Последний Паладин. Том 7
Шрифт:
Однако при этом на Федора, отставного имперского капитана в непримечательной черной броне без опознавательных знаков, тот смотрел совершенно иначе.
Любопытно.
— Я думал одно из правил этого места, что все равны, Федор Иванович, — с интересом сощурился я.
— Илья хозяин этого кабака и может нарушать правила когда захочет, — странно сверкнул глазами старый вояка, а потом его взгляд вернул былое спокойное равнодушие, и он добавил, — и называй меня как раньше, просто Федор, ну или кэп. Ничего не поменялось с нашей первой встречи, Маркус. И надеюсь, не поменяется и после этого, — добавил Федор и вынул из кармана помятый документ.
После чего с наслаждением отхлебнул принесенное блюдо.
Дальнейшие десять минут мы сидели в тишине.
Федор с аппетитом уминал похлебку, а я, помимо этого, отослал Лексе подписанное кэпом согласие на вступление в Клан Теней. Временное, в статусе наемного рабочего, но тем не менее.
После чего нам обновили кружки, и я выслушал рассказ Федора, как он мчал сюда с отрядом из семи одаренных по просьбе Альберта, но, когда они прибыли в Форт-Хелл, угроза воротам уже миновала, а я дрых сладким сном в палатке.
Отряд Федор в итоге отправил назад в Долину Трех Холмов, чтобы не тратить зря ценный ресурс, а вот сам решил задержаться в Форт-Хелле и дождаться меня.
Как сказал сам Федор, чтобы передать лично свое согласие вступить в Клан Теней, но что-то седовласый вояка точно не договаривал.
Впрочем, он не лез расспросами ко мне, а я не стал лезть к нему.
Я и не успел заметить в какой именно момент наша приватность была отменена, и мы оказались в эпицентре гулянки.
Кажется, это было на пятой кружке пенного.
А где-то после седьмой в кабак ворвалась парочка аристократов в боевых облачениях.
Помня, как меня встретили тут первый раз, я надеялся на зрелище, и оно не заставило себя долго ждать.
Уже через минуту седой мужик с черном посохом за спиной схлестнулся в рукопашной с десятков местных, а рослый голубоглазый блондин бил рожу бармена.
За считанные секунды весь кабак охватила волна пьяной драки и даже Федор не сдержался и, прикончив кружку пенного залпом, поднялся на ноги и с предвкушением хрустнул пальцами.
— Как насчет, немного растрясти жирок? — увернувшись от летевшей ему в лицо разбитой бутылки, спросил седовласый вояка.
— Я уж думал ты не предложишь, — улыбнулся я и сиганул в толпу.
— Да я ж его чуть гневом небес не прихреначил! — в голос засмеялся голубоглазый Ратник, по имени Ганс.
— Не взяло бы, — скептично хмыкнул седовласый Ратник Ульх, второй из виновников недавнего веселья.
— Тц, — икнул Ганс и повернул взгляд на Федора, — вот ты знаешь нашего героя-северянина дольше прочих, как думаешь… его бы прожарило на медиум, или сразу до корочки?
— А почему бы тебе самому не проверить? — с усмешкой ответил седовласый вояка и кивнул на возвращающегося из уборной Маркуса.
— Кхэм… — под громогласный смех поперхнулся выпивкой Ганс и абсолютно серьезно добавил, — вот вам смешно! А если я умру, кто вам будет байки рассказывать?! Вот, например, наш комендант консервная банка, который даже не позвал старых друзей на новоселье, гад такой, однажды споткнулся на склоне магмового утеса и его стальная задница приплавилась к стенке, так и висел он кверх тормашками двое суток пока мы не хватились его пропажи!
«Ржавый Колпак» я в итоге покинул ранним утром.
Наевшийся до отвала, со сбитыми костяшками, просто потрясающим настроением и целым ворохом историй сомнительной правдивости про Альберта.
Ратник Молнии Ганс и многоопытный лидер элитного отряда Ратников «Геккон» оказался весьма болтливыми малым.
Со стороны он мог показаться инфантильным шутом, но как я узнал позже, такое поведение он позволял себе только в выходные дни, которых у него было всего около десяти в год.
В бою же этот Ратник был безжалостной машиной по уничтожению портальных тварей, примером для всех Стражей и по праву считался одним из самых сильных одаренных Стихии Молнии.
Забавно, что своим поведением Ганс напомнил мне Паладина Молнии Самсона, тоже знатного любителя потрепаться.
Даже внешне этот рослый блондин был словно молодая копия Самсона.
Ульх же был из местных. Родился и вырос в окрестностях Форт-Хелла. Тварей он видел с детства и пошел в Стражи по стопам своего погибшего отца. Вообще вся его семья была потомственными Стражами, а прадед жил по ту сторону стены в деревне, которой уже давно не существует.
И таких историй я услышал более двух десятков. Историй людей, для которых настоящая Империя находится здесь, у стены. Другой они не знают и знать не хотят.
На этот вечер и всю ночь я совсем забылся и словно вернулся домой, в те немногочисленные посиделки в редкие моменты отдыха между тренировками, сражениями и закрытием очередного Портала.
Тогда я не особенно любил шумные компании и куда чаще проводил время в одиночку, но спустя семь сотен лет именно те воспоминания шумных посиделок приятно грели мне душу.
Сейчас же я шел по утренним полупустым улочками Форт-Хелла, под ногами хрустели покрывшие лужи корочки льда, перед взором стелился утренний туман, изо рта шел пар, а тело приятно покалывало от возбуждения.
Благодать.
Помимо историй о Берти, я также узнал другую сторону Вики, которая тоже частенько помогала «Геккону» и во многом именно эти ребята научили Викторию сражаться и привили ей любовь к передовой.
Я и сам замечал с каким азартом нынешняя Княгиня Природы убивала тварей на том же болоте Портала Трезубца.