Последний проблеск света
Шрифт:
Трэвис отъезжает довольно далеко от дороги, чтобы джип не было видно проходим. По одну сторону от дороги мертвое пастбище, но по другую леса, и ему удается спрятать машину за несколькими полумертвыми деревьями. Мы едим протеиновые батончики и немного гуляем в лесу, потому что тут ходить безопаснее, чем по дороге.
Через несколько минут я замечаю кое-что на ветке и хватаю его за руку.
— Трэвис, смотри!
Его взгляд устремляется туда, куда показывает мой палец.
Это кардинал.
— О Боже, Трэвис! — теперь я шепчу и все еще цепляюсь за его руку. Я не хочу спугнуть птицу.
Я так давно их не видела.
Я украдкой смотрю на Трэвиса и замечаю, что под его бдительностью скрывается восторг.
Он тоже рад увидеть птицу.
Когда птичка слетает со своего насеста на другую ветку пониже, я иду следом за ней и тащу за собой Трэвиса.
— О, смотри, — теперь мне видно ее чуть лучше. — Он ест вон те ягоды.
— Бузина. Поверить не могу, что для него нашлось питание.
Дикие растения в последние несколько лет были не настолько здоровыми, чтобы давать плоды. Но вечерами мы слышали насекомых. И вот теперь кардинал. Ягоды на ветках.
Мои глаза щиплет, пока я смотрю, как маленькая птичка аккуратно хватает несколько ягодок и взлетает на ветку повыше, чтобы съесть их.
Моя рука крепко обвивает предплечье Трэвиса. Он стоит так же неподвижно, как и я.
Птица съедает еще несколько ягод, затем замечает нас и улетает.
— Мы можем поесть бузины, — говорит Трэвис нормальным голосом, раз птица уже испугалась и улетела.
— Они хорошие?
— Неплохие. Своего рода терпкие. Они намного вкуснее в подслащенном виде, в варенье или пирогах. Но можно попробовать.
Мы подходим, срываем несколько ягодок с веток и кладем в рот.
— Ммм. Неплохо.
Трэвис срывает еще несколько и передает половину мне.
Свежие фрукты — это роскошь, которой больше нет в нашей жизни.
— Давай не будем есть их все, — говорю я минуту спустя. — Надо оставить немного птицам. Надеюсь, тут не только один кардинал.
— Наверняка. Оставим остальное им, — он вытирает рот тыльной стороной ладони, затем кладет ладонь между моих лопаток. — Пора возвращаться.
— Ага. Я готова. Я рада, что мы увидели птицу.
— Я тоже.
***
Мы выходим из леса и понимаем, что мы не одни.
Мы должны были услышать шум двигателя. Или звуки голосов. Мы были не так уж далеко от машины, а у Трэвиса особенно острый слух.
Но там не было шума двигателей. Не было голосов.
Они передвигались пешком. Бесшумно. Целенаправленно. Как морские котики или обученные ассасины.
Как только мы выходим из леса, они нас окружают.
Я немедленно
Но их слишком много против нас двоих.
Со своего места я вижу минимум двадцать человек, и их наверняка больше.
Они все вооружены. Их лица напряжены и насторожены. На нас нацелено минимум десять пистолетов.
Все они женщины.
Этот факт откладывается в голове сквозь прилив паники.
Неважно, насколько Трэвис силен и умел. Нас окружает слишком много оружия, чтобы он смог драться.
Одна женщина выходит вперед из полукруга, который плавно окружил нас. Она высокая и сильная, с темными волосами, темными глазами и загорелой кожей.
— Мы убьем тебя раньше, чем ты нажмешь на курок, — она не кажется злой.
Она полностью контролирует ситуацию.
Трэвис задвинул меня за себя, так что я в ловушке между его телом и деревом.
— Я убью нескольких из вас прежде, чем это случится.
Я свободной рукой вцепилась в его футболку, хотя все равно целюсь в одну из женщин в пределах моей досягаемости. Трэвис так напряжен, что я чувствую пробегающую по нему дрожь. Я не вижу его лица, но мне и не нужно.
Он напуган.
Как и я, он знает, что у нас нет надежды сразиться и выйти из этой ситуации.
— У тебя будет лишь один выстрел. Лучше бы он попал в цель, — говорит та же женщина. На ней облегающие джинсы и безрукавная майка, а волосы стянуты в пучок на затылке. У нее минимум три ножа, насколько я вижу.
— У нас есть машина, — говорит Трэвис хриплым и поспешным тоном. — Чуть дальше. Там бензин. Еда. Припасы. Забирайте. Забирайте все. Мы не хотим проблем.
Женщина хмурится.
— Мы это видели. Нам не нужны подачки от мужчины. Я хочу поговорить с ней.
Я внезапно понимаю, что она имеет в виду меня.
Трэвис смещает свое тело так, чтобы полностью заслонить меня от говорящей.
— Я обращаюсь к тебе, сестра, — голос женщины звучит громко, ясно и уверенно. — Мы убьем этого мужчину, если ты этого хочешь. Ты не обязана оставаться с ним. Мы убережем тебя, если ты хочешь пойти с нами.
От удивления моя ладонь на спине Трэвиса разжимается.
— Я не хочу, чтобы вы его убивали. Пожалуйста, не надо.
— Тогда мы можем связать его. Не дать ему последовать за тобой. Ты можешь быть свободна от него. Скажи лишь слово.
Я внезапно понимаю, что тут происходит, и что эти женщины предлагают мне.
Я пытаюсь отодвинуть Трэвиса.
— Лейн, не надо… — он пытается одной рукой удержать меня за собой.
— Нет, все хорошо. Они мне не навредят, — я выхожу из-за него и встаю лицом к говорящей женщине. — Ведь так?