Последний пожиратель греха
Шрифт:
— А я специально. Если б попал, ты б домой побежала, маме нажаловалась! — Отвернувшись от нее, он зло посмотрел на меня, как будто я была причиной всех его бед. Может, оно так и было, ведь я напугала его и подала Глинис повод над ним насмехаться.
— Ну? — сказал Фэйган. — Чего ты на нашу землю пришла?
Он смотрел мне прямо в лицо.
— Да я и не думала, чья тут земля, я шла по реке просто.
— Куда шла?
Я пожала плечами, сомневаясь, стоит ли говорить, что я не одна. Кул смотрел на меня недружелюбно. Хоть Фэйган и старался
— Долго ты еще ловить-то будешь? — спросил Кул.
— Пока еще одну не поймаю.
— Но ты ж сказал так про ту, что последнюю поймал!
— Надо еще одну для Кади поймать.
Я покраснела, смутившись от обиженного взгляда Кула.
— Большое спасибо, Фэйган Кай, но мне идти надо. — Я пошла к лесу.
— Стой. Это пару минут займет. — Фэйган встал на камне, стараясь удержать равновесие, и снова поднял свое самодельное копье.
Если кто-то из семьи Кай что-то говорил, его все слушались, будь это отец или один из трех сыновей. Даже этот, самый младший, вызывал к себе почтительное отношение.
Я остановилась, как мне и было сказано. Я жалела, что показалась им на глаза, но в то же время была довольна той капелькой внимания, которую мне оказал кто-то столь уважаемый в наших горах. Меня всегда тянуло к этому мальчику. В моих глазах он был не хуже Ивона.
Фэйган бросил дротик и быстро наклонился вперед. Потом снова ухватил свое орудие, высоко поднял его и горделиво показал нам рыбину, извивавшуюся на конце.
Я ожидала снова услышать его победоносный крик, но на этот раз он молча вернулся на берег, полный достоинства.
Вернулась Глинис, она уже больше не дразнила брата. Увидев добычу Фэйгана, она сказала несколько льстивых слов, после чего посмотрела на меня недобрым взглядом.
— А твоя мама знает, где ты?
— Она не спрашивает, где я хожу.
Куллен усмехнулся: — Я слыхал, у ней с головой не лады, с тех пор как...
Тут я развернулась и помчалась в лес. Фэйган меня звал, пытаясь остановить, но я не остановилась. Я вовсе не собиралась стоять и выслушивать Куллена Хьюма, пусть даже в присутствии Фэйгана Кая.
Нырнув в зеленую листву леса, я неслась между деревьями, стремительно взбираясь по лесистому склону горы.
— Кади!
Едва переводя дыхание, я забралась в густой кустарник и бросилась на землю, пригибаясь как можно ниже, чтобы меня не было видно. Стараясь как можно лучше спрятаться в листве, я села на землю, прижала колени к подбородку и съежилась; по лицу текли и текли слезы.
— Нельзя, чтобы слова тебя так задевали, — прошептала мне Лилибет.
Слова могут быть острее обоюдоострого меча. Они ранят глубоко и оставляют истекать кровью... Послышались чьи-то шаги — я замерла в своем убежище. Рядом кто-то был.
— Кади! — послышался голос Фэйгана. Он стоял недалеко от моего укрытия, внимательно оглядываясь по сторонам.
— Кади, ты где, девочка? — Он застыл на месте и стал прислушиваться, слегка вытянув шею.
Я сидела тихо, как загнанный кролик, стараясь никак себя не обнаружить.
— Куллен перед тобой извиняется. Он и не хотел ничего такого сказать. Расстроился только, потому как ничего не поймал сегодня. Выходи, Кади. Ты ведь, наверно, не просто так в такую даль к нам пришла.
— Скажи что-нибудь, Катрина Энис, — прошептала Лилибет. — А вдруг, они тебе помогут найти пожирателя грехов.
— Кади Форбес, я друг тебе, разве не так?
— Правда? — я подала голос из своего тайника. Он резко повернулся и посмотрел в мою сторону, но меня по-прежнему не видел.
— Выходи, Кади, — сказала мне Лилибет.
— Тц, тише, — ответила я.
— Выйди к нему.
— Нет.
— А вдруг он может помочь и что-то знает?
— Да разве может он что знать?
— Пока не спросишь, не узнаешь, так ведь?
Раздвинув ветки, я поднялась.
— Ну, бегаешь ты, даже быстрей оленя, — сказал он, улыбаясь.
Выбравшись из густого кустарника, я встала перед ним, щеки мои пылали. — Не надо было за мной бежать.
— Как раз и надо, — ответил он и кивком показал на реку. — Пошли назад.
По дороге никто из нас не сказал ни слова, и я пожалела, что последовала совету Лилибет. Куллен и Глинис пекли рыбу.
— Я ж ничего такого не имел в виду, — сказал Куллен и протянул мне длинную палку с нанизанной на нее форелью. Рыба была очищена и выпотрошена. Я села у костра и стала ее печь. Глинис оживленно рассказывала, как она пугала рыбу, чтобы ребятам лучше ловилось.
— Фэйган это лучше умеет, он ведь раньше ловил, а теперь он меня учит, — сказал Куллен.
— Ты на следующий раз лучше ловить будешь, — сказал Фэйган и выбросил рыбью голову вместе с хребтом. Рыбий скелет застрял в густом кустарнике.
— Я у братьев своих научился. Ох и влетало мне, ежели плохо прицеливался. Тут главное знать, когда и как бросить. Да все выйдет у тебя, Куллен.
— Ну, чего ж ты от своего дома так далеко ушла? Чего здесь делаешь? — Глинис посмотрела на меня с любопытством.
Я втянула в себя побольше воздуха, стараясь заставить сердце успокоиться.
— Хочу знать, где пожирателя грехов найти.
Куллен выругался в точности, как его отец. — Пожирателя грехов?! К чему это тебе знать про таких людей?
— Это ж чудовище! — глаза Глинис расширились. — У него глаза красные, как у самого дьявола, а зубы и клыки, как у волка. А руки, как клешни с когтями.
Я знала, что это не так, но не стала возражать. Иначе Глинис спросила бы, как я это узнала, а я боялась признаться, что посмотрела на этого всеми проклятого человека, когда он брал на себя бабушкины грехи. Я не видела никаких клыков, но это не значит, что их нет. Ведь он на самом деле ел тот хлеб, как дикий волк. — А кто тебе это сказал? — спросила я.