Последний полет Прогресса

Костин Константин Александрович

В арсенале военных нашлись даже два АТР-5 - Автономных Тактических Робота пятого поколения. Страшные машины разрушения на треугольных гусеницах с двумя спаренными гауссовскими пулеметами. Кто-то скажет - что страшного в столь примитивном и старом вооружении? Ничего, пока они заряжены иглами из термоупроченного алюминия, и совсем уж другое дело, если иглы отлиты из твердого азота с гексагональной кристаллической решеткой. По слухам, они прошивали насквозь даже полуметровую адамантиевую плиту, правда мне ни разу не приходилось видеть такие пулеметы в действии. И запрещены АТР-5 вовсе не из-за системы вооружения - гравидеструктор-то помощнее будет.

Автономность пятого поколения, в отличие от четырех предыдущих заключалась не только в принятии каких-то тактических решений, самостоятельном выборе цели и так далее - без выполнения искусственным интеллектом таких задач не было смысла создавать ни платформы серии МБП, ни, тем более, роботов АТР, даже первого поколения. Машины пятой серии обладали полной автономностью даже в выборе топлива. Не были многотопливными, способными с одинаковым успехом функционировать на водородных топливных элементах, этаноле, биодизеле, или даже минеральных сортах топлива - всем тем, что заправлял в них человек. Они сами выбирали наиболее доступное топливо, и сами себя заправляли. Учитывая, что система питания АТР-5 способна обнаружить и извлечь энергию из биомассы окружающей среды, коей, собственно, и является человеческое тело, и, нередко, пользовалась этим, то роботов этой модели пришлось запретить, отключить и запреть на марсианских складах. Солдаты как-то не оценили, что машины, вместо того, чтобы заправиться парой-тройкой дохлых собак, потребляли тела более энергетически емких источников, то есть самих homo sapiens. Кому это понравится?

– Сдаюсь, - повторил я, стараясь держаться подальше от АТР.

– На колени, грабли за голову, - последовал приказ.

На этот раз я подчинился - повторно оказаться под обстрелом совершенно не улыбалось. Чьи-то руки бесцеремонно обыскали меня, изъяв нож и передатчик. Жаклин обыскивали гораздо дольше и тщательнее. То ли оттого что она - девушка, то ли оттого, что в ее карманах было больше хлама, то ли оттого, что в ее карманах было больше хлама потому как она девушка.

Свободные от столь увлекательного мероприятия солдаты сворачивали плацдарм. Я с удивлением отметил нескольких темнокожих аборигенов, явно - сородичей Кампуты, складывающих пандусы следом за поднявшимися в кузов машины роботами. Интересно, а АТР-5 сегодня кормили? Судя по душераздирающему воплю одного из туземцев, полного ужаса и боли - уже да. Нас разместили во втором грузовике, на узкой скамейке вдоль борта. Здесь же уселись и земляне.

– Послушай, товарищ, - обратился я к ближайшему ко мне пехотинцу.

Но вместо ответа получил удар прикладом БУКа по ребрам.

– Не разговаривать, - произнес человек с сержантскими погонами.

Разумно рассудив, что в своем положении никак повлиять на ситуацию я не смогу, я откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Жаклин нащупала мою ладонь и крепко сжала ее. Я успокаивающе погладил девушку. Если нас не завалили сразу - значит чего-то им от нас нужно, время еще есть.

Грузовик запрыгал по ухабам. Дерево, конечно, хороший материал. Приятный на ощупь. Главное - ценный. Особенно после того, на Земле запретили промышленную добычу леса. Поставить на какой-нибудь планете в начале колонизации завод по переработке дерева (его, кажется, пилят) - и можно сколотить неплохое состояние. Но делать из этого материала скамейки придумал законченный садист. Он бы еще догадался их из металла делать, и к полу прикручивать. К концу поездки, весьма продолжительной, и задница,

и спина ныли не переставая.

Автомобиль остановился, солдаты открыли борт, началась выгрузка. Не знаю, как поступили с Жаклин, но мне очень помогли найти выход, тыкая стволом в спину. Я спрыгнул на бетонную площадку и осмотрелся. Забавно! Что бы это ни было - оно явно не база Федерального Бюро Разведки. Комиссары действуют по одиночке как тени, как призраки, наблюдая издали за жизнью будущей колонии Земли, по возможности, не вмешиваясь в нее, но собирая по крупицам полезную информацию. Комиссар здесь - комиссар там. Небольшие укрытия в труднодоступных местах - вот базы ФБР. Но уж никак не целый город, в который нас привезли.

Четырьмя лучами от площади отходили четыре улицы с дорогами, мощенными космодромными плитами - бетонными, и лишь кое-где керамопластиковыми. По бокам дороги сковывали газоны с цветочными клумбами и редкими деревьями, освещаемыми ровным рядом фонарей. С обеих сторон дорог тянулись невысокие дома в три-четыре этажа, сложенные преимущественно из бревен, хотя попадались и каменные, и даже парочка из керамопластиковых плит. Вдали, за городом, возвышались тени ветряков, моловших воздух своими лопастями.

– Прямо как в древних книжках про Дикий Запад!
– восхитилась Обаха.

– Молчать!
– процедил сквозь зубы стоявший рядом солдат, занеся приклад БУКа, но ударить девушку не решился.

– Хасан, куда их?
– обратился сержант к человеку с лейтенантскими погонами.

– Запри пока в зоне изоляции, - кивнул офицер, не отрываясь от сенсорного планшета.

– Вперед, - ствол бластера снова ткнул в мою спину.

С пилотом снова обошлись без рук. Какая чудовищная несправедливость! Кроме людей на площадке присутствовало и с пару десятков аборигенов, но не в набедренных повязках, а в разных лохмотьях, некогда, несомненно, бывших нормальной одеждой. Одни таскали пластиковые контейнеры, другие поднимали тучи пыли, размахивая метлами. Признаться, столь древнее орудие труда, если я где и ожидал увидеть, то только под одной из своих сокурсниц в Академии, которая крутила со мной роман, в надежде на протекцию в будущем со стороны дяди Вити. Интересно, а куда подевались автоматические самопогрузчики, системы ионизации пыли, на худой конец - многофункциональные вспомогательные роботы? Хотя бы первого выпуска? Что за каменный век?

– Слушай, дружище, - обернулся я к конвоиру. Но тот, уже без предупреждения, размахнулся оружием, и я поспешно согласился: - Все, все, молчу.

Мы подошли к сложенному из нетесаных бревен строению на краю площади. Солдат пару раз ударил ногой в дверь.

– Вам что, крысы, делать нечего?
– раздался недовольный голос с той стороны.
– До конца смены еще два часа, и я-то вас работой обеспечу.

– Олег, не шуми, это я, - ответил наш охранник.

Послышался лязг металла о металл.

– Что, натворили чего?
– обеспокоено осведомился его собеседник, открывая дверь.

– Нет. Принимай новых гостей.

– Это еще что за птицы?
– поинтересовалась лысая голова с отвисшими щеками, высунувшаяся в проем.

Маленькие глазки выцветшего голубого цвета лишь на мгновение задержались на мне, но по Жаклин прошли по полной программе - от носков сапог, до козырька кепи, надолго зависнув в районе груди девушки.

– Нашивки Федерации различать отучился?
– недовольно буркнул конвоир.
– Рейд-полковник и флот-лейтенант.