Последний полет Прогресса
Шрифт:
– Интересно, - задумчиво произнес я.
– В кого же он тут стрелял?
– Командир, - похлопала меня по плечу девушка.
– Мне кажется, или они смотрят на нас?
– Кто - они?
– насторожился я.
Крабы, которых уже набралось за сотню, неподвижно сидели на барханах. И все, как один, вытаращили свои глаза-бусинки на нас. Словно ждали чего-то. Интересно, а чем они тут питаются? Судя по тому, что растительности в этой пустыне практически нет - явно не травой. Десять-двадцать еще не представляли угрозы - их бы я с легкостью расстрелял, но сотня... если бросятся все разом - тут даже из мультиплазмы отбиваться бессмысленно. Только огнеметом.
Достав из кобуры КОЗ-971, я прицелился в ближайшего краба - самого наглого, словно
– Как-то мне не по себе от них, - призналась Жаклин.
– Пойдемте отсюда.
– Пойдем, - согласился я, не убирая оружия.
Некоторое время членистоногие нас не беспокоили. Во всяком случае - явно. Даже более того - они вовсе не показывались на глаза. Лишь фонтанчики песка, поднимающиеся периодически в воздух, и движущиеся холмики указывали на их присутствие. Выставив руку, притормаживая Обаху, я и сам остановился. Шевеление под песком замерло. Несколько быстрых шагов... холмики тоже пришли в движение. Остановка - вновь полный штиль. Как-то оно мне нравилось все меньше и меньше. В руке пилота неуловимо нарисовался дерринджер.
– Побежим?
– неуверенно прошептала она.
– Думаю, не стоит...
Но флот-лейтенант меня уже не слышала. Она со всех ног неслась по каменистому плато. Барханы разом зашевелились, по поверхности пошли волны. Выныривая из одного склона, и ныряя в другой, крабы преследовали Жаклин.
– Вот идиотка!
– выругался я, бросаясь следом.
Один из клещнястых выпрыгнул из песка, но не по пути следования офицера, а наперерез ей. Остановившись на мгновение, я снял его выстрелом. Этого хватило, чтобы на меня, из ближайшей дюны, выскочил другой краб. Я поприветствовал его кулаком снизу. Там, как и на спине животного, оказался панцирь. Черт, больно! Откинув сапогом третьего, я продолжил бегство. Пару раз хлопнул дерринджер. Эти сволочи теперь лезли со всех сторон. Из-за следующего бархана показался невысокий каменистый кряж.
– Туда!
– со всей мочи завопил я, молясь, чтобы Обаха меня услышала.
И она услышала! Выбросив из-под подошв тучу песка, она свернула к кряжу. КОЗ-971 теперь палил, не останавливаясь, разряжая последнюю обойму. На землю падали все новые и новые продырявленные крабы, но, казалось, место каждого убитого занимали двое. Кампута, зараза! Теперь понятно, почему он не собирался провожать нас через пустыню! Мог бы хоть предупредить... хотя, зачем? Мы же - боги, нам на все пофиг.
До кряжа оставалось не больше ста метров, когда бластер, вместо грома, издал сухой щелчок. Батарея кончилась. Саданув рукояткой ближайшего гада, я запустил бесполезное теперь оружие в еще одного. Снаряд угодил в цель, и два столкнувшихся тела разлетелись, как бильярдные шарики.
Жаклин уже достигла высотки, и, суча ногами по оползающим камням, пыталась вскарабкаться наверх. Пока это ей не очень удавалось. С разбегу налетев на нее, я схватил девушку за бедра, и забросил на уступ. Пилот ухватилась руками и подтянулась. Моего секундного замешательства хватило, чтобы очередная тварь ухватила меня клешней за ногу. Взвыв от боли, я подскочил почти на полтора метра, опередив лейтенанта в ее подъеме. Оказавшись на крошечной, неровной площадке, словно срезанной под углом, я оторвал краба от себя. Он, молотя лапами воздух, испуганно вращал глазами, и пытался дотянуться клешнями до моего носа.
– Падлюка!
– выругался я, переворачивая скотину, и с силой опуская ее мордой на камни.
– На...
– и еще, - на... на.. нравится? Больно, сука? А мне, думаешь, приятно было?
Краб обмяк в моих руках. Глаза его потухли, клешни безвольно повисли, а ножки больше не трепыхались. Но, для верности, я поцеловал им булыжник еще несколько раз. Теперь точно сдох, зараза. И только после этого уронил уродца
– Больно?
– участливо поинтересовалась Жаклин, перезаряжая дерринджер.
– Нет, кайфово, - огрызнулся я.
– Я мазохист, если ты не знала.
– Меня больше привлекают мужчины с садистками наклонностями, - пожала плечами флот-лейтенант.
– Да ты что?
– ехидно воскликнул я.
– Вот счастье-то!
– Ладно, давайте обработаю рану, - вздохнула Обаха.
– Сама заживет, - прошипел я, чувствуя, как кровь стекает по ноге в сапог.
– Не спорьте! Может, он еще и ядовитый был.
Ловким движением она расстегнула мой ремень, прежде чем я успел возразить - рванула липучку, и штаны упали вниз, повиснув на коленях. Да, у девушки явно чувствовался опыт в таких делах. Обработав рану антисептиком, она села передо мной, и принялась накладывать повязку.
– А знаете, - произнесла она.
– Мне тут в голову пришла мысль, что садистские наклонности у мужчин появляются вследствие некоторых анатомических особенностей... я готова пересмотреть свои предпочтения!
Проигнорировав намек, я демонстративно достал из футляра бинокль, и начал исследовать окрестности. Горы оказались гораздо ближе, чем я предполагал. Если бы мы не нарвались на крабов, то вполне могли бы успеть добраться до них до сегодняшнего вечера. Только теперь мы даже спуститься не можем - внизу кишело целое море этих паразитов. С других сторон простиралась пустыня.
Какое-то движение со стороны леса, со стороны покинутой и взорванной лейтенантом деревни, с той стороны, где упал "Прогресс", привлекло мое внимание. Я покрутил колесико, настраивая резкость на антикварной оптике... и едва не выронил бинокль!
Там, по колено утопая в песке, с песчаного склона спускался сипат! Но это же невозможно! Невозможно живому существу выжить в пекле ядерного взрыва! Встряхнув головой, проморгавшись, я снова прильнул к окулярам. Точно - сипат! После событий на звездолете я их где угодно узнаю. Он брел по песку, весь облепленный крабами. Маленькие мерзавцы кромсали его шкуру, вырывая целые шмотки мяса, а чудовище шло, словно и не замечая этого... ах, да, они же не чувствуют боли! И, похоже, успел насытиться, раз не пытается проглотить парочку членистоногих. Чего не сказать о них. Словно завороженный, я смотрел, как крабы пожирают живого монстра. Вот один из нападавших, через кровоточащую брешь в боку, запустил клешню во внутренности твари. Монстр покачнулся, и рухнул на плато. Его тело тотчас облепило полчище обитателей песков, на минуту скрыв его от моих глаз, а, когда они разбежались, от сипата остался только начисто обглоданный скелет. Я судорожно сглотнул. Господи! Неужели, такая же участь ожидает и нас? И того десантника, что бросил разряженный "семьдесят четвертый", неужели эти мелкие паразиты так же прикончили и его, и сейчас, где-то рядом, в песках лежит скелет Винсента, Маркуса, или Назарио? Враг моего врага - мой друг? Как-то сомнительно оно звучит в нашем случае.
– Что там?
– забеспокоилась Жаклин.
– Сипат, - коротко ответил я.
– Чего!?
– с недоверием переспросила она.
– Сама посмотри, - я протянул девушке бинокль.
Обаха долго водила прибором по пескам, пока, наконец, не замерла, вздрогнув. Тоже судорожно сглотнула. И взволнованно прошептала:
– Это кто его так? Неужели, они?
– Ужели, - заверил я.
– Ужели.
Если выжил один - не факт, что не выжило больше ни единой твари. По живучести они занимают одну их верхних строчек топов. Значит где-то там, в лесах Квессина-3, осталось еще несколько монстров, которые жрут, растут, плодятся, и так дальше, по кругу. И, если их не остановить - сипаты заполонят всю планету. Но как можно остановить чудовищ, выживших в пожаре ядерного огня? Надо валить отсюда, валить с Квессина-3, а потом разнести его из космоса планетарными разрушителями. Без кислорода они точно долго не протянут!