Последний потомок богов. Том 2
Шрифт:
Поняв это, Оккорай было очень легко начать манипулировать этими двуногими существами.
Да и не только ими.
Отыскать подгорную тварь, которую можно было использовать, Оккорай накачал её силой. И сразу после этого — подчинил себе целую деревню двуногих, через которую ехала цель.
К сожалению Оккорай, он не успел вовремя занять все сосуды из горной деревни. И цели вновь удалось уйти. А занятые тела во время долгого преследования оказались уничтожены — или очень далеко, так, что связь между ними оборвалась.
И
Растерявшего силу Оккорай хватило лишь на то, чтобы взять под полный контроль достаточно сильное тело, и залечить его тяжёлые раны.
Оккорай не рассчитал опасность — и поплатился за это.
Оккорай ошибся.
Он понесёт заслуженное наказание — если выполнит поставленную задачу. Или умрёт, пытаясь сделать это.
Сидя перед костром, в ночи глубокого леса, Оккорай изучал память занятого им тела.
Он понимал, что теперь не может действовать опрометчиво. У него просто не хватит сил, чтобы подчинить себе множество тел… Не сейчас… Ещё не скоро…
Значит, пока что нужно действовать по другому. Как люди — хитро и изворотливо. Нужно научиться думать, как они, действовать, как они… Не следует привлекать к себе внимания, пока у него мало сил…
Оккорай был сущностью иного порядка, и его разум был устроен иначе, чем человеческий. Он был лишён разных «лишних» примесей — многих чувств и эмоций, например. Но зато был более пластичен, и Оккорай знал — потратив несколько дней, он полностью изучит занятое им тело.
Получит все его знания, навыки, привычки — но при этом останется собой, и даже восстановит силы.
Так что именно этому Оккорай и посвятил семь дней — срастался с капитаном Ардом. И через неделю после схватки с Виктором, они стали единым целым.
В тот же день, когда это случилось, его силы слегка восстановились — и на связь сразу вышел хозяин.
Голова Оккорай взорвалась вереницей образов, звуков и ощущений, непривычных сущности Шейда.
— Да, господин? — спросил капитан, когда бессмысленные картинки в голове приняли более чёткую форму, а шум стих.
Сущность, занявшая место Арда, испытывала раболепное желание угождать тому, кто дал ей возможность мыслить и выдернул её из Шейда в Терсею.
Сейчас собеседник Оккорай был просто тенью образа — размытым чёрным пятном в сознании существа.
— Куда ты исчез?
— Возникли проблемы. Человек ушёл.
— Не этого я ожидал услышать, раб! Где он сейчас? Ты идёшь по следу?
— Да.
Оккорай выложил хозяину всё, о чём знал — о своём преследовании Виктора, о том, что произошло в Керак-Норне и потом, на дороге. Часть знаний о произошедшем, чему Оккорай не был личным свидетелем, он взял из памяти капитана. Он начал очень быстро понимать, как пользоваться человеческой памятью.
— Ты разочаровываешь меня, раб.
— Простите, господин, — сущность
— Продолжай, — велел хозяин, — Пока он не добрался в столицу — у тебя есть время. Не трать его понапрасну!
Голова капитана снова взорвалась вспышкой боли, перед глазами заплясали перемешанные образы. Чувствуя помутнение и тошноту, Ард повалился на землю.
— Проклятые… Слабые… Людишки… — прошипел он, кое-как поднимаясь, — Надо бы… Закалить… Это тело…
В середине первого осеннего месяца в ворота Гвирена въехал всадник.
Коротко стриженный, черноволосый мужчина с решительным лицом, квадратным подбородком и плотно сжатыми губами. Он был один — в доспехе наёмника, со споротой нашивкой, грязном плаще и на уставшей кобыле, явно не подходящей такому воину.
Он переговорил со стражей, заплатил им пару медяков, найденных в кошеле, и получил разрешение на въезд.
А затем направил коня по узким улицам — прямиком к замку герцога.
Капитан Ард — как называл себя этот человек — не останавливался у лотков уличных торговцев, не обращал внимания на зазывал публичных домов, и даже не обратил внимания на юрких мальчишек-воров, попытавшихся срезать с его пояса тощий кошель.
Капитан лишь остановил кобылу, и зыркнул на них так, что парни потом целую неделю рассказывали друзьям, какой страшный тип их срисовал.
С «рыбьими» глазами.
Глаза у капитана Арда и впрямь были странные. Некогда карие, теперь они скрывались будто за поволокой тумана.
На это и обратила внимания стража, охраняющая ворота в замок герцога, возвышающийся в центре города.
— Куда прёшь, слепошарый! — вышел вперёд один из солдат и подхватил коня капитана под уздцы, — Въезд только по пропуску!
Ард медленно повернул голову в сторону солдата и пристально посмотрел на него, заставив вздрогнуть.
— Ты новенький, — произнёс капитан хрипловатым голосом, — Я тебя не помню.
— Что?..
— Доложи герцогу, или начальнику вашего караула, что приехал капитан Ард Крейн. Они пригласят меня.
Сказав это, капитан отъехал в сторону от ворот, спешился — и привалился к стене, замерев в неподвижности.
Солдат, с которым говорил Ард, отчего-то не счёл его сумасшедшими. Юный вояка, которому едва минуло восемнадцать зим, почувствовал странную опасность, исходящую от этого человека, и не рискнул проигнорировать его просьбу.
Как оказалось — не зря.
Спустя десяток минут после доклада на ворота заявился сам начальник караула. Посмотрев по сторонам, высокий, плечистый мужчина с закрученными усиками и козлиной бородкой, приветственно раскинул руки.