Последний рейд: Последний рейд. Кровь за кровь
Шрифт:
– А вот этого даже я не знал, – удивленно проворчал Генри.
– Тебя это не касается, брат, – покачала головой Лана, – ты родственник. В крайнем случае просто отвернешься, и все. А вот чужие, – она пальцем указала на Дика, – это недопустимо. Не обижайся, Дик, несмотря на все наше дружеское расположение, в такие моменты вы становитесь чужими просто потому, что вам это все слишком долго объяснять. Да и по крови даже ты все равно остаешься чужим.
– Вы хоть какой-нибудь сигнал на двери в такие дни вешайте, –
В очередной раз звонко расхохотавшись, Лана согласно качнула головой.
– Ладно, попрошу Зака над входом красный фонарь повесить. Будем зажигать в определенные дни. Главное, чтобы никто ничего не перепутал.
– Тогда повесь лучше желтый, – рассмеялся в ответ Генри.
Услышав их смех, в рубку заглянула Натали. Недоуменно посмотрев на мужа, она пожала плечами и спросила:
– Куда теперь несемся и по какому поводу веселье?
– Летим домой. А смеемся над одним армейским анекдотом, – улыбнулся в ответ Генри и, поднявшись, вышел в коридор.
Обняв жену, он нежно поцеловал ее в губы и прошептал:
– Никак не могу дождаться, когда мы снова окажемся дома.
– О чем это вы, мужчина, говорите? – притворно удивилась она. – Мне ваши намеки совершенно непонятны.
– Ну, что вы, мэм, какие намеки? – подхватил ее игру Генри. – Мы люди простые, казарменные. Консерваториев не кончали. Нам в одно предложение два смысла никак не запихнуть. Мы чего думаем, то и ляпаем.
– Вы прямо так и хотите мне сказать, что по прибытию домой попытаетесь меня совратить? – изобразила удивление Натали.
– Как это попытаемся? – развел руками Генри. – Ничего мы и пытаться не будем. Сразу значит к делу, и точка. Главное, детей угомонить.
– Как, сэр, у вас и дети есть?
– Да была где-то парочка, – задумчиво почесал Генри в затылке.
– Так мало?
– Вот я и хочу привлечь вас к решению этого вопроса.
– Вы так любите детей?
– Ага, но еще больше я люблю сам процесс.
– Да вы, батенька просто хам! – возмутилась Натали, делая вид, что пытается вырваться из его объятий. – Мне с вами и говорить-то про такое смутительно, не то чтобы прям вот так сразу целоваться.
– Вот я и предлагаю от слов к делу переходить, – ответил он, в очередной раз целуя жену.
Эту идиллию прервал Алекс, прошедший в кают-компанию. Взглянув на подчиненного, Генри неожиданно помрачнел и, отодвинув жену, направился следом за Алексом. Войдя в кают-компанию, он вызвал по коммуникатору Эндрю и, посмотрев на жену, тихо попросил:
– Родная, оставь нас не надолго, пожалуйста. Нам осталось решить еще одно не очень приятное дело. После этого я буду в полном твоем распоряжении.
– Обещаешь? – лукаво улыбнулась Натали.
– Обещаю, – улыбнулся Генри в ответ, – и,
Сообразив, что мужчины опять собираются сделать что-то экстраординарное, Натали молча кивнула и вышла в коридор. Переведя взгляд на друзей, Генри в очередной раз вздохнул.
– Пойдем, разберемся с этой стервой? – догадался Алекс.
Генри молча кивнул.
– Допрашивать будем? – деловито поинтересовался Эндрю.
– Смысла нет, – задумчиво отозвался Генри, – все равно соврет.
– Кто знает? Может, попытается выторговать себе свою шкуру? – качнул головой Алекс.
– Посмотрим, – махнул рукой Генри и решительным шагом направился в трюм.
Войдя в грузовой отсек, он попросил Дика включить свет и мрачным взглядом посмотрел на пленницу. Годы изгнания не прошли для нее даром. Без регулярных омолаживающих процедур ее кожа потеряла свою девичью упругость и приобрела желтоватый оттенок. Некогда идеальная фигура начала приобретать возрастные изменения. А несколько дней, проведенных в плену, окончательно стерли прежний лоск.
Теперь это была обычная озлобленная женщина, измученная тяжелым положением и долгой неизвестностью, со следами былой красоты на лице. Синяки и ссадины, которыми ее наградили при аресте ее бывшие покровители, не добавляли ей очарования.
Ответив Генри таким же мрачным взглядом, Аманда хрипло спросила:
– Что, решил поиздеваться перед тем, как в полицию сдать?
– Это от тебя зависит, – мрачно ответил Генри. – Не хочу обещать того, чего делать не буду. Не будет никакой полиции.
Все кончится здесь. Сегодня. Но как это будет, зависит от тебя.
– Ты дурак, если решил, что мой любимый кузен позволит тебе решить все самому. Первое, что он сделает, попав в руки властей, это выдвинет требование о моей безопасности, – презрительно усмехнулась она.
– Нет, – усмехнулся в ответ Генри, – это ты дура, если решила, что я сдал его обычной полиции. Это дело службы внешней разведки. Дело касается внешней безопасности лиги, а значит, не будет никакой полиции. Ему сейчас не до тебя. Свою бы шкуру спасти.
– Где он? – быстро спросила Аманда, испуганно облизнув внезапно пересохшие губы.
– Я уже сказал, в службе внешней разведки. Там из него вытянут все, до последнего слова. Правда, каким он после этого станет, вот вопрос.
– Применение сыворотки правды запрещено, – неуверенно проговорила она.
– В момент, когда создана угроза всей лиге в целом, такие мелочи никого не интересуют, – усмехнулся в ответ Генри. – Более того, ведь кроме него и нас, о том, что ты арестована, никто не знает. В общем, расклад такой, или ты поешь, как канарейка, и тогда я все сделаю быстро и безболезненно, или мы начинаем рвать тебя на части.