Последний полет Прогресса

Костин Константин Александрович

– Жаклин, откуда мы сможем послать сигнал на 1729?
– поинтересовался я у пилота.

В конце концов, она изучала корабли именно этого класса, и должна знать на "Прогрессе" все - вплоть до последней гайки. Я же знал все окрестности, вплоть до последнего кустика, каждого камушка, вокруг базы на Лентисе-2 даже перед высадкой!

– С капитанского мостика - точно, - заверила девушка.
– Еще из радиорубки, но...

– Но?
– насторожился я.

– Но я не знаю, где она.

– Зашибись!
– дал я

оценку знаниям лейтенанта.
– Винс, двигай к мостику.

– Собственно, туда и едем, - оповестил меня десантник.

Нет ничего удивительного в том, что обратная дорога заняла гораздо меньше времени. Все же ехать на машине, даже такой древней - гораздо быстрее, нежели топать на своих двоих. Как мы сразу не догадались экспроприировать одну из них? Парочку попавшихся по пути монстров Марко, сидевший за штурвалом, попросту снес приплюснутым носом бронетранспортера.

Коридор со стороны лифта значительно преобразился с тех пор, как мы его видели в последний раз. Лифта, как и большей части стены больше не существовало. Зато на их месте теперь находилась весьма живописная картина из согнутых взрывом листов, искореженных балок и подтеков расплавленного металла. От тел десантников и чудовищ, лежавших здесь, остались лишь мокрые лужи. Место гибели старшины и вовсе угадывалось только по валявшейся на том месте В-94.

Какая живучая винтовка! Не такая скорострельная, как бластеры, но намного более мощная. Плюс пара обойм к ней. Не Бог весть что, но для нашего арсенала она стала ощутимым пополнением.

– Теперь - пешочком, - подсказал Каджар.

Винсент с сожалением посмотрел на бронетранспортер, который предстояло оставить внизу, погладил его по броне, но расставаться с машиной без сувенира он не спешил. Сержант сильным рывком выдернул с креплений курсовой пулемет, в сочетании с волочившейся по полу патронной лентой сделавшим его похожим на героя Первой (и последней) Галактической Войны.

Особого желания соваться в вентиляционную систему после гибели Сазонова, не было, как не было и других вариантов. Десантники, под прикрытием четырех стволов, сняли скафандры, и мы, по одному, проделали по шахте обратный путь - наверх, в рубку. Подниматься оказалось, хотя и дольше, но не в пример легче спуску - не надо было опасаться за руки, тем более, если карабкаешься первым.

Оказавшись на мостике, Жаклин сразу бросилась к передатчику. Пятеро бойцов организовали прикрытие, а я, нетерпеливо барабаня костяшками пальцев по пульту, встал рядом с девушкой. От запаха ее волос крыша начала медленно, но верно съезжать.

– Товарищ рейд-полковник, готово, - прошептала она.

Интересно. Когда это я успел приблизиться к ней вплотную, и занести руку, приготовившись положить ее на круглую, аппетитную попку Обахи?

– Гнездо, это птенец, прием, - произнес я в микрофон хриплым голосом.

Нет, так не пойдет. Прокашлявшись, прочистив горло, я повторил

запрос, но уже совершенно нормальным, своим голосом.

– Птенец, это гнездо, - отозвался Володя.
– Слушаю вас.

– Отправляй "Буран" к капитанской рубке, вскрывай ее, и забирай нас, - приказал я.

– Нет, - ответил флот-капитан.

На секунду мне показалось, что от пережитого моя крыша окончательно сдвинулась. Примерно это же время я стоял, онемев, словно каменная статуя. Командир БП-1729 отказался выполнять приказ начальника экспедиции?

– Чего?
– переспросил я.

– Чего слышал, полковник, - усмехнулся Маяков.
– Я не только слышал, но и видел этих тварей на челноке. Ты действительно считаешь что я, единственный, оставшийся пилот, сяду в "Буран" и полечу за вами? Хрен вам! Я не самоубийца.

– Слушай, гнида, - прорычал я.
– Или ты через десять минут забираешь нас отсюда, или...

– Или что? Рапорт на меня накатаешь? Посмертно? Вперед, за Федерацию, товарищ рейд-полковник!

– Ублюдок, мать твою, кретин, чмо вонючее, - прорвало меня.
– Я тебе, сука гребаная, кишки через глотку вытащу и на кулак намотаю! Я тебе гранату в жопу засуну...

Ответом был задорный смех космофлотца. Он прекрасно понимал, что если он сам не прилетит на "Прогресс", то я до него хрен доберусь. А лететь сюда он как раз и не собирался.

– Конь педальный, - закончил я свою мысль.

Девушка успокаивающе похлопала меня по плечу. Но я успокоился лишь после того как саданул по микрофону рукояткой пистолета. И еще. И еще. И еще. До тех пор, пока от прибора не осталась кучка пластика с торчащей из нее проводом.

– Счастливо оставаться, - попрощались динамики голосом Владимира.
– Вы бы не нервничали так, нервные клетки не восстанавливаются, да и вообще для сердца вредно...

– С-с-с... спасибо, Володя, - ответил я.
– Жаклин, что у нас есть на борту из систем вооружения?

Лейтенант, поняв меня без дальнейших объяснений, плюхнулась на кресло и заступала пальцами по клавиатуре.

– Лазерные турели...

– Огонь!
– приказал я.
– Замочи этого сукиного сына! Наделай дырок в его корыте!

– Они с ручным управлением...
– огорчила меня девушка.
– Еще протоплазменные торпеды, но они с химическими двигателями - не догонят... вот это да!

– Что там?
– заинтересовался я.

– Пятьдесят планетарных уничтожителей класса "Сатана"!
– присвистнула Жаклин.
– С плазменными двигателями - эти догонят, но... такой корабль для них - слишком маленькая цель, не захватят.

Ничего себе - мирная исследовательская миссия! Бронетранспортеры, танки, торпеды "Сатана"... был бы экипаж - с это боевой мощью даже сегодня половину галактики покорить можно! Я все больше и больше понимал Комиссариат, пожелавший вернуть "Прогресс" Федерации.