольно заделался тут заклинателем? Да и ты пошел по той же дорожке…
– Вар, ну не е…и мозги, пожалуйста! Объясняй членораздельно.
– В смысле: так, как ты любишь, – от общего к частному? Сейчас напрягусь… Значит, так: наверное, любое человеческое общество стремится к однородности.
– Все хотят, чтобы «не было богатых»? В смысле – сильных, умных, агрессивных?
– Да, только это желание не является осознанным. Там, где много жизненного пространства, много и способов решения этой проблемы – есть, куда разбежаться. А там, где деваться некуда, приходится вариться в собственном соку. Ты заметил, какие они тут все одинаковые и мелкие? Я думаю, это не потому, что здесь мало пищи и она, главным образом, растительная. Просто в этой ситуации амбалы не получают преимущества. Крупный и сильный мужчина-воин становится предметом повышенного интереса и своих, и чужих.
– Они тут воюют?
– Обязательно! Только цели войны у них более возвышенные, чем у людей твоего мира. Отнимать друг у друга еду им, как это ни странно, в голову еще не пришло. Знаешь, из-за чего была последняя стычка в начале сухого сезона? Мирланы обвинили динкаров в том, что они тайком украли горсть земли, пропитанной мочой одного авторитетного воина, и навели на него порчу. А динкары, в свою очередь, заявили, что те обманом завладели слюной (плевком!) одной беременной женщины, и теперь она никак не может родить! Ничего смешного: война как война! А побежденного врага надо употребить с толком, чтобы его полезные качества не пропали даром или, еще хуже, чтобы не достались противнику. За трусом и слабаком никто гоняться не будет, а сильного и смелого хотят отведать все! Да и духов-демонов надо кормить доброкачественной пищей.
– Не слaбо! Но при таком отборе должна сложиться ситуация, о которой мечтал герой Ерофеева: мир, в котором нет места подвигу!
– Пожалуй. Но согласись, Коля, что в условиях перенаселенности это достаточно эффективный способ стабилизации… гм… общественно-политической ситуации.
– И белковая добавка к пище! А как же тогда развитие? Где прогресс? Или, может быть, поедая своих пассионариев, они и сами становятся?..
– Эти невнятные понятия придумали ваши ученые. Прогресс не в том, чтобы изобрести мотыгу или плуг, а в том, чтобы суметь заставить таник созреть раньше, чем кончится вся остальная еда. Может быть, со временем окажется, что для достижения этой цели рыхлить землю полезнее, чем, скажем, дружно совокупляться перед разбрасыванием семян. А уж полив, как средство предотвращения засухи, – первейшее колдовское средство. Другими словами, легко представить, что из чего может получиться, но согласись, что при таком раскладе обществу не нужен могучий вождь с дубиной.
– Так они что, вообще обходятся без лидеров?
– Ты, наверное, имеешь в виду… гм… резкое доминирование? Точнее, ситуацию «подавление – подчинение»?
– Ну, примерно…
– Для этого человек в данных условиях должен чувствовать себя зверем или… независимой личностью.
– А независимым здесь может быть только самый сильный колдун-заклинатель? Который не боится чужих чар, да?
– Правильно! И кроме того, они не очень-то отделяют личное сознание от общего. Комсомольское выражение «он противопоставляет себя коллективу» здесь немыслимо.